Оборотный случай

   - Ты меня спасать пришел, да? - Ктори сделала отчаянную попытку улыбнуться и встать, но после падения на ней могли быть еще травмы, которые неопытный человек вроде меня бы не увидел.

   - Подожди, я вытащу эти зубочистки, - остановил ее я. - Как себя чувствуешь?

   - А не понятно? - Злобно огрызнулась она. - Я упала на спину и в меня воткнулось несколько стрел. Помоги подняться, гадина ленивая!

   Зачем на психа обижаться. Разумнее помочь встать и идти отсюда.

   Я отвязал крючья и сломал палки у нее на ногах, затем схватился дрожащей рукой за стрелу в плече и попробовал вытащить. Она прочно вонзилась и не хотела поддаваться. Ктори зарычала от боли и оттолкнула меня:

   - Ты еще разболтай, чтобы легче вышло! Тюхтя!

   Обидно, что какая-то девчонка меня так называет. И не в том даже дело, что у этой девчонки полярно-противоположное раздвоение личности, и меня сейчас ругает именно злая ее половина. Я и правда какой-то странный. Боюсь ей причинить боль, но устроил побоище в избушке в Ракотлуше без зазрения совести.

   "С зазрением. Я все видел и критически оценил. Ах ты, бяка. Это все, к слову сказать, племенное, ты боишься навредить себе подобной".

   Возможно, этот голос прав. Возможно, я превращаюсь в бесстрастное животное. Хорошо хоть не совсем: мне стало горько, когда я ощутил случившуюся неподалеку смерть.

   Сначала Ктори казалась почти невесомой, но через некоторое время потяжелела, пусть и неделю голодала. Долго тащить что-то тяжелее легкой сумки я не привык, и поэтому организм быстро утомился. Даже не утомился - сдался. Пришлось через три часа присесть и основательно перевести дух, потом еще раз минут через пятьдесят, потом через пятнадцать. Каждый раз отдыхал я дольше, а расстояние, пройденное перед отдыхом, уменьшалось, и кончилось все, разумеется, полной остановкой.

   Пока мы были в пути, моя спутница не подавала признаков сознания, но во время последнего привала мне пришло в голову приложить к ее лбу мокрый компресс. Смоченный в ручейке платок сработал отличным будильником спящей красавице, и впервые за порядочное время она открыла глаза и улыбнулась.

   - Раны перевязаны так туго, как только получилось, но на большее я не способен. Вроде бы кровь не идет, - констатировал я.

   - Спасибо. Могу ли я ходить сама?.. Ай!

   - Лучше тебе пока что не наступать на ногу.

   Ктори аккуратно легла на спину и только после того, как здоровая рука перестала подпирать тело, небрежно отмахнулась:

   - Должно быстро зажить, на мне - как на собаке.

   Конечно, мое тело тоже пострадало, но она побита неизмеримо сильнее. Вспомнилось, как я смотрел на врагов, срывающих злость да девушке, и обе совести - и настоящая, и фальшивая - заскрежетали на душе, как скупые старухи на базаре. Стало стыдно.

   "Ты просто боишься боли, и я не могу тебя за это винить", - сказал Совесть.

   "А надо бы".

   "Почему? Ты же всего лишь человек. Естественна попытка лишиться боли за счет другого".

   "Есть определенные нормы и правила, которые не позволяют такому случаться".

   "Они мешают жить. Выживай, как можешь! Вот правило жизни".

   "Вот за этим и нужна совесть. Не ты, а настоящая".

   "Сопля ты".

   - Прости, Ктори, а? - обратился я к ней. - За то, что не...

   - Все нормально, - перебила девушка. - Ты и так многое сделал. Во всем виновата я.

   Внутри меня столкнулись войной две точки зрения. Мысли-бойцы одной стороны хотели благородно отвергнуть Кторино заявление и повторить, что виноват я. Мысли другой стороны единогласно приняли решение не спорить со слабым полом и согласиться с тем, что во всем виновата она. Приговором войны, как всегда, была ее бессмысленность: мне не хотелось делать ни того, ни другого и одновременно я понимал, что надо сделать хоть что-то. Именно неуверенность породила множество эпических, красочных и порой незабываемых баталий в моей голове. Кто выиграет, благородство или честность?

   Я трус, не признать этого сейчас - значит опять струсить и убежать от реальности. Честь непомерно пострадает. Но когда встречаются два положительных явления, стоит смотреть на результат. Что важней, честь имени, и так шаткая, или воспитание, прилежное, но уже забывающееся?

   Разумеется, если копнуть глубже, то виновата она. Надо ж было додуматься: заражать кого-то своей болезнью! Ладно-ладно, это спасло меня от вампиров. Но Ктори была в сговоре с нелюдями еще до этого! Вывод логичен: она злая. А если так, результат еще более логичен: для меня в данный момент важней честность.

   Я поднял взгляд и посмотрел на ту, кого хотел назвать виновницей. Она тоже смотрела прямо мне в глаза своими синющими озерами, а ее личико, до сих пор испачканное в крови, было настолько мило, что описать это могло лишь междометие "А-а-а-э-э-э-э", самопроизвольно выпавшее изо рта. Может, это игра теней, может, шутка памяти, но Ктори сейчас походила не на злодейку, как несколько часов назад, а на невезучую жертву. Обвинить ее в чем-то? Этого бы я себе не простил всю оставшуюся жизнь, какой бы она длины не была! И ведь Разум упорно твердил, что это лишь обман зрения, но склонить мужскую голову к трезвости рассуждений ему не удалось. Покинутый старыми друзьями и знакомыми, Разум горько выкрикнул: "И все-таки она - убийца!" - и заглох настолько, что его не стало слышно среди треска молниеносных, но частых и подробных мыслей о красоте и жалости к жертвам.

   Поймите, ничего другого сделать я не смог и поэтому, стараясь не шевелиться (вдруг потревожу ее позу, она повернется и больше не будет выглядеть так потрясающе), сказал:

   - Ктори, ни в чем ты не виновата. Будь уверена.

   Девушка мягко улыбнулась левым краешком рта и, как назло, возразила:

   - Но я же вместе с вампирами в группе, и я тебя поцарапала.

   Теперь я должен был отрицать, меня вынуждала форма ответа:

   - Нет-нет, все нормально.

   Отличный аргумент.

   - Вообще это был самый лучший выход из ситуации. Я могла бы отбиться от них силой, но смогла сделать это головой.

   И в результате я оказался заражен. Как мило.

   - Вот видишь, оказывается, ты не могла поступить по-другому!

   - Ой, я даже... не верится, что ты так хорошо все воспринял, я думала, ты будешь злиться... Такое облегчение!

   "Да, ты отлично все воспринял, тюхтя", - пробормотала Совесть.

   Больше я не знал, что говорить и поэтому замолчал. Ктори спокойно сидела и, не ожидая от меня каких-нибудь слов, терла свое личико здоровой рукой, очищая его от грязи. Мысли о гигиене проникли и в мою голову, и скоро рукав мантии тоже пошел в дело, правда, скорей еще более пачкая.

   Нужно спросить ее про заразившего. Если этого не сделаю, Канор меня убьет. Я поклялся. Но самое важное сейчас все-таки не это, и не причина, по которой я стал оборотнем. Самая важная цель, которая у меня сейчас есть - это друзья и брат. Сразу после ответа на этот вопрос спрошу про заражение.

   - Мы ведь спасем моих друзей? - несколько невинно спросил у девушки я.

   Ктори опять перед ответом довольно долго (или мне так показалось) молчала. Я успел изволноваться чуть ли не до истерики и уже начал придумывать план действий и примерную карту бега между деревьями с криками от досады, и тут все-таки последовал ответ. И он был полон спокойствия и убедительности.

   - Конечно! Сверюсь с направлением - и мы найдем лагерь. Два оборотня - это немало, против слабых вампиров продержимся. Главное на Нигиза не попасться. И то - это в худшем случае. Они же могли и убежать в ту ночь, вампиры их могли не догнать. Ты не думал над таким вариантом, Ред?

   - Признаюсь, хороший исход событий мне и в голову не приходил.

   Какой же я идиот и каким же идиотом и плаксой я сейчас перед ней выгляжу! Я в наказание несколько раз ударил себя по животу.