Страница 17 из 84
Яшка снял с седла мешок и подал настоятелю. Тот развернул рогожу и ноздри его затрепетали.
— Так чем же я могу помочь моим юным друзьям?
— Вот это другой разговор, — сказал Валерка, поправляя очки. — Нам нужна монашеская одежда, завтра вернем. Кажется, у вас есть запас?
— Все меньше отроков поступают на послушание в Божью обитель, скорбно покачал головой отец-настоятель. — Рясы есть, но по такому случаю я бы и монахам своим приказал раздеться. Иннокентий!
— У меня на боку дырка! — поспешно сказал монах. — У брата Захара ряса значительно лучше.
— Возьми мешок и отнеси на кухню. Я все-таки прочту дополнительно пару молитв, — сказал настоятель. "Можно даже пять, — подумал он, — ведь жирная курица получше сухопарой куропатки".
— Прошу, проходите, — пригласил гостей отец-настоятель, — может быть, есть еще какая-нибудь надобность?
— Вы знаете, батюшка, мне бы пригодилась ваша борода, — спокойно сказал Яшка…
* * *
Перед самым закатом на деревенской улице появились трое путников в монашеских одеяниях. Рясы подпоясаны веревкой, клобуки наброшены на головы, снизу торчат жидкие бороденки.
— Правильно идем? — спросил Яшка.
— Вроде так Настя говорила, — отозвался Валерка, — церковь сразу за поворотом будет. Начнем с входа в ризницу.
— Тише вы, — цыкнула Ксанка, — бурнаши вокруг!
— Ладно, можем молитву читать.
— Не читать, а творить: Отче наш, сущий на небеси…
Наконец новоиспеченные служители культа добрели до первых церковных дверей. Начал говорить Яшка:
— Здравствуйте, казаки, благослови вас Бог! — он перекрестил караульных бурнашей.
— Здорово, монахи.
— Церковь заперта по приказу атамана.
— Спаси его Христос, — сказал Яшка, — это мы знаем. Нам бы с главным в карауле поговорить.
— Он, отче, за углом направо. Михаиле зовут.
— Спасибо, — снова перекрестил бурнашей Яшка и смело пошел налево.
— Эй, погодите, бестолочи! — двинулся за монахами один караульный. Вы не туда…
— Да нехай идут, Петро, кругом прошагают — не заблудятся.
У следующего поста Ксанка загремела церковной кружкой с мелочью:
— Собираем мы милостыню на монастырь Солоухинский. Помолиться хотим перед чудотворной иконой тутошней, чтоб хорошую лепту собрать на дело богоугодное. Не пропустите ли нас, солдатики?
— Не велено, братья-монахи, — сказали караульные, — сам батька приказал, а он погрозней вашего главного будет. Идите к начальнику.
— Спаси Бог.
С третьим караулом у центральных ворот церкви разговаривал уже Валерка:
— Атаман Михайло?
— Да ишо не атаман, — зарделся довольный бурнаш.
— Услыхали мы, господин казак, что заперты в церкви преступники важные, вот и пришли исповедать их на всякий случай.
— Никого пускать не велено, — сказал Михайло.
— Не мешайте, господин казак, творить дело Божеское, — заметил Валерка, — а ежели преступники эти перед смертью расскажут, где хлеб спрятали — мы все вам в точности передадим. То-то атаман Бурнаш обрадуется и сразу вас командиром сотни сделает!
— А что, — крутнул ус Михайло, — с нас не убудет, а с сотней я управлюсь. Пропустите!
Караульные открыли тяжелые двери, и друзья оказались внутри церкви.
Здесь было еще темнее, чем снаружи, где начинались сумерки. Во всем помещении горело всего несколько свечей. Мстители осторожно приблизились к свету.
— Бурнаши? — заволновались заложники. — Черные какие-то… вроде монахи, а на алтарь не перекрестились…
— Тетка Анисья! — позвала Ксанка. — Есть такая?
— Есть, — Анисья поднялась с пола и подошла к подросткам.
— Вы кто такие будете? Арестованные?
— Привет тебе, тетка Анисья, от племяшки твоей Насти.
— Ой!
— Мы пришли вам помочь, ты вроде побойчее других, командуй своими, помогай.
— Вы что же — воевать с казаками собрались? — усмехнулась Анисья. Мелковаты вы что-то для вояк!
— Но-но, тетка, — возмутился Яшка, — мы Збруевку у бурнашей отбили!
— А не брешете?
— Нет.
— Так то вы и есть — Мстители?
— Мы, Анисья, мы, — заверил крестьянку Валерка, — только времени у нас мало.
— Давайте ружье, чи шо, я готова.
— Какое ружье? — обалдел Яшка.
— А чем вы бурнашей воевать собираетесь? — удивилась в свою очередь женщина. — Пушками?
— А вот чем, — сказал Валерка и стал расстегивать на себе рясу…
Через десять минут в дверь первого караула постучал Яшка.
— Отоприте, казаки, это мы, монахи! Нас начальник Михайло помолиться пустил, а тут выйти ближе.
— Знакомый голос, — сказал один караульный другому, — открывай, то правда они.
Трое монахов в рясах вышли из церкви, когда солнце уже погасло.
— Благослови вас Бог, — опять обмахнул бурнашей рукой Яшка. Прощайте.
В ту же минуту во вторую дверь стукнула Ксанка.
— Откройте, солдатики, то мы, монахи, которые молились чудотворной иконе. Нам дальше идти надо, милостыньку собирать.
Караульный узнал и повернул ключ, ворча:
— Чего тут претесь, когда не здесь входили?
— Темно в храме, а дверь рядом была. До свидания.
И опять трое монахов покинули темницу. А в главную дверь уже стучал Валерка.
— Это мы, господин атаман Михайло, это мы!
— Выпустить монахов, — приказал начальник караула. — Ну как?
— Узнал, — прошептал ему на ухо Валерка. — Все зерно зарыто на околице под большущим дубом. Такой здоровый дуб ни с чем не перепутаешь. Быть вам сотником!
— Спасибо, удружил, монах, — молодецки подкрутил ус Михайло. — Надоест рясу носить — приходи ко мне в сотню.
— Благодарю, господин атаман, — с чувством сказал Валерка и быстро двинулся догонять своих двух товарищей…
20
Беглецы встретились за селом, в поросшей кустами балке. Каждый из Мстителей привел туда свою группу.
— Повезло нам, что вас шестерых арестовали, — заметил Яшка, — больше трех ряс я бы на себя не намотал. Да и дверей в церкви было только три.
— Хватит маскараду, — сказала тетка Анисья, — мне энта борода надоела: отклеивается, зараза!
— А ведь мы для этих бород полмонастыря остригли, — рассмеялась Ксанка.
— Дорого обошлась монахам наша курятина! — воскликнул Валерка.
Тут и самые мрачные из заложников, наконец, заулыбались. Почувствовали, что на свободе.
— Спасибо вам, хлопцы, спасли вы нас, — сказал один старик. — Уж и не чаяли мы от Бурнаша уйти. Ведь станица наша даже при желании двадцати подвод хлеба не соберет. Где же это видано такую цену назначать, да под головы людские!
— Спасибо вам, сыночки, — сказала Анисья, — да и правда вы — Мстители, какую шутку с атаманом сыграли.
— Все, уходить пора, пока бурнаши не хватились, — сказала Ксанка. Яша, собери рясы, нам их вернуть надо. А вы, тетка Анисья, до своего хутора поспешайте.
— Дорогой не ходите, лучше стороной, — посоветовал цыган.
— К утру дойдем, — сказал старик, — а потемну они нас не сыщут. Прощайте, хлопцы.
— До свидания.
— Настю доведется увидеть — привет передайте, я — то с племянницей не скоро теперь свижусь…
* * *
— Гей, Семка, дай-ка прикурить!
— Да нечем, дядька Пасюк, я ж не курю.
— Все равно должен иметь хоть не спички, так кресало. Я сейчас у Михаилы спрошу, — казак обошел церковный угол.
— Стой, кто идет?
— Да это я, Пасюк.
— Ты почему пост бросил? — строго спросил начальник караула.
— Да не убегут за минуту, — успокоил Пасюк, — я цигарку свернул, а огня нету. Дайте, братцы, прикурить.
— А ну марш на место, кому говорю! — прикрикнул Михайло.
— Что-то ты больно строгий стал, — хмыкнул казак, — не то что давеча, когда тех монахов запустил перед чудотворной иконой помолиться.
— Не молиться, а исповедовать…
— Нет — молиться, чтоб милостыни больше собрать.
— А я говорю, чтоб исповедовать!.. Постой, Пасюк, а ты почем знаешь, что пускал?
— Так они мимо нашего поста уходили, — сказал казак, наклоняясь прикурить. Он затянулся потрескивающей цигаркой и выпрямился. — Ох, не похвалит тебя за это атаман.