Страница 4 из 48
Конечно, не каждая гора на Алтае попадала в поле зрения. Мы никогда не узнаем, почему гора становилась священной, не всем дано это узнать. Но каждый тюрк обязан знать вершины, которым поклонялись предки: Кайласа, Хан-Тенгри, Уч-Сумер, Борус…
Да, наша родина — Степь, но колыбель — Алтай.
Две с половиной тысячи лет назад здесь, на Алтае, тюрки увидели Вечное Синее Небо, которое назвали Тенгри… И нам надо хоть раз в жизни побывать на Алтае, выпить его родниковой воды и посмотреть на здешнее небо, самое чистое в мире. Чтобы самим измениться.
На Алтае, на берегу речки Улалинка, в 60-е годы академик А. П. Окладников нашел древнейшую на территории России стоянку человека. Ей двести тысяч лет! Вот когда начала складываться та культура, которая дала начало многим народам — финно-уграм, корейцам, тюркам и другим.
Правда, улалинскую стоянку «оспаривают» иные археологи, они утверждают, что нашли более ранние следы «пратюрков». Пусть так. Но заслуга Окладникова и его коллег не в самой находке: он первым проследил становление тюркской культуры, начиная с глубокой древности. Вот чем ценно его исследование: ученый слил воедино миг и вечность!
Трудно делал Окладников свое открытие. Цензоры, как акулы, стерегли каждую протоку в науке! Даже заикнуться о тюркской культуре не позволяли. Но разрешались иносказания. Так появились «алтайская», «сибирская» культуры. Подобные иносказания очень распространены: придуманы «михайловская», «дьяковская» и прочие культуры, хотя все прекрасно понимают: не бывает культуры без народа.
Испытание на прочность прошел и другой блестящий археолог, профессор С. И. Руденко. Он, на мой взгляд, не сказал и половины того, что знал и что нашел. Тоже не позволили. Но благодаря таланту этого ученого сегодня нетрудно восстановить иные страницы не сказанного им об Алтае.
Уверен, Руденко и Окладникова когда-нибудь назовут классиками археологии [5]. По их трудам будут учить студентов этике ученого. Здесь и наука, и гражданская позиция, и смелость, которой так не хватало потомственным тюркам.
Честных исследователей в России было немало, но их всегда опекали академические «генералы», далекие от настоящей науки. А те работали, избавляясь от их назойливых глаз. Однако во сто крат тяжелее было ученым-тюркам: за ними приглядывали специально приставленные «интернационалисты», всегда готовые обвинить в пантюркизме. А это — тюрьма, ссылка и в лучшем случае — отстранение от работы… Но что такое «пантюркизм», не скажет никто. И — чем плохой «пантюркизм» отличается от хорошего «панславизма»? Тоже не объяснить. Одинаково бессмысленно!.. Сколько интереснейших работ осталось тогда за бортом науки из-за глупой политики!
Например, не написаны труды казахского академика А. X. Маргулана. Они восхищали бы. Ученый открыл десятки древнейших тюркских городов! С каналами, храмами, площадями… Он вынужден был оставить тему, потому что Москва и Алма-Ата желали видеть в Великой Степи не тюркские города, не достижения степного народа, а «диких кочевников» и орды «поганых татар».
Алтай и Великая Степь исследованы крайне слабо. Ученые брали то, что лежало на поверхности: случайные находки. Правда, и найденные крохи убедительны.
Щедрый Алтай неторопливо открывал людям свои сокровища. Простенькие на вид медные вещицы указали на время появления здесь металлургии. Бронзовый век не сделал алтайцев великими — у них было то же, что и у других. Но эпоха бронзы интересна иным: тогда случилось первое переселение народов — с Алтая ушли племена, которые потом заселили север Европы. У них общие с тюрками корни.
История той поры хорошо читается в раскопках Синташта и Аркаима, древнейших городов Предуралья, — там десятки следов металлургии: от плавильных печей до медных вещиц. Возможно, с Предуралья началась тюркская цивилизация.
Но вероятнее иное. Урал был лишь ее стартовой площадкой. Главное же дал Алтай. Две с половиной тысячи лет назад Бог Тенгри открыл здесь тюркскому народу «век железа». Фантастическое событие! Кто первый металлург, неизвестно. Возможно, его звали Темир. Он заслуживает памятника. Он и его великое изобретение — первый в мире металлургический горн!
Неплохо бы создать там музей. Подобного музея не может быть ни в одной стране мира. Только на Алтае, потому что Алтай был первым. Хотя железо, конечно, люди знали и раньше: но железную руду не плавили, а выжигали, эту технологию придумали хетты за две тысячи лет до новой эры. Тюрки же изобрели плавку! Природная наблюдательность помогла им. С тех пор профессия металлурга стала самой уважаемой. Владеющие ее тайнами пользовались особым почетом. Темирхановы, Темирбулатовы, Темировы — на эти тухумы (роды) смотрели, как на волшебников.
Металлургические секреты переходили от отца к сыну и оставались главной тайной кипчаков. Существовало поверье: человек, посвященный в металлурги, отмечен божественной мудростью, на него обратил свой взор великий Тенгри-хан. Ему запрещалось жениться на девушке другого («неметаллургического») тухума, чтобы он случайно не проговорился во сне… Долго тайна оставалась тайной.
Обилие металла привело тюрков к научно-технической революции в хозяйстве: открытие металлургического горна по своим масштабам и последствиям сравнимо только с изобретением колеса… На «железном» фундаменте начало подниматься могучее государство.
Кипчаки легко покорили соседние народы. И тем они доказали миру, что история их побед — это история победы железа над бронзой. Вот где таились истоки Великого переселения народов!
Шашка, пика, кинжал появились у предков, когда они оседлали коня. Никто в мире не сделал это столь изящно и просто — они придумали железные удила. Потом — кольчуги, остроконечные шлемы…
Непросто было ладить первую узду, первое седло со стременами, упряжь… Однако справились. Появился новый образ жизни — конный, который был одинаково хорош и в городах, и в степных станицах. Конь превратился в «часть» тюрка, стал его продолжением. Не случайно самое сокровенное желание кипчака было оседлать коня. Все остальное потом. Сначала — конь, то есть дело, зовущее к подвигу.
Конь раздвигал пространство, уводил вдаль, за горизонт. А еще с него началось качественно иное земледелие! Землю на Алтае с тех пор обрабатывали чугунными сошниками, а обильный урожай собирали железными серпами.
Научно-техническая революция, ее находки заметно увеличили запасы пищи, что в свою очередь привело к настоящему демографическому взрыву. Железо дало народу силу. В мощной экономике был секрет степной культуры. Это как раз и игнорируют иные историки, не желающие видеть в Степи никого, кроме «кочевников».
Мир потом лишь перенял изобретения кипчаков, а не придумал их заново!
Конный образ жизни изменил даже «гардероб» народа: тюрки придумали новую одежду, пригодную для всадников. Шаровары, сапоги, башлык, кафтан и многое иное появилось тогда на алтайцах. Вплоть до каблука к сапогу. И своей одеждой кипчаки отличались от других народов. Их облик узнаваем на древних картинах, в словесных портретах, в археологических находках.
О качестве и красоте кипчакских нарядов можно говорить долго. Чрезвычайно тонкая работа. В Пазырыкских курганах, например, археологи нашли шелк, кружева, фетр, чесучу. Из них получалась красивая и практичная одежда. Подобного в Европе просто не умели делать…
Оппонентов призываю этот факт взять на заметку: выходит, в Великой Степи были не просто поселения, а именно города, в которых жили ремесленники, ювелиры, ткачи, портные, златошвеи, ковровщики, кузнецы, гончары, знакомые с фарфором, и другие мастера. Их изделия сохранились, хотя о них самих пытаются забыть.
Археологические находки рассказывают и о других «визитных карточках» тюрков. Именно на Алтае впервые в мире появились сооружения из бревен: курени, терема, потом и избы. Они позволили людям покинуть пещеры и селиться где душе угодно. Тюркская архитектура росла, как ветви дерева. Ее черты хорошо узнаются, как и всё, оставшееся на века… К сожалению, не замечают и ее. Но она есть!
5
Именно тюркской археологии! И хотя Руденко часть своих находок отдавал якобы ираноязычным скифам, но это ничего не меняет. Такова была тактика исследователя, которая позволяла ему продолжить исследование Алтая в период борьбы с пантюркизмом.