Плоть и кровь

Когда Юсеф заехал за Джорданой в девять часов утра, она как раз завтракала. Он так и не узнал, где она была и как добралась домой. Ему удалось только вытянуть из охранников, что она приехала на такси около пяти часов.

По пути в аэропорт он познакомил ее с подробностями предстоящего путешествия. У них четыре места в салоне первого класса: два для Джорданы, а он и секретарша сядут сзади. Еще он зарезервировал три места в служебном отсеке на случай, если ей захочется прилечь. По поводу багажа поступили особые распоряжения. Его разместят в салоне, чтобы потом не дожидаться разгрузки в Лос-Анджелесе. Их встретит специальный таможенный агент, и они без задержки пересядут в вертолет до Ранчо дель-Соль. Самолет должен прибыть в Лос-Анджелес в четыре; ужин на Ранчо дель Соль назначен на восемь часов. У Джорданы будет достаточно времени, чтобы переодеться.

Показался стюард.

— Все готово для мадам.

Юсеф поблагодарил и подошел к Джордане.

— Все в порядке.

Она встала, открыла сумочку, высыпала на ладонь несколько таблеток и запила лекарство вином.

— Чтобы наверняка уснуть.

— Конечно.

— Разбудите меня за полтора часа до посадки.

— Обязательно. Желаю хорошо отдохнуть.

Джордана бросила на него мимолетный взгляд.

— Спасибо.

Юсеф проследил за тем, как она скрылась за перегородкой, и в изнеможении опустился в кресло. Рядом задвигалась Диана, но глаз так и не открыла. Юсеф взглянул на часы. Потом посмотрел в иллюминатор. Впереди было целых одиннадцать часов полета. На этот раз он не стал подавлять в себе желание заснуть и закрыл глаза в надежде забыться.

Как обычно, «Эр Франс» позаботилась об удобствах своих пассажиров. На всех сиденьях были стерильные съемные чехлы, окна занавешены, в служебном отсеке царил полумрак. Джордана вытянулась под простыней и стала ждать, когда подействует снотворное. Она чувствовала себя выжатой, как лимон, и до сих пор ощущала подпрыгивание мотоцикла на ухабах, когда Джерард мчал ее на рассвете в Канны. Она попросила подбросить ее к железнодорожному вокзалу в центре города: там всегда можно было поймать такси.

Джордана хотела предложить ему еще денег, но он отказался.

— Ты и так много дала.

— Спасибо тебе за все!

Джерард запустил мотор.

— Не забудь обо мне, если снова окажешься в Сен-Тропезе.

— Конечно!

Он взял у нее шлем и прикрутил к заднему сиденью.

— До свидания.

— До свидания! — и Джерард умчался в ночь. Джордана провожала его взглядом, пока он не скрылся за поворотом, а потом пошла на поиски такси.

Когда она добралась до своей спальни на вилле, было уже несколько минут шестого и совсем светло. Упакованные чемоданы на всякий случай стояли раскрытые: вдруг ей что-нибудь понадобится. Возле настольной лампы лежала записка. Джордана узнала лаконичный, деловой стиль своей секретарши.

«Отъезд с виллы — 9.00.

Ницца — Париж — 10.00.

Вылет из Парижа — 12.00.

Посадка в Лос-Анджелесе — 16.00 тихоокеанского времени».

Джордана снова сверилась с часами. Если она хочетв семь позавтракать с детьми, нет смысла ложиться. Можно будет выспаться в самолете.

Она вышла в ванную, достала из аптечки флакон и выпила таблетку дексамила. Это поможет ей продержаться до отлета из Парижа.

Она стала медленно раздеваться. Обнаженная, подошла к большому, в человеческий рост, зеркалу, встроенному в стену ее спальни. На груди остались чуть заметные синяки от пальцев Джерарда. Днем она спрячет их под тонким слоем крема и пудры. Джордана полюбовалась своим все еще плоским животом и бедрами без единой складки жира. Потом отвела в сторону светлые волоски и принялась критически разглядывать лоно. Там все покраснело и распухло. При воспоминании о том, что с ней проделывал этот негр, Джордана ощутила дрожь внизу живота. Вот уж не думала, что она способна столько раз испытывать оргазм. Она вновь открыла аптечку и достала пузырек с марганцовкой. Это не повредит — во всяком случае, должно подействовать успокаивающе.

Пока Джордана готовила раствор, ей пришла в голову страшная мысль. Вдруг у негра что-нибудь венерическое? Особенно если иметь в виду то, что он «би». Она слышала, будто гомосексуалисты больше других подвержены венерическим заболеваниям. Джордана снова открыла аптечку, проглотила пару таблеток пенициллина и опустила флакон в сумочку, чтобы не забыть в течение нескольких дней принимать лекарство.

Наконец, начало сказываться действие дексамила. Подмывшись раствором марганцовки, Джордана отправилась принимать душ. Горячая вода, холодная, снова горячая и опять холодная — и так три раза, как учил Бейдр. Выйдя из душа, она чувствовала себя свежей, как огурчик.

Джордана присела поближе к трюмо и начала приводить себя в порядок. Потом оделась и вышла в столовую, к детям. Они не ожидали увидеть мать: обычно она завтракала отдельно, а они приходили к ней в спальню пожелать ей доброго утра — как правило, перед самым ланчем.

— Ты куда-нибудь собираешься, мама? — спросил Мухаммед.

— Мы с папой договорились встретиться в Калифорнии.

Лицо старшего сына просияло.

— Мы тоже едем?

— Нет, дорогой. Это очень быстрое путешествие — туда и сразу обратно. Я через несколько дней вернусь.

Мальчик выглядел разочарованным.

— Вместе с папой?

— Не знаю.

Джордана не лгала. Она и в самом деле не знала. Бейдр попросил ее приехать, не сообщая ничего о дальнейших планах.

— Хочу, чтобы папа был с нами, — захныкал Шамир.

— Я тоже, — мягко произнесла Джордана.

— Чтобы он послушал, как хорошо мы говорим по-арабски, — продолжал малыш.

— Расскажи ему, мамочка, — попросил Мухаммед.

— Конечно. Папа будет гордиться вами.

Оба мальчика расцвели.

— Скажи, что мы очень соскучились.

— Обязательно.

Шамир вдруг надулся.

— Почему папа не приходит домой, как другие папы? У всех моих друзей папы каждый вечер возвращаются с работы. Он нас не любит?

— Папа очень вас любит. Но он страшно занят. У него очень много работы. Ему безумно хочется быть с вами, но никак не получается.

— Хочу, чтобы папа приходил домой, как все папы, — упрямо тянул малыш.

Джордана решила сменить пластинку.

— Что у нас намечено на сегодня?

— Няня берет нас на пикник, — похвастался Мухаммед.

— Вот здорово!

— Неплохо, — согласился мальчик. — Но кататься с папой на водных лыжах гораздо интереснее.

Джордана окинула сыновей любящим взглядом. В их серьезных личиках было нечто такое, что находило отклик в ее душе. Они являли собой уменьшенные копии своего отца; иногда Джордане казалось, будто ей нечего дать им.

Мальчики нуждались в присутствии отца, его личном примере. Понимает ли это Бейдр? Или для него не существует ничего, кроме бизнеса?

Вошла няня.

— Пора идти кататься верхом, — сухо, с шотландским акцентом произнесла она. — Учитель ждет.

Дети повскакивали из-за стола и с шумом устремились к двери.

— Минуточку, минуточку, — остановила их няня, — Вы ничего не забыли?

Братья переглянулись и, пристыженные, подбежали к Джордане и подставили ей щечки для поцелуя.

— У меня есть идея! — выпалил Шамир.

Джордана с улыбкой взглянула на младшего сына, догадываясь, что за этим последует.

— Какая же?

— Ты привезешь нам подарки, — серьезно сказал малыш. — Правда, хорошая идея?

— Замечательная. Что бы вам хотелось иметь?

Он что-то прошептал брату на ухо. Мухаммед кивнул.

— Знаешь, такие бейсбольные шапочки, как у папы? Можешь купить нам такие же?

— Постараюсь.

— Спасибо, мама, — хором сказали мальчики. Она еще раз поцеловала их, и они со всех ног ринулись из столовой.

Джордана с минуту сидела за столом, а потом встала и пошла к себе. Когда Юсеф пригласил ее в машину, она была уже готова.

Гул двигателей и снотворное понемногу начали оказывать действие. Джордана закрыла глаза и стала думать о Юсефе. Чего он добивается? Действует по собственной инициативе или по поручению Бейдра? Странно, что Бейдра не было целых три месяца: обычно они не расставались так надолго. И дело не в какой-нибудь другой женщине. Джордана хорошо знала мужа. Его измены перестали быть для нее тайной задолго до свадьбы. Точно так же, как и он, должно быть, догадывался о ее мимолетных увлечениях. Ни один не хотел докапываться до истины. Нет, здесь что-тодругое, более важное, глубинное. Но если он не скажет, ей ни за что не догадаться.