Смерч войны

Борьбе с подводными лодками способствовали научно-технические достижения и усовершенствования. Британский флот взял на вооружение «Асдик», гидроакустический прибор, выслеживавший субмарины: им были оборудованы сто восемьдесят кораблей. Их было недостаточно, и они не обеспечивали стопроцентную защиту, поэтому капитаны использовали и прежний метод ухода от встреч с подлодками — движение зигзагами. Повышению безопасности конвоев способствовал и многие факторы: значительное увеличение канадских эскортов, базировавшихся в Галифаксе (Новая Шотландия), появление бортовых и кормовых бомбосбрасывателей, высокочастотных радиопеленгаторов «хафф-дафф» и радаров обнаружения надводных кораблей (немцы им зачастую приписывали утечку секретных сведений, которые на самом деле давала «Ультра»). Бомбардировщики дальнего действия засекали подлодки, уничтожая те из них, которые находились в надводном положении, и закрыли «океанское окно». Мощные авиационные прожекторы высвечивали рубки и перископы субмарин. Значительную помощь в войне с подлодками оказали сантиметровые радары воздушного базирования и смена в июне 1943 года кодов британских ВМС, надолго «ослепившая» немецких дешифровщиков (хотя они все еще могли «читать» шифровки торгового флота).

Конечно же, важную и, к сожалению, недооцененную роль в победе над подводными «волчьими стаями» сыграло Содружество. Канадские военно-морские силы за время «Битвы в Атлантике» выросли в пятьдесят раз, и канадское противолодочное эскортное соединение внесло в эту борьбу почти такой же вклад, как британский флот. Канадцы, собственно, обеспечивали безопасность конвоев, шедших из Галифакса, Сиднея и Кейп-Бретона в Британию и обратно.

6

Тяжелые потери на атлантических и арктических маршрутах отчасти объясняются тем, что немецкая разведка взломала британские конвойные коды, о чем стало известно только после войны. Уже в феврале 1942 года Beobachtungdienst (радиоперехват) прослушивал 75 процентов морского шифра № 3, который использовался для управления конвоями с 1941 года[871]. Немцы свободно читали радиограммы британских ВВС, хотя могли оперативно применить лишь их десятую часть из-за того, что требовалось немало времени для их расшифровки[872]. Тем не менее, получая данные о размерах, направлении и времени отбытия конвоев, они могли составить представление обо всей операции. Если бы немцы расшифровывали информацию в реальном масштабе времени, как это дел ал Тьюринг, то получили бы такое же преимущество, какое союзникам давала «Ультра». Вместо того чтобы попытаться выявить причину эффективных действий немецких субмарин по перехвату конвоев, британское адмиралтейство приписало их успехи более совершенным гидрофонам, способным, как считалось, улавливать шум винтов на расстоянии свыше восьмидесяти миль. Британцы верили в неприступность своих военно-морских кодов так же тупо, как и немцы в «Энигму». Только в июне 1943 года морской шифр № 3 был заменен шифром № 5, который немецкая разведка так и не смогла взломать.

Самые трудные времена для союзных конвоев наступили в том же месяце, когда немецкая радиоразведка взломала морской шифр № 3. К тому же 1 февраля 1942 года ОКМ (главное командование немецкого флота) поставило на «Энигмы», обслуживавшие подлодки в Атлантике, четвертый шифровальный диск, неимоверно усложнивший расшифровку текстов. В Блетчли новый код назвали «Шарк» («Акула») и пытались взломать его при помощи четырехроторных «бомб»[873]. Прежде британцам удавалось вычислять западни и уводить конвои от опасных районов. Теперь на десять месяцев — почти на весь 1942 год — Блетчли погрузился в информационный вакуум, и «бомбы» криптоаналитиков выдавали абракадабру. Потери судов существенно возросли.

В 1940 году немецкие субмарины потопили 1345 союзных судов общим водоизмещением 4,6 миллиона тонн, потеряв 24 субмарины. В 1941 году статистика ущерба была несколько выше: 1419 судов, водоизмещением 4,7 миллиона тонн и 35 субмарин. В 1942 году союзники потеряли 1859 судов общим водоизмещением 8,3 миллиона тонн, потопив, правда, восемьдесят шесть немецких подлодок[874]. Только в ноябре 1942 года субмарины уничтожили 860 000 тонн союзных судов[875]. Церковные колокола в это время звонили в честь победы под Эль-Аламейном, но они могли с таким же звоном и бить тревогу по поводу того, что союзники впервые теряли танкеров больше, чем строили.

Однако пришло и чудотворное избавление. В 22.00 в пятницу, 30 октября 1942 года, в Средиземном море всплыла на поверхность субмарина 11-559, получив серьезные повреждения от 288 глубинных бомб четырех британских эсминцев. Капитан приказал команде затопить лодку и покинуть судно. Лейтенант Франсис Фассон, матрос Колин Грейзир и шестнадцатилетний юнга из NAAFJ[876] Томми Браун успели спрыгнуть с «Петарда» и подплыть к субмарине[877]. Они проникли в капитанскую каюту и захватили кодовые книги и другие секретные документы. Браун трижды сплавал к эсминцу, чтобы переправить уникальные материалы, прежде чем субмарина внезапно пошла ко дну, унося с собой Фассона и Грейзира. Отважные действия моряков были достойны креста Виктории, но поскольку они проявили героизм не «в личном противоборстве с врагом», то их посмертно наградили крестами Георгия, а Браун получил медаль Георгия.

Для сотрудников Блетчли наградой стало то, что они 24 ноября уже держали в руках установочные ключи к шифрам, позволившие в воскресенье, 13 декабря, вскрыть шифр «Шарк». Выяснилось, что при кодировании погодных сигналов четвертый диск ставился в нейтральное положение, и для их расшифровки было достаточно прежней трехдисковой «бомбы», а разобраться в остальных знаках уже не составляло большой проблемы[878]. Это был прорыв. «Дёниц еще не знал, — писал историк войны разведок, — но ветер переменился и теперь навсегда»[879]. (Тем временем Томми Брауна уволили из флота на основании того, что он еще не достиг совершеннолетия.)

И в дальнейшем возникали трудности с расшифровыванием кодов, когда немцы вводили те или иные изменения в «Энигму», но они уже не были столь мудреными и длительными, как прежде. Абвер узнал от пойманного агента «Дезьем бюро» о предательстве Ганса Тило Шмидта (в сентябре 1943 года покончил жизнь самоубийством), но и тогда немцы ничего не поняли и не внедрили новую систему связи. Они не поняли и то, что «Шарнхорст» был потоплен 26 декабря 1943 года отчасти благодаря тому, что британцы читали коды кригсмарине. Если бы немецкая разведка узнала о взломе «Энигмы», то это могло вылиться в трагедию для союзников. Однако взлом «Энигмы» оказался самым охраняемым секретом XX века.

7

На конференции в Касабланке в январе 1943 года Черчилль и Рузвельт уделяли ликвидации угрозы субмарин такое же приоритетное внимание, как и вторжению на Сицилию — их следующей стратегической задаче. Немцы теперь выпускали за один месяц семнадцать подлодок, и весной 1943 года Дёниц располагал четырьмястами субмаринами, хотя в действии находилась только треть подводного флота. Их было явно недостаточно, и уже в первые месяцы 1943 года стало ясно, что в «Битве за Атлантику» берут верх союзники. Начали давать плоды научно-технические достижения, новая тактика борьбы с субмаринами — подавление их группами эскортных кораблей, увеличение числа самолетов и кораблей охранения, появление дальних бомбардировщиков, что позволило закрыть «океанское окно», усовершенствование «Ультры». В 1943 году немцы потопили 812 судов общим водоизмещением 3,6 миллиона тонн, потеряв при этом 242 субмарины[880].

Береговая авиация ВВС Британии и эскортные корабли военно-морского флота теперь обеспечивали конвоям эффективную воздушную поддержку, а в апреле «Битва за Атлантику» затронула и базы Дёница в Бискайском заливе. Начиная с 1943 года бискайские порты постоянно подвергались жесточайшим бомбардировкам, невзирая на возможные последствия для гражданского населения. 11 января Черчилль говорил военному кабинету: «Для нас это имеет принципиальное значение… Военно-морской министр знает, что делает… Никто ни сомневается в опасностях войны с субмаринами… Предупредите французов, чтобы уходили. Мы не можем больше рисковать во Франции»[881]. Иден, в свою очередь, заявил: «До настоящего времени наша политика учитывала последствия жертв среди мирного населения для Французской национальной армии. В данном случае нам, возможно, придется поступиться этим правилом. Но надо их предупреждать за три или четыре дня». Начальник штаба ВВС сэр Чарлз Портал не согласился, сказав, что уведомление местного населения подвергнет риску жизни экипажей бомбардировщиков, которые окажутся под огнем зенитной артиллерии, и сведет на нет эффективность воздушных ударов. Черчилль предложил ограничиться «общим предупреждением о необходимости покинуть береговые районы» и заручиться американской поддержкой в этом вопросе. Премьер-министр не удержался оттого, чтобы не съязвить в адрес немецких моряков: «Немцы бегут, лишь завидев наши надводные корабли… такого позора еще не было в истории Германии».