Страница 4 из 154
Гордон заметил, что его надзиратель, так и не поворачиваясь, взялся за виски. "Что, головушка болит? – злорадно подумал Фриман, – Сейчас заболит еще больше…" – и Гордон бесшумно схватил небольшой металлический табурет и сжал его посильнее. Но, когда он уже был готов нанести удар, "Гражданская Оборона" вдруг резко повернулся и снял респиратор. Гордон едва не уронил табурет. На него смотрело довольное лицо старого друга.
– Эй, как насчет того пива, которое тебе задолжал, а?
Гордон нервно хихикнул и прищурился, всматриваясь в давно знакомое лицо.
– Ты чего, Гордон? Это же я, Барни Калхун, – весело спросил его "надзиратель", – Из "Черной Мессы", помнишь?
Фриман шагнул к другу и пригляделся так пристально, как только мог.
– Барни?
– Ну слава богу, а то я уж думал, ты меня забыл совсем. Гордон, слушай, а ты все тот же. И очки все те же… – сказал Барни с напускной подозрительностью и озорным блеском в глазах.
– Очки?.. – Гордон был все еще в шоке от встречи.
Он только сейчас заметил, что на нем все еще сидят его очки, которые он когда-то в детстве так не любил. Но сейчас это не главное. Калхун… Откуда?
– Барни… – неуверенно проговорил Фриман, опуская, наконец, табуретку на пол, – А ты ведь изменился. Как-то покрепчал, что ли… Вон, виски почти седые…
– А, ну так это… – Калхун погладил волосы, – Нам с тобой обоим пришлось несладко, помнишь? Да, много времени прошло… А у тебя, наверное, тоже не все волосы рыжие. Под всей этой грязью что-то не видать!
– А что ты хочешь? – Гордон уже начал приходить в себя, – Последний раз я голову мыл в реакторе "Лямбда"… Нет, это сон какой-то. Откуда ты здесь?
– Я откуда? Я-то тут работаю. А вот ты как тут?
– Хотел бы я сам знать… – пробормотал Гордон и поднял глаза на друга, – Концлагерь, чтоб вас всех…
– Погоди, Гордон. Все нормально. Черт, знал бы ты только, куда ты чуть не попал, если бы тебя сейчас патруль ГО не остановил. Кстати, извини, что пришлось тебя напугать – камера работала. А я смотрю, ты хватку не потерял, а?
Калхун кивнул на отставленную Фриманом табуретку.
– Представляю, сколько смеху было бы, если бы ты меня все-таки двинул!
– Да, – сдержанно кивнул Гордон, – Только не уверен, что ты бы смеялся. А я смотрю, ты неплохо тут устроился, – Гордон указал на окровавленное кресло, – И какой я у тебя сегодня по счету?
Барни поморщился и отмахнулся.
– Не надо усложнять. Ты что, Гордон? Я же работаю в ГО под прикрытием. Кстати, заболтался я с тобой, надо терминал побыстрее закрыть, а то возникнут подозрения, – Калхун вновь повернулся к массивной панели и пробежался пальцами по клавишам, – Черт возьми, я ведь никогда не выполняю норму по избиениям!..
– Ну, хоть это радует, – мрачно сказал Гордон, – Барни… Ты не хочешь мне ничего объяснить?
– Подожди-подожди, – торопливо пробормотал Калхун, не отрываясь от панели, – Нам надо срочно выйти на связь, а то он потом мне житья не даст…
Экран над панелью вдруг осветился, и из динамиков рядом с ним послышался голос… Старый знакомый голос.
– Да, Барни, в чем дело? У меня же проходит важный тест!
Гордон напрягся. На экране появился тот, кого Фриман уже никогда не думал увидеть. О ком Фриман старался не думать с того самого момента, как… Но это был он. Постаревший немного, но он. Доктор Айзек Кляйнер.
– Извини, док, – развел руками Барни и указал на Гордона, – Но смотри, кто у меня здесь!
Кляйнер на экране близоруко прищурился и поправил очки.
– Боже мой! Гордон Фриман, – произнес он, сияя от удивления и радости, – Вот неожиданно как!
Фриман молча глядел на своего былого наставника и учителя. Перед его глазами вновь и вновь плыли все те же моменты… "У тебя время еще есть, отдай этот отчет Илаю…". С того момента Фриман старался не думать о Кляйнере. Могло случиться все, что угодно. То, что случилось с остальными… Но Айзек стоял сейчас в этом мониторе… Фриман даже не знал, что ему нужно делать. Наверное, все-таки радоваться…
– А для меня как неожиданно! – возбужденно заговорил Барни, – Представляешь, он чуть было не сел на поезд до Нова Проспект!
– Ну и что же ты намерен предпринять? – спросил обеспокоившийся вдруг Кляйнер.
"Боже мой… Постарел… Но голос все тот же… Голос и жизнь в глазах…"
– Я не знаю, – Барни виновато посмотрел на Фримана и почесал затылок, – Я думаю.
– Здесь Аликс где-то… Недалеко, – наморщил лоб Кляйнер, – Она придумает, как ему добраться.
Барни усмехнулся и хитро подмигнул Гордону. Затем снова обратился к экрану:
– Ну, по крайней мере, если он будет держаться подальше от постов, все будет нормально. Слушай, нам пора заканчивать, я и так сильно рискую.
– Э… Ладно. Да, Гордон… – Кляйнер смущенно улыбнулся, – Я рад снова тебя видеть.
– Я тоже, мистер Кляйнер… – тихо сказал Гордон, не в силах отогнать воспоминания.
Экран отключился. Барни потер руки в черных мягких перчатках и сказал, поворачиваясь к другу:
– Ладно, Гордон, тебе придется самому добираться до лаборатории доктора Кляйнера…
Его прервал резкий и настойчивый стук в дверь.
– Черт, этого-то я и боялся! Быстрее, пока ты меня не засветил! – Барни толкнул какую-то дверь в подсобку и подтолкнул туда Фримана, – Давай, быстрее! Через то окно можно уйти. Удачи, приятель, еще увидимся, я уверен!
С этими словами Барни захлопнул дверь, оставив Фримана наедине с ящиками и коробками. Гордон застыл, еще не отойдя от увиденного и услышанного. Слишком много знакомых он встретил в этом месте. Все бы хорошо, если на миг забыть, где он. А ведь он даже не знал, где он именно. Встреча с Барни и Кляйнером казалась бы удачной и радующей, если бы не еще два знакомых. Они как-то отрицательно компенсировали, затмевали его друга и учителя. Вортигонт и Брин. Если бы не они, если бы не этот странный, почти диктаторский режим, царящий вокруг, все должно было быть замечательно. Фриман чуть напрягся, вспомнив вортигонта, подметающего пол – это воспоминание потянуло целую цепь отчетливых и тяжелых воспоминаний. Зеленые молнии, срывающиеся с кистей вортигонта. Засады в полумраке офисного комплекса… "А ведь тот вортигонт здесь тоже вроде как заключенный… "ГО" за ним присматривал…".
Из раздумий Фримана вывели голоса за только что закрывшейся дверью – похоже, Барни снова говорил через модулятор респиратора. Гордон торопливо огляделся – под потолком нашлось небольшое окно, выходящее в миниатюрный дворик. Минута, чтобы сложить два ящика один на другой – и Гордон уже спрыгивает на сухую, безжизненную траву. Это – просто клочок земли между стенами смежных домов. Фриман поморщился – ему показалось, что стены снова начинают сдвигаться, стремясь раздавить его…
"Черт… Нервы надо лечить… "
Гордон подошел к небольшой двери, разгреб от ее порога обломки кирпича и пластика, ссыпавшиеся с изувеченных стен. К счастью, дверь была не заперта, и Фриман вошел в плохо освещенный коридорчик. "Держаться подальше от патрулей… Что ж, попробуем. Но куда идти-то? Вряд ли на стене меня будет ждать табличка "Лаборатория доктора Кляйнера – 500 м", – подумал Гордон и вышел из коридорчика в его расширение. Здесь было светло. Достаточно светло, чтобы разглядеть члена "ГО", поигрывающего дубинкой возле урны. Фриман вздрогнул, но назад идти было поздно, да и некуда. ГО-шник тоже заметил неуверенно идущего гражданина с потрепанной рыжей бородкой. Усмехнулся – но улыбки не было видно из-под респиратора.
– Эй, ты, гражданин!
Гордон сжал кулаки, но тут же взял себя в руки и подошел. "ГО" дубинкой сбросил на пол стоящую на крышке урны пустую жестяную банку. Презрение. Жалкий человечишка. Ходит тут, как на празднике…
– Ты чего мусоришь, а? Ну-ка подними банку и положи в урну!
Фриман стоял, не шевелясь. Он поймал себя на том, что у него появился нервный тик. Как жалко, что сейчас в его руках нет металлической табуретки… титановой монтировки.