Клуб «Везувий»

Времени для еще одного урока рисования не нашлось, но мы постоянно общались при помощи писем и телеграфа. Я рассказал ей про бал, и она с радостью приняла приглашение. Будет ли мне позволено заехать за ней? Нет, она предпочтет сама зайти на Даунинг-стрит. Восемь часов – удобно?

Большую часть второй половины дня я провел, выбирая цветок в петлицу. Джо Чемберлен[26] сделал выращивание орхидей невероятно модным, и нежный фиолетовый цветок, который я выбрал как бутоньерку, самым выгодным образом оттенял мою бледность. Я пока не был готов признать, что все еще живу без слуги, поэтому лично открыл Белле дверь – восхитительное видение в алом, – тут же развернул ее и помог сесть обратно в кэб.

Пока мы ехали, я отметил, насколько она взволнована предстоящим балом. У нее сверкали глаза, а выражение лица, когда он повернулась ко мне, было почти хищным.

– Не буду ли я там совершенно не к месту, мистер Бокс?

Я взял ее руку в перчатке.

– Моя дорогая, вы затмите их всех.

– А мистер Чудоу. Какой он? Говорят, весьма привлекателен.

– Еще бы не говорили. Он вам понравится, я в этом убежден.

Однако, что любопытно, когда мы появились в доме Чудоу, нашего хозяина нигде не было видно. Казалось, вечеринка проходит под руководством леди Констанс Тутт-Хаффеншаффт, подруги Чудоу с богатым опытом в делах подобного сорта.

Леди Констанс – из австрияков, вдова кого-то очень важного в трансатлантическом телеграфе. Необычайно душевная и приятная старушенция, пережившая катастрофу на мосту через Тей,[27] вследствие чего у нее развилась патологическая боязнь паровозов. К всеобщему постоянному замешательству, у нее появилась привычка изображать эти паровозы в самые неподходящие моменты. Похоже, Чудоу, которому всегда было наплевать на условности, взял ее под свое крыло, когда остальное общество стало ее избегать.

Сверкая драгоценностями, леди Констанс, замотанная в тафту, подлетела к нам.

– Ах! Как приятно видеть тебя, Люцифер! – возопила она. – А не знаешь ли, где прячется молодой Чудоу? Его тут нет. Чух! Чух! Я приехала пораньше, да? Чтобы помочь с приготовлениями, но где же мальчик? Я не знаю. Так что – чух! чух! – мне приходится отвечать за все! Но кто это? Что за прелестный цветок?

– Леди Констанс Тутт-Хаффеншаффт, – сказал я. – Мисс Белла Пок.

– Мисс Пок! Я очарована. О-чух-чух-рована.

Белла слегка отступила назад и удивленно моргнула. На лице леди Констанс промелькнула улыбка.

– Вы крайне удачно выбрали себе компанию на сегодняшний вечер, мой дорогой Люцифер, – восторженно прокаркала она.

– Так же, как и я, – сказала Белла, глядя на меня.

Я буквально засиял от удовольствия.

– Понятия не имела, что ты будешь со спутницей, – сообщила леди К., сверкая зубами. – Пок. Необычное имя. Чух! Чух! Вы издалека?

– Сегодня – нет. Но по происхождению я датчанка.

– Надеюсь, вы прибыли в Лондон не на одном из этих жутких паровозов?

Белла покачала головой:

– Нет. На корабле.

– Слава богу! Поезд – игрушка дьявола! Я слышу их даже сейчас! Чух! Чух!

Леди Констанс на мгновение прижала руку ко лбу, затем выдохнула, будто пар рвался наружу из ее больших ноздрей. Еще мгновение – и все вроде бы прошло.

– Простите меня. А теперь идите и налейте себе выпить. Боюсь, мне надо пообщаться с мистером Боксом тет-а-тет.

Я кивнул Белле, и она, удивленно улыбаясь, прошла в бальный зал, где вскоре затерялась среди миазмов шелковых платьев и черных визиток.

– А ты шалун, – сказала леди Констанс, ущипнув меня за руку.

– Я?

– Ты же знаешь, что такое количество одиноких девушек появляется на вечеринках Кристофера лишь из-за того, что ты – один из самых очаровательных лондонских холостяков. Чух! Ты должен быть один.

Она хихикнула, и ее дородное тело заколыхалось.

Я снисходительно погладил старую свиноматку по руке.

– Я все еще весьма свободен, дорогая моя леди Констанс, и к тому же вы знаете, что во всем мире для меня существует всего одна женщина. – И я одарил ее нахальным взглядом, который должен был очаровать ее еще на год.

Она, смущенно хлопая ресницами, легонько ударила меня веером по шелковым лацканам костюма.

– Ах ты льстец! Чух! Чух! Ты знаешь, я купила себе великолепное новое платье. Может быть, я снова тебе попозирую?…

Это была хорошая новость. Я писал ее уже, наверное, десяток раз – за весьма щедрое вознаграждение. На наших сеансах ее железнодорожная мания почему-то исчезала, и леди сидела в восхитительной блаженной тишине.

Глядя на толпу в бальном зале, леди Констанс взяла меня под руку и повела внутрь.

– Но ты сделал отличный выбор, Люцифер. Эта девушка, Пок. Она – как пламя. Так красива!

– Тут я должен с вами согласиться.

– И она тебе действительно нравится, так ведь? Я это сразу заметила, когда увидела вас вдвоем. Я должна узнать все в деталях! Я истосковалась по слухам! Фуф-ф! А теперь мы должны поторопиться и освободить твою мисс Беллу от этих старых козлов, пока ее добродетель… чух!.. не скомпрометирована полностью.

Бальный зал был украшен бумажными фонариками и летними цветами. Лица светских болтунов, размноженные до бесконечности огромным количеством зеркал в позолоте, смотрели на меня, пока я медленно шел к Белле. Что эти вежливые и респектабельные люди знали обо мне? Могли они увидеть, что под моими идеально белыми перчатками ногти, которые не так давно копались в кладбищенской грязи? Могли они предположить хоть на мгновение, что я собираюсь отправиться на выполнение задания, которое, возможно, сохранит весь уклад их жизни? Конечно нет, но какое это имеет значение? В тот момент наслаждение от того, что я веду двойную жизнь, смешанное с легкими муками совести, курсировало в моем организме, как нюхательные соли.

Я снова заметил в толпе Беллу.

Она сидела: великолепный красный шелк и меховая накидка из песца. Уродливый юнец с грязными волосами, свисающими на воротничок, стоял справа от нее и докучал разговорами.

Когда я возник перед ними и щелкнул каблуками, она слегка вздрогнула.

– Белла, – сказал я. Юнец с жирными волосами озадаченно повернулся ко мне. – Простите великодушно, – вымолвил я. – Люцифер Бокс. Я пришел, чтобы спасти свою подругу мисс Пок от ваших докучливых притязаний. Пойдемте, дорогая?

Я предложил ей руку. Она взяла меня под локоть и встала, слегка улыбнувшись и оставив своего кавалера визжать от ярости.

– А вы страшный человек, Люцифер, – сказала она.

– Сегодня вы уже второй человек, который говорит мне об этом.

– И наверняка плохо кончите, – добавила она.

– Это все из-за того, что я плохо начал. Вас не нужно было спасать?

– Разумеется, нужно. Он такой скучный и сопит, как спаниель.

– Ну, это был мой долг. И мое право. В конце концов, сегодня вечером вы со мной.

Она посмотрела на меня, и в ее фиалковых глазах отразился свет люстр.

– В самом деле.

– Так что пригубим шампанского и – танцевать. Поспешим, я вижу, как в нашу сторону движется леди Чух-чух, а оркестр как раз начал играть польку.

И вот так, в сладкой жаре вечера, мы провели весьма приятный час или около того, «Мумм» заставлял кровь и разговоры течь быстрее. Пока мы с Беллой легко кружили по залу, ее взгляд не отрывался от моего, и мне очень хотелось освободиться от всяких обязанностей. Неужели жуткое бремя спасения Империи всегда должно возлагаться на меня?

Я стоял спиной к залу, когда заметил, что Белла смотрит куда-то через мое плечо. У меня по позвоночнику пробежали мурашки, я оглянулся и увидел странного человека, стоявшего у камина.

То был очень высокий широкогрудый мужчина в безупречном вечернем костюме; он стоял, расставив ноги и засунув пальцы в карманы белого жилета, кивая и время от времени натянуто улыбаясь каким-то шуткам. На массивной голове произрастали крупные жирные локоны с проседью. На выдающемся носу красовались весьма необычные очки цвета индиго. Казалось, ему не по себе, и он постоянно доставал из жилетного кармана часы.

26

Джозеф Чемберлен (1836–1914) – министр колоний Великобритании в 1895–1903 гг.

27

Во время бури 28 декабря 1879 г. рухнула центральная секция железнодорожного моста через устье р. Тей под шотландским городом Данди. Погибли 75 человек.