Возвышение Дерини

Морган знал это настроение и знал, что лучше в него не вмешиваться. Это были моменты глубочайшей концентрации и отрешенности, которые Морган часто видел у Бриона. Это была часть натуры Халданов, так же как серые глаза, сильные руки, изощренность ума. Это все было отцовское. Этим же обладал в полной мере и брат Бриона – Нигель, который мог бы стать могущественным королем, если бы не случайность рождения, которая сделала его вторым братом, а не первым. И теперь в самом юном Халдане Морган видел все наследственные черты этого древнего рода.

Морган сидел и терпеливо ждал. И после долгого молчания мальчик, наконец, поднял голову и посмотрел на него.

– Морган, – сказал он спокойно. – Ты знаешь меня со дня рождения. Ты знаешь моего отца лучше, чем кто-либо, кого я знаю, – он опять бросил камень. – Как ты думаешь, могу… могу я заменить его?

Заменить его? – подумал Морган, стараясь не показать вспыхнувшую боль. Как ты можешь заменить опустевшее сердце? Как ты можешь заменить того, кто так долго был отцом, братом, другом! Этого хотел от него Келсон.

Морган швырнул камешек в воду и повернулся к своему… сыну.

– Я солгу, если скажу, что ты сможешь заменить Бриона, мой принц.

Никто не сможет. Но ты будешь хорошим королем, может быть, даже великим, если я правильно читаю знамения, – его голос приобрел твердость, уверенность. – Брион хорошо потрудился над тобой. С того момента, как ты впервые сел без посторонней помощи, он ежедневно сажал тебя на коня. Твои мастера фехтования были самыми лучшими, каких только можно было найти. Твое искусство владения мечом намного превосходит искусство юноши вдвое старше тебя. Ты изучал военную историю, стратегию, языки, философию, математику, медицину. И он позволял тебе даже коснуться оккультных наук, которые когда-нибудь станут важной частью твоей жизни, вопреки желанию твоей матери, я должен добавить. Это тщательно скрывалось от всех, кому могло бы это не понравиться. Брион не забывал и о практической стороне твоего воспитания. Он проявил большую мудрость, позволяя тебе присутствовать за заседаниях Совета. Хотя тебе и не всегда это нравилось, но там ты приобрел зачатки великолепной риторики и логики, что всегда было сильной стороной Бриона, как бы фирменным знаком, как, впрочем, и великолепное владение оружием. Ты научился выслушивать советы и давать их. А кроме того, ты усвоил, что мудрый король никогда не говорит в гневе и никогда не судит, не имея перед собой всех фактов.

Морган замолчал и посмотрел на полную пригоршню камешков, как бы удивляясь, что все еще держит их. Он осторожно разжал пальцы, и камни с мягким стуком упали на землю.

– Возможно, мне пока не следовало говорить тебе этого, Келсон, но во многом ты гораздо лучше подготовлен к тому, чтобы стать королем, чем был в свое время Брион. У тебя есть какая-то чувствительность, понимание жизни – так можно это назвать. Брион этим не обладал. Конечно, это не делало его плохим королем. Он с интересом выслушивал и воинов, и философов, но я никогда не чувствовал, что он их действительно понимает. Я думаю, что у тебя не так.

Келсон упорно смотрел вниз, на землю между ногами, сдерживая рвущиеся наружу слезы. Затем он поднял голову и снова посмотрел на воду.

– Я понимаю, что ты хочешь убедить меня, что я могу стать королем. Но это не то, что я хотел услышать. Вернее, это ответ на мой вопрос, но я не так спросил. Я имел виду, что хочу знать, какую роль во всем этом играет Та, Которая в Тени.

Морган удивленно поднял брови:

– О чем?

Келсон вздохнул с отчаянием.

– Морган, если ты начнешь изворачиваться, мы никуда не придем. Я же знаю, что отец победил и сохранил престол отчасти благодаря магии. Ты сам говорил мне об этом. И я знаю, почему ты был в Кардосе целых три месяца после того, как подписали новый договор. За всем этим стоит она, и я не понимаю, почему все становятся такими неразговорчивыми, когда речь заходит об этом. Я же не ребенок.

Морган беспокойно задвигался. Это был критический момент. Если перед мальчиком в нужном свете обрисовать картину того, что произошло, это даст лишний шанс для успеха нынешнего свидания с ним.

Осторожно он взглянул на Келсона и спросил:

– Это Брион сказал, что здесь замешана Та, Которая в Тени?

– Не так конкретно, но он и не отрицал этого.

– И?… – спросил Морган.

– И… – начал Келсон и замолчал, подыскивая слова. – Морган, я не думаю, что мой отец умер от простого сердечного приступа. Я думаю, что здесь кто-то замешан. Я думаю, что это Та, Которая в Тени…

– Продолжай.

– Я думаю, что Та, Которая в Тени убила моего отца с помощью магии, – наконец выпалил мальчик.

Морган медленно улыбнулся и кивнул головой. На лице Келсона появилась растерянность.

– Ты уже знаешь? – спросил он с удивлением.

– Я подозревал, – сказал Морган.

Он расслабился и уселся поудобнее на своем каменном сиденьи.

– Нигель сказал мне, что вы с ним обсуждали этот вопрос, и я согласен с вами. Теперь вы оба должны рассказать мне как можно подробнее обо всех событиях, которые произошли на охоте. Постарайся вспомнить все, каждую деталь того дня.

Когда все девушки покинули комнату, Джехана поднялась и встретила решительный взгляд Нигеля.

– Ты играешь в опасную игру, Нигель, – сказал она мягко. – Пусть ты брат Бриона, но я напоминаю тебе, что я еще королева.

– А Келсон мой король, – спокойно ответил Нигель. – И то, что вы собираетесь сделать для него, уничтожив Моргана, граничит с предательством.

– Предательством? – удивилась Джехана. – А я думала, что мы согласились повесить этот ярлык на Моргана.

– Я не давал согласия на такой ярлык, – ответил Нигель ровным тоном. – Но я назову предательством любое действие, которое угрожает опасностью Келсону. Вы же знаете, что без того могущества, которым обладал Брион, у него нет шансов выжить. А Морган – единственный человек, который может помочь ему достичь этого могущества.

– Могущество Бриона не спасло его самого.

– Нет, но оно может спасти Келсона.

– Я этого не вижу, – сказала Джехана. Ее голос изменился. – Я вижу только, что Морган – это единственный человек, который может испортить моего сына, разрушить его душу. И я вижу, что дьявольское влияние Моргана развратило и погубило Бриона, эта проклятая магия Дерини пачкала все, к чему Морган притрагивался. И я не хочу спокойно наблюдать, как то же самое может произойти и с моим сыном.

– Джехана, ради любви к Всевышнему… – начал Нигель.

Джехана повернулась к нему в холодной ярости, в ее глазах горел фанатичный огонь, какой он видел у нее впервые в жизни.

– Не призывай бога к этому делу, Нигель! Ты не имеешь права называть его имя! Защищая Моргана, ты способствуешь распространению ереси Дерини. И я должна предположить, дорогой братец, что твоя собственная душа находится в опасности, так как ты чересчур близок с этим человеком! – она резко отвернулась от него.

Нигель закусил губу и заставил себя погасить гнев. Разговор на эту тему и сегодня протекает так же, как всегда, разве что религиозный вопрос особенно сильно задел самые чувствительные струны в душе Джеханы. Он с самого начала знал, что аргументы ни к чему не приведут, результат был очевиден. Может быть, грубый напор будет лучшей тактикой в данном случае?

– Я не буду спорить с вами на теологические темы, – сказал он упрямо, – но кое-что о Брионе вы должны знать, прежде чем приговорите его душу к аду, приготовленному для заподозренных и уличенных в ереси. Во-первых, могущество Бриона было его собственное, а не полученное откуда-то извне: от Дерини или и чего-нибудь другого. То, чем владел Брион, передается в нашем роду по мужской линии со времен Камбера и Восстановления. Конечно, Морган помог Бриону осознать свое могущество и научиться им пользоваться. Но могущество Бриона родилось вместе с ним, оно дается от рождения каждому ребенку мужского пола в роду Халданов, как оно родилось во мне, в моем сыне и в Келсоне.