Заложники

- И не возьмете! - Физиономия Черкизова перекривилась. - Псы шелудивые! Сявки!

- Псы шелудивые под заборами умирают. А ты, чувствую, там сегодня и окажешься. Во всяком случае, здесь мы тебя не оставим. - Харитонов поиграл желваками. - Вот и подумай - кто здесь пес, а кто человек.

Не выдержав, подал голос Матвей:

- Что с Машей? Ее нашли?

Дмитрий повернул голову. По взгляду Плюснина было видно, что он готов услышать самое худшее. Оно и понятно - натерпелся мужик за эти дни, хлебнул горюшка. И передумал, должно быть, самого разного.

- Порядок, Матвей. Дома твоя Маша. Жива и здорова. - Он вздохнул. - Насколько, конечно, можно быть здоровой после подобной встряски.

Обхватив лицо ладонями, Плюснин зарыдал. Картинка была довольно жалкой. Здоровенный мужик сидел, скорчившись у стены, и по-детски вздрагивал спиной. Приметив на полке коньяк, Лосев взял бутылку и, выдернув пробку, протянул Матвею.

- Хлебни, браток. Легче будет. Главное, все страшное позади. И дочка твоя оживет, никуда не денется. Главное теперь - не ругать девку. Ее сейчас отогреть надо. Все равно как ледышку…

- Что, смешно? - Дмитрий взглянул на ощерившегося Черкизова. - Только ведь смешного тут мало. А если тебя смех разбирает, так это ведь прежде всего твоя беда. Твоя и твоего сыночка.

По смятению, отразившемуся в глазах раненого, Дмитрий понял, что пора приступать к завершающей части беседы.

- Западных партнеров, покупавших товар Альбертика, мы вычислим, это не так уж трудно. Сейчас нас больше интересует Зэф. В твоих силах помочь нам найти его.

- Какого дьявола я буду вам помогать?

- А ты еще не понял? - Дмитрий хищно улыбнулся. И по дрогнувшим губам Черкизова увидел, что тот все понял. - Да, да, Евгений Михайлович, речь идет именно о твоем сыне. Ты же бизнесмен, и что такое торг - знаешь.

- Вы не тронете его! Формально он чист.

- Формально, может, и чист, но ведь разговор-то у нас абсолютно неформальный. И даю тебе слово, что этими самыми лезвиями я уже завтра нашпигую твоего выродка.

- Не надо!…

- О! Выходит, и тебе знакомы отцовские чувства! Как знать, может, даже пожалеешь задним числом всех тех, кого ты обидел.

- Он ничего не знал. Клянусь, это правда!

- Не надо, Евгений Михайлович! Не лги. Все он знал. И волю папаши исполнял не просто с сыновним послушанием, а с самым искренним удовольствием. И команды тому же Зэфу передавал от тебя тоже он. Признаю, комбинация задумана была действительно красивая. Ты опекаешь Матвея, следишь за ходом следствия, а параллельно корректируешь ход событий, чтобы искомое следствие не слишком преуспело. Но ты ведь сам сказал, что любая игра рано или поздно завершается. Вот и Джакопу придется отвечать. Да, да, именно отвечать, поскольку фраза «сын за отца не ответчик» к нашей ситуации отношения не имеет.

- Но я не знаю, как найти Зэфа… Правда не знаю! У меня были телефоны, но теперь он в бегах. - Черкизов говорил уже едва слышно. Жизнь стремительно покидала этого человека, вытекала из него густой недоброй кровью.

- Тогда наш торг попросту не состоится…

- Нет! - Из последних сил Черкизов приподнял голову. - Я могу рассказать другое.

- Что именно?

- У нас есть еще одно место, где содержали пленниц.

- Где?

- Бывшая баня на Сортировке.

- Что-нибудь еще?

- Да…

- Ну же? Я слушаю!

- Мы цепляли чиновников на свой особый крючок.

- Альберт делал им операции?

- Да. Пересаживал те или иные органы, и все это снималось на видео. Потом мы сообщали пациенту, кого именно пришлось умертвить ради проведения операции.

- Ясно. После этого они становились шелковыми и покрывали вас, как могли.

- Да…

- Много ли чиновников Альбертик успел прооперировать?

- Много… - Глаза Черкизова закрылись, он почти шептал. - Списки с кассетами у меня дома, в сейфе. Под фирменной меткой.

- Ты посвящал в это Джакопа?

- Нет. Честное слово… Он знал только про западные фирмы и девочек.

- А Зэф? Зэф знает про видеоматериалы?

Черкизов ничего не ответил. Судороги пробежали по его телу, он вытянулся и замер. Присев рядом, Лосев взял бизнесмена за кисть.

- Похоже, каюк! - прокомментировал он. - Хорошо, хоть успел сказать главное.

- Ты веришь, что Джакоп не знал ничего про компромат и чинуш?

- Вполне возможно. Отцы тоже не всегда доверяют своим детям. А эту игру Евгений Михайлович, видать, задумывал с размахом.

- Да уж… - Дмитрий ожесточенно потер лоб. - Облагодетельствовать с десяток-другой высокопоставленных политиков - и аллес. Можно шантажировать всю оставшуюся жизнь и не бояться уже ни милиции, ни президента.

Лосев взглянул на Дмитрия:

- А все-таки забавно!

- Что забавно?

- Да хотя бы то, что Матвей с самого начала посадил под замок того, кто был нам нужен. Спрашивается, почему? Или это еще одно случайное совпадение?

Дмитрий покачал головой:

- Чем больше живу на свете, тем меньше верю в совпадения. В судьбу - да, а вот в совпадения - не очень. И то, что Черкизову приглянулось сидеть под замком, мне тоже с самого начала не понравилось.

- Отчего же? Обыкновенные причуды новоруса.

- Да чушь это все из анекдотов! Знаю я эту публику - и бандитов, и новорусов наших. Жлобье сплошь и рядом! То есть ради понтов могут, конечно, пошвыряться деньгами, но только не по доброте душевной. А тут человек - и на время не скупится, и деньгами сорит! Спрашивается, зачем?… Нет, Тимох, нам еще тогда надо было присмотреться к Черкизову повнимательнее.

- Может, и так. Но ты-то сам когда обо всем догадался?

- Да когда Черкизов наплел нам про нападение. Правда, правда!… Еще во время беседы с Джакопом я смотрел на него и ломал голову, кого он мне напоминает. А как услышал в трубке голос Черкизова, все разом и сопоставил. И удивительную осведомленность похитителей, и внезапный звонок, и внешнее сходство.

Прищурясь, Лосев вгляделся в лицо лежащего:

- А ведь действительно похожи. Тот, конечно, жирный, молодой, но что-то общее есть.

- Да есть, конечно! И губы, и нос - все общее! Жаль, сразу не дотумкали.

С пола поднялся Плюснин. Глаза у него успели просохнуть, плечи и руки больше не тряслись.

- Если можно, я бы хотел забрать маму и уехать отсюда.

- К жене с дочерью?

Матвей кивнул.

- Что ж. - Дмитрий переглянулся с Лосевым. - Если доверяешь, оставляй нам ключи. - Пожалуй, и впрямь делать тут тебе нечего. Езжай лучше домой.

- А с ними как? - Плюснин кивнул на трупы.

- Об этом не думай. Ночь долгая, что-нибудь изобретем. - Дмитрий сумрачно взглянул на метатель ножей в своей руке, чуть поморщившись, поставил его на предохранитель, сунул за пазуху. - Во всяком случае, уже завтра их здесь не будет, это я гарантирую.

Лицо Харитонова не отражало торжества, в глазах сквозила печаль.

- И вот еще что, Матвей. Зэфа мы еще не поймали, так что, пожалуйста, будь осторожен.

Плюснин сосредоточенно кивнул.

Глава 49

Рабочий день давно закончился, однако тем и привлекала Джакопа его контора, что в уютном трехэтажном здании «Гауды», из которого после двухлетней квартирной войны вытеснили всех жильцов, он сотворил себе вполне приличную резиденцию. В сущности здесь имелось все необходимое для комфортной жизни - и собственный буфет, и тренажерный зал, и сауна с душем, и современный кабинет, и довольно просторная спаленка с отдельным выходом во двор. Рядовой персонал офиса располагался на первом этаже, чины повыше работали на втором, сам же Джакоп облюбовал для себя верхний этаж, в котором и предусмотрел все европейские удобства. Это было тем более важно, поскольку, обожая пиво, Джакоп не любил двигаться. Собственно, все свои перемещения он благоразумно свел к необходимому минимуму - из офиса в буфет, куда по особому заказу доставляли ресторанные блюда, из буфета в спаленку, а из спаленки - прямо в тренажерный зал. Все было рядом и все было близко, а четырехкомнатная, подаренная Черкизовым квартирка обычно пустовала. Даже любовниц Джакоп предпочитал привечать прямо у себя на работе. Зато и время на транспорт, на обеды и завтраки практически не терялось. Суета обычных людей Джакопа смешила, и собственная географическая рационализация казалась ему единственно разумным обустройством жизни. Ноги, правда, за последнюю пару лет заметно отяжелели, но занятий в тренажерном зале Джакоп не пропускал и потому чувствовал себя пока вполне сносно. Более того - обзавелся еще одним хобби, обустроив на чердаке что-то вроде маленькой обсерватории. Созерцать в телескоп лунные кратеры или глядеть на далекие планеты казалось ему чем-то одухотворенным и мудрым. Хитроумная оптика приближала и делала зримым то, чего не видели миллионы и миллионы людей. Это тоже воодушевляло, лишний раз подчеркивало ту огромную дистанцию, что разделяла людей первого элитного уровня и всех прочих.