Страница 6 из 48
— Почему же? — иронически осведомился милиционер.
— Мне не нравится его лицо.
— Это не доказательство, — ухмыльнулся милиционер, раздумывая, как быстрее покончить с этим нескладным делом.
На щеках Бугрова выступили кирпичные пятна. Он вывернул карманы: часов там не было.
В комнату дежурного зашел один из оперативных работников отделения. Прислушался к разговору, вполглаза взглянул на людей, чуть подольше задержался на лице Бугрова и вышел. Минутой позже он звонил в уголовный розыск.
— Никаких улик, капитан. А глаза, и впрямь, нехороши. Глаза жуликоватые.
— Задержите его. Подъеду… — посоветовал Смолин.
Полковника и Волгина отпустили, посулив найти часы.
Приехав в отделение, Смолин коротко взглянул на Бугрова. Сыщик не знал этого человека, но мог поручиться: они встречались. Может, в жизни, может, Смолин видел фотографию Бугрова, может, запомнил приметы, описанные в бланке всесоюзного розыска.
Главное здесь, и в самом деле, был взгляд задержанного.
Говорят: «Глаза — зеркало души». Зеркало это у Бугрова отражало постоянную напряженность, затравленность, готовность к мгновенным действиям, свойственную преступникам. В сыске были случаи: оперативные работники безошибочно выделяли в толпе нужного человека и потом убеждались: чутье не обмануло их.
— Вы утверждаете, — задумчиво спросил Смолин, — что подозрения Волгина — ошибка?
— Хамство, а не ошибка! Таскать людей в милицию по наветам старых идиотов — это… черт знает что!
— Возможно, Волгин ошибся, — мягко отозвался Смолин. — Даже, наверное, ошибся. Но мы должны проверить заявление. Придется задержать вас.
Глаза Бугрова отразили досаду и испуг.
— Не беспокойтесь. Мы не допустим промашки. Курите…
Бугров взял портсигар сыщика из карельской березы и достал папиросу.
Возвращая портсигар, спросил:
— И долго вы будете учинять проверку?
— Пустяки! Полчаса. Свяжемся с местом вашей работы и отпустим.
Бугров задымил папиросой, быстро и цепко оглядел лица работников милиции и внезапно рассмеялся:
— Молодцы, парни!
Смолин вопросительно взглянул на него.
Бугров еще раз улыбнулся и продолжил в том же тоне:
— С такой милицией приятно иметь дело. Добро, я верну вам часы этого старого дурака!
Смолин заметил: взгляд Бугрова беспокойно перебегает с человека на человека, и улыбка на губах — чужая, приклеенная.
— Хорошо, — согласился сыщик. — Идите и возвращайте часы. Не пытайтесь бежать. Мы все равно найдем.
— Слово чести! — усмехаясь, заверил Бугров.
Отпущенный из милиции, он вышел на улицу и вскоре затерялся в толпе.
Через час Смолину позвонили из будки телефона-автомата. Наблюдатель сообщал, что Бугров дошел до окраинной улочки Лесной, вошел в дом номер семь, пробыл там около трех минут и вышел. Затем направился на соседнюю улицу — Беговую, вошел в дом номер двадцать, пробыл там пять-шесть минут и теперь идет в отделение милиции.
И верно, вор появился через четверть часа и положил на стол массивные старинные часы «Павел Буре».
Дежурный вызвал по телефону метранпажа. Войдя в отделение, Волгин благодарно взглянул на Смолина и взял со стола часы. Поднес их к уху, повертел в руках и огорченно положил на стол.
— Не мои.
— Гляди лучше, старик! — грубовато сказал Бугров, и его глаза забегали по лицам людей.
— Действительно, посмотрите… — посоветовал метранпажу Смолин, с любопытством всматриваясь в лицо мошенника.
— Чего смотреть-то! — с досадой откликнулся метранпаж. — «Павел Буре» мне отец подарил. Еще мальчишкой я был. У моих на крышке царапина, а тут нет. Не мои.
— Ему щенка, вишь, да чтоб не сукин сын! — хмуро сказал Бугров. — Поймали меня, что ж делать? Бери, не ломайся!
— Нет. Чужого не надо.
Смолин усмехнулся в душе: плут уговаривает человека взять украденные у него часы, а потерпевший упорно не хочет принять свою вещь.
«Свою ли? В чем тут дело?»
— Придется придержать вас, Бугров, — заявил сыщик вставая и кивнул милиционеру. — А вы, Кузьма Кузьмич, идите домой. Идите, не беспокойтесь.
Приехав в управление, Смолин позвонил Кичиге:
— Ты у себя, Сергей Лукич? Зайду.
Смолин быстро спустился на третий этаж и вошел к эксперту.
В кабинете Кичиги на столиках и тумбочках лежали обрезы, самодельные наганы, американские ножи с убирающимися лезвиями, куски разбитого стекла, фотографии, смятые документы с неясными подписями и странными печатями, присланные на экспертизу.
Сыщик в нескольких словах рассказал о случае с Бугровым.
— Любопытно, — живо откликнулся Кичига. — Ты не добыл пальцевый узор этого Бугрова?
— Добыл.
Сыщик осторожно достал из кармана портсигар, вложенный в коробок из пластмассы.
Кичига взял за ребра гладкую полированную коробочку, поднес ее к глазам.
— Так не видно. Пройдем в лабораторию.
В соседнем кабинете эксперт установил портсигар на подставке и включил лампу. На гладкой опыленной поверхности коробки обозначились линии сложных узоров.
— Плохо, — пробурчал Кичига. — Попробуем посветить сбоку.
Он отодвинул лампу в сторону. Теперь отчетливо стали видны отпечатки четырех пальцев.
— Это вполне годится для идентификации[1]. Подожди, мы быстро закончим дело.
Эксперт сфотографировал следы и вскоре проявил снимки.
— Теперь, пожалуй, можно заглянуть и в регистрационные карты, — подумал он вслух. — Может, в реестре найдется похожая карта? Дай-ка я еще раз взгляну на снимки.
Пока эксперт рассматривал изображения пальцевых отпечатков, Смолин курил и с любопытством глядел на товарища.
Больше года прошло с той поры, когда сыщик познакомился с этим примечательным, широко образованным и немного тщеславным человеком. Тогда, в первое знакомство, Кичига обескуражил Смолина, выяснив, что топор испачкан всего-навсего куриной кровью.
С того дня Смолин не раз наблюдал, как Кичига быстро различал похожие пальцевые узоры, определял происхождение подозрительного пятна на одежде, читал шифры, узнавал подделку. Влюбленный в свою профессию, он был незаменимым человеком для работников сыска.
— Ну, что ж, — наконец сказал майор. — Теперь я не спутаю этот оттиск с другими. Может, отправимся поглядеть на регистрационные карты? Если Бугров уже привлекался к ответственности, мы найдем его карту.
— Погоди, мне хочется порассуждать. Как ты смотришь на это?
Кичига улыбнулся. Капитан, так неудачно начавший работу в уголовном розыске, все же неглупый парень. Его стоит послушать.
Смолин поудобнее устроился на диване и раскурил трубку.
— Что бы ты сказал, — спросил он, затягиваясь дымом, — узнав, что вор довольно быстро и без всяких улик сознался в краже? Вызвало бы это подозрение?
— Да.
— Что можно предположить? Самое простое: заподозренный хочет нас обмануть и скрыться. Но коль Бугров — честный человек, ему незачем бежать. Если он вор, то хорошо понимает: исчезнуть не удастся. Значит?..
— Значит, он и впрямь пошел за часами…
— Верно. Но зачем? Не для того ли, чтобы отвязаться от нас и принять позу раскаявшегося грешника?
— Вероятно.
— Но вот этот грешник приносит часы, заметь: фирмы «Павел Буре», и оказывается — не те, не Волгина. Что же следует?
— Либо мошенник не имеет отношения к часам метранпажа, либо второпях спутал двое похожих часов.
— Мысль эта может прийти в голову, — согласился Смолин. — Но она верна наполовину. Чтоб перепутать двое часов, — речь идет о редких старинных экземплярах, — нужно иметь их не меньше двух.
Допустим, Бугров — профессиональный вор и крадет часы. Допустим, он успел передать часы Волгина своему сообщнику. Тогда какой смысл ему признаваться в краже? Подтверждать нашу весьма туманную догадку?
Не предположить ли другое? Случайно задержан человек, подозреваемый в краже часов. Это сравнительно небольшое преступление. Поначалу он пытается разыграть возмущение, гнев, обиду. Замечает: ни к чему не приводит. Да еще видит: появился новый работник милиции. «Как бы тут не застрять», — думает человек. И он решает «сознаться», что украл часы. Для чего?
1
Идентификация — сравнение. Один из важнейших методов в криминалистике. Идентификация по пальцевым узорам построена на общеизвестной истине: во всем мире нет двух людей с одинаковыми отпечатками пальцев.