Страница 8 из 8
Внизу сплошные клубы тумана, они, словно волны в океане, закрыли все вокруг, а над ними гора, как корабль-призрак, и бескрайнее звездное небо. Ничего больше нет. Фантастическое зрелище, в центре которого вечность и ты на палубе поднебесного судна.
Конечно, паломникам гора казалась причаленным судном, потому что в прошлом из нее выступали три скалы — мощные базальтовые столбы, точно как на Оби (Оба), на Енисее (Анасу), на Лене (Илин) и в других местах Древнего Алтая.
К скалам, напоминающим Родину, Ной и «причалил» ковчег.
Потом землетрясение разрушило «причал», оставив груду обломков, ровной грядой сползающих вниз, и камни, опять же знак памяти, привлекли к себе древних художников. Лишь на черных базальтах встречаются древние рисунки. Эти камни Очень тяжелые, кажутся натертыми маслом или лаком, они отличаются от всех других, что есть на склоне. По оценкам геологов, в них очень много железа и цветных металлов.
Первые рисунки были явно на неразрушенных скалах. Но их пока не нашли…
И ответ на второй мой «простой» вопрос таит нюансы историй, где читается Время. И он связан с приходом на Кавказ тюркской культуры, которую, кроме веры в Бога Единого, отличало железо. Ведь Ной был из рода кузнецов, это он первым сделал плуг и железный серп, о чем тоже сообщила легенда. И не случайно.
Орудия труда наших предков были из железа, в то время как остальной мир довольствовался медью и бронзой. Железо всюду считали редкостью, ценили выше золота, а у нас оно было обычным рабочим металлом.
Сомневающимся советую взять медный гвоздь и вырезать им на базальтовой скале букву. Любую. Царапины не получится — медь мягче базальта. Значит, древних художников отличал не только вкус, но и стальные долота, молотки. Иначе их искусство было бы просто-напросто невозможно.
Сталь, булат — след новой культуры, или прихода Ноя. Тогда Закавказье стало «пристанищем вишапов». Здесь, по-моему, все четко: в середине 1-го тысячелетия до новой эры археологи фиксируют массовое появление железных изделий, полученных по алтайской технологии. Почему? Нет ответа. Да и не могло его быть.
В советские времена не задавали вопросов, связанных с историей тюрков! Сейчас другие времена, но в азербайджанской науке ничего не изменилось, она не может скрыть растерянности и беспомощности от свободы, вдруг обрушившейся на нее. Впрочем, та же беда отличает «независимую» науку других постсоветских стран. Не привыкли к свободе! Идей не прибавилось, свежих взглядов — тоже. Вот и топчутся на месте, между вчера и сегодня, не думая о завтрашнем дне.
Отлично понимаю, мои выводы в очередной раз вызовут протест ученых старой школы. Уже слышу их негодование. Что ж? Будем спорить, чтобы сообща идти к Истине, от которой нас так долго уводили… Но, что бы ни говорили, а умение плавить железную руду древние тюрки связывали именно с верой в Тенгри, металлурги у них пользовались тем же уважением, что и священнослужители.
Не будем забывать хотя бы об этом.
Еще один знак ноевых перемен — храмы, и они штрих Великого переселения народов, штрих Древнего Алтая. Восьмигранные стены, шатровые купола стали частью культурного пейзажа Нахичевани. Прежде в храмах справляли тенгрианский обряд, но после принятия ислама к ним пристроили мечети: соседство старого и нового не противоречило друг другу, ислам же развивает идею Бога Единого.
Это я видел в реставрируемом религиозном комплексе около крепости Алинджа. Да и в самой Нахичевани. Древняя религия тюрков не забыта.
А первый храм здесь создал Всевышний — пещеру Асхабу-Каф, ей, видимо, и были посвящены строки 18-й суры Корана. Символично, знаком светского знания в суре выступает вишап — рыба (аят 60 (61)), правда, не каменная[3]. Напомню, по-тюркски «вишап» (башапа) означает «отец истока». О поиске истока идет речь в суре.
Вход в пещеру Асхабу-Каф людям указал огромный железный метеорит, когда-то прочертивший небо, теперь он лежит здесь на постаменте… Я осторожно коснулся метеорита, но ощутил не холод металла, а неистощимую силу веры в Тенгри, в Вечное Синее Небо, которое сделало нас тюрками.
Пещера скрыта в расщелине горы, ее вход ориентирован на юг, чем, возможно, она и привлекла предков. Привлекла, разумеется, не ориентацией, а чудом, творимым в день Богоявления. В двадцатые числа декабря, в праздник рождества Тенгри, солнце в полдень освещает самый дальний зал пещеры, где в остальное время легкий полумрак и прохлада.
Этот зал отличает купольный потолок, усиливающий звуки, здесь читали молитвы, вели проповеди. Место интересно еще и тем, что с потолка время от времени на головы собравшихся падают мельчайшие капли — слезы милосердной Умай. По поверью, тому человеку способствует удача и ее заступничество.
Пещера была прибежищем монахов, что тоже в традиции религии Тенгри, на это указывает еще одна известная легенда: о молодых людях, которые проспали здесь триста с лишним лет и не заметили как. Легенда эта есть в иудаизме, в христианстве, в исламе, но там не говорят о Нахичевани. Однако всякая легенда подлежит расшифровке.
Сюжет этой укладывается в этапы распространения веры на Среднем и Ближнем Востоке, что уже есть зацепка для пытливого ума. Другую зацепку я нашел у Э. Гиббона, который написал, что в раннем Средневековье Кавказ считали частью Алтая. Их объединяло даже общее название — Каф… И там и там. А не отсюда ли появился топоним Кавказ?
Очень правдоподобно. Ведь правду лишь затеняют, но никогда не гасят[4].
Мы знаем, весть о Боге Едином несли шедшие с Алтая орды, во главе которых стояли цари. Косвенно о том упоминает даже «Шахнаме» (Книга царей), к сожалению, неоднократно «редактированная»… События развивались, следуя логике процесса, и это очень важно — миграционные процессы подлежат расчету, их можно моделировать.
После расцвета и упадка Персии (Парсы) центрами религии стали Кушанское и Парфянское царство с царской династией Аршакидов. Их потом сместили Сасаниды, исповедовавшие зороастризм, а не тенгрианство. Начались религиозные гонения. Но и Сасаниды сошли с исторической орбиты, а с ними — их зороастризм. На Средний Восток вернулось Единобожие.
И — о чудо! — обнаружилась община монахов, которая веками скрывалась в пещере, храня верность Тенгри. Событие из ряда вон выходящее. Появилась легенда о юношах, проспавших более трех веков в пещере Асхабу-Каф. Тайное стало явным.
Почему легенда? Ответ, думаю, понятен: на пороге стоял ислам, и мир, принявший плоды прежней тюркской культуры, переиначивал их. Маскировал иносказаниями. Так было всегда. Однако легенда осталась, ее символы остались, они ждут исследователя[5].
К сожалению (или, наоборот, к счастью?), пещера Асхабу-Каф, как вся наша культура, хранит в себе первозданную чистоту, она очень слабо изучена. Нахичеванский край, корни которого глубоки и мощны, когда-нибудь вновь назовут Алтаем. Он попреж-нему манит к себе паломников, каждый день едут сюда из Турции, Ирана, самого Азербайджана. Едут семьями по примеру отцов и дедов. Традиция!
Кто-то из гостей оставляет на уступах стен пещеры Асхабу-Каф обо, смысла его не понимает, но поступает, как велит наш древний обычай. Камушки, поставленные один на другой, там всюду. Тем и сильна народная память, она не исчезает, а лишь забывается. На время, но не навсегда.
В той истине, причем с неожиданной стороны, я убедился в Нахичевани, которая в силу невежества людей стала осажденной крепостью, а Карабах, часть Азербайджана, — оккупированной территорией… Не хочу лезть в политику, а без нее уже нельзя. Чувствую — вызову негодование, касаясь болевой точки, но с выводами, к которым пришел после экспедиции, должен поделиться.
…Почему на Ноев ковчег настойчиво претендует Армения? Без ответа на этот вопрос очерк явно будет неполным, к такому выводу пришел я уже в Москве.
3
К строкам священного Корана я всегда обращаюсь с особой ответственностью, потому что они таят в себе вечную тайну, недоступную для понимания ученых. Отсюда разные толкования Корана, которые встречаются в разных странах мира. Мне ближе по духу тюркское его прочтение, потому что, по моему глубокому убеждению, до XI века Коран читали по-тюркски. Лишь потом сложился арабский язык, и началась реформа ислама. Это не следует забывать нам, возрождающим свою историю, о чем я подробно рассказываю в книге «Тюрки и мир: сокровенная история».
4
И Древнетюркский словарь приближает слово «Кавказ» (Капкоз, так звучало его название в средневековье) к значению «захватывающий небо», «поднятый к небу». Может быть, так? Есть другие варианты, и в них тоже прочитывается определение Кавказа, данное Прокопием Кесарийским: «Его вершин не касаются ни дождь, ни снег, они выступают выше всех облаков». Это действительно очень высокое место и в прямом, и в переносном смысле.
5
Разве не интересно, почему в мусульманских преданиях гора Каф «стоит на изумруде, отблеск которого придает небесам лазоревый оттенок»? На мой взгляд, здесь объяснение зеленого цвета ислама и лазоревого цвета куполов мечетей. Все это о том единстве Вечного Синего Неба, которое дало людям веру в Бога Единого… Вдумайтесь, именно Каф! А это и Алтай, и Кавказ. И тюрки!
Конец ознакомительного фрагмента.