Страница 44 из 59
«Он был высоким и повелительным, полным жизни и обаятельным, он мгновенно давал советы, был бесстрашным и хладнокровным в деле, — вспоминал Джордж Финлэй, участник греческой кампании 1827 года. — Одаренный силой характера и военным гением, постигший флотское дело учебой и опытом и знакомый с моряками разных стран и в разных условиях, он не стал общепризнанным героем Британии лишь по причине своего нетерпеливого нрава и слишком сильно выражаемого презрения к посредственности и традиционным правилам»[116].
Он в совершенстве владел имевшимися у него средствами и ресурсами и был уверен в своей способности победить многочисленных врагов за счет превосходного плана, всесторонней подготовки и смелого нападения в самый неудобный для неприятеля момент. Если на стороне нападающих все преимущества внезапности, воинского мастерства, высочайшей моральной и материальной мотивации, то победа будет одержана. Он умел убеждать людей в rfx способности сокрушить превосходящие силы противника.
Кохрейн знал, что он практически не имеет права на ошибку. Если командир сухопутных сил может проиграть сражение и отступить, то идущие на штурм или абордаж моряки обязаны победить или умереть. Умение хладнокровно взвесить и оценить все факторы, условия и обстоятельства совершения акции было важнейшим из искусств Томаса Кохрейна. Он самым основательным образом обдумывал свои действия, делал необходимые расчеты, ходил на разведку и лишь после этого атаковал.
Морской волк — правильное прозвище для такого командира. В отличие от одинокого хищника Кохрейн стоял во главе отряда бойцов и отвечал за их жизни. Любая его неудача могла стать последней, если бы люди потеряли веру в своего вождя.
Он оставался таковым до 1809 года, когда ему доверили дело большого масштаба и чрезвычайной важности. Кохрейн взялся за него, несмотря на неблагоприятные обстоятельства — накопившуюся усталость и вероятные сложности при командовании старшими офицерами.
Сам факт его назначения исполнителем операции говорил о многом. К тому времени Кохрейн уже проявил себя бескомпромиссным критиком существовавших в британском военно-морском флоте порядков и стал ненавистной для многих фигурой, однако его достоинства были слишком весомыми. Руководство Адмиралтейства склонилось к его кандидатуре, и Кохрейн стал флотоводцем на час.
Гений и человек высочайшего чувства долга оказался под началом посредственности, и это определило характер последующих событий. Кохрейн показал себя достойным командования крупными соединениями военно-морских сил и проявил себя непревзойденным организатором и исполнителем сложнейшей с технической и психологической точек зрения акции. Он провел всестороннюю материальную подготовку уникальной операции и лично возглавил атаку, ведя корабль с бомбами на борту. С формальной точки зрения он мог после этого отправиться на отдых в свою каюту и предоставить другим довершить начатое дело, однако он продолжал руководить действиями подчиненных. Главнокомандующий не поддержал его порыва, и Кохрейн взял на себя исключительную ответственность — он вынудил адмирала Гамбье послать корабли ему на помощь, проявляя при этом смекалку и виртуозное мастерство навигации. Следом он бросил вызов численно превосходящему противнику и вступил в бой с тремя линейными кораблями. Он громил врага, нанес ему большой урон и в дальнейшем продолжал обстреливать сидевшие на мели корабли противника во главе флотилии судов, пока адмирал Гамбье не приказал ему передать командование другому офицеру
Кохрейн стремился к цели, не жалея себя. А ведь он был человеком, к тому времени сделавшим личное состояние. Богачи обычно консервативны, но у Кохрейна и в мыслях не было наслаждаться достигнутым материальным положением. Он продолжал рисковать жизнью, служа родине. Это усердие и самопожертвование — достойный ответ тем критикам Кохрейна, которые видят в его действиях только меркантильную сторону
Какую оценку можно дать акции британских моряков в районе порта Рошфор? Кохрейн видел в произошедшем лишь незавершенное достижение, упущенную возможность. Французский флот не был полностью уничтожен, и Кохрейн не одержал великой победы.
Он не был удовлетворен результатами операции и пошел в своей борьбе за истину до конца. Кохрейн бросил вызов адмиралу Гамбье, но потерпел сокрушительное поражение. Адмиралы поставили на место не в меру усердного капитана. Осторожный Гамбье был с триумфом оправдан, а позднее заслужил благодарность парламента.
Ситуация полнейшего абсурда! Немыслимо, чтобы в революционной или наполеоновской Франции государство прославило труса, упустившего верную победу. Это стало возможным именно в условиях британской сословно-иерархической системы, основанной на привилегиях и сохранявшей элементы феодализма. Справедливый приговор в отношении адмирала Гамбье стал бы опаснейшим для правившей олигархии прецедентом, и охранительные силы системы этого не допустили. Власть имущие были рады унизить Кохрейна, и теперь он мог ожидать окончательной расправы. Он и не думал сдаваться, боролся за пересмотр решения суда над Гамбье и продолжал яростные атаки на британский истеблишмент и руководство военно-морского флота.
Кохрейн не выходил в море в течение пяти лет, а затем был внезапно и жестоко наказан по несправедливому приговору суда. Предъявленных свидетельств его предполагаемого участия в мошенническом заговоре было недостаточно для обвинительного заключения, однако судьи нарушили принцип презумпции невиновности. Друзья, союзники, сослуживцы, супруга Кохрейна никогда не верили в его способность совершить преступное деяние. Даже некоторые не разделявшие политических взглядов осужденного парламентарии проголосовали против изгнания Кохрейна из палаты общин.
Получив исключительно своевременную поддержку своих избирателей и выйдя на свободу, он продолжал политическую и общественную деятельность. Кохрейна пригласили в Чили, и он использовал эту возможность себя проявить. На далеком континенте происходили события нового содержания и измерения. Война в Европе была конфликтом империй, в Южной Америке боролись за свободу.
Кохрейн не воевал десять лет, однако он не утратил навыков боевого офицера. В Южной Америке он командовал малыми флотами и достиг громадных результатов. Порой он проявлял склонность к индивидуальным действиям, планировал и проводил кампании без приказов начальства. Самого невероятного успеха он достиг, направившись в район Вальдивии с одним кораблем. Взятие укрепленного порта силами небольшого отряда солдат и моряков — подвиг несгибаемого борца и выдающегося командира. Ничто не остановило Кохрейна — ни кораблекрушение, ни многократное численное превосходство врага, ни промокший порох. Он убедил всех в возможности победы и добился своей цели, вызвав самые большие восторги благодарных чилийцев.
Кохрейн обладал неподражаемым искусством мистификации и обмана неприятеля всеми возможными способами, был невероятно предприимчивым и неистощимым на выдумку. Бразилию он освобождал, пугая португальцев несуществующими угрозами и вводя врага в заблуждение. Обычные действия не обещали скорого успеха, но Кохрейн нашел самые короткие пути к цели. Приподнятая атмосфера ожидания победы патриотических сил и подавленное моральное состояние неприятеля способствовали новому чуду, которое лорд Кохрейн не замедлил совершить. Он многих заставил поверить в сверхъестественные свойства своего военного гения.
Не приходится удивляться приглашению Кохрейна в Грецию, которая давно ждала своего освободителя. Необычна сама форма реализации благородного плана — великий герой подписывает контракт, получает крупный аванс и идет освобождать порабощенную страну и ее исстрадавшийся народ.
По иронии судьбы он потерпел фиаско на пороге величайшего успеха. Неудача тем более обидна, поскольку Кохрейн вовсе не был физически истощенным или постаревшим человеком, как Наполеон в сражении при Ватерлоо. В пятьдесят один год он сохранял огромную энергию и бросился на врага с прежней страстью и отвагой. Увы, он не имел ни нужного числа кораблей, ни настоящих воинов.
116
Cordingly, D. Cochrane the Dauntless. The Life and Adventures of Admiral Thomas Cochrane, 1775 — 1860. Bloomsbury, London, 2007. P. vii.