Невеста Дерини

— Глубоко, — пробормотал Дугал, — но лезвие скользнуло вдоль ребра, и потому не попало в сердце… Хотя промахнулось всего на волосок. Однако пробито легкое… И будет куда хуже, после того как мы извлечем кинжал… Но оставить его в ране никак нельзя.

Эти ужасные слова Келсон услышал, по-прежнему удерживая Дерри и связывая его запястья вуалью Аракси, — это было единственное, что попалось ему сейчас под руку. Дерри уже начал шевелиться, но взор его голубых глаз оставался совершенно пустым.

Росана присоединилась к ним и легонько положила руки на лоб Дерри, а затем нахмурилась. Аракси вручила руку Матиаса Лайему и присоединилась к Азиму, который также двинулся по направлению к Дерри. Резким движением переместив ладонь с плеча Дерри к запястью, Азим зашипел, словно от боли, обнаружив золотое кольцо у Дерри на пальце.

— Вот оно что! — воскликнул он, срывая кольцо и с яростью отбрасывая его прочь. Оно с глухим стуком покатилось по мраморным плитам и осталось лежать в нескольких шагах в стороне. — Нет, не трогайте! — велел он Келсону и Моргану, который уже готов был броситься на помощь. — Займитесь лучше Матиасом, там вы нужнее, а здесь я справлюсь и сам.

И словно все вокруг вмиг прекратило для него существовать. Азим, сконцентрировавшись, одну руку возложил Дерри на лоб, другую — на связанные запястья, властным взглядом вовлекая в ментальную связь сперва Росану, а затем и Аракси. Обе женщины возложили свои ладони поверх рук Азима, а Келсон, отодвинувшись, чтобы не мешать им, встал рядом на коленях, не забывая при этом поглядывать и в сторону Матиаса. Он уважал обоих этих людей, каждого по-своему; а теперь им грозила смертельная опасность.

Морган, как и велел ему Азим, все свое внимание теперь уделял Матиасу, внимательно наблюдая за действиями Дугала. Обрывок черной ткани, словно уродливый цветок, торчал в том месте, где в плоть раненого уходил смертоносный кинжал, — это Дугал обрезал одежду Матиаса, чтобы добраться до раны.

Торентец поморщился, когда Дугал начал прощупывать плоть вокруг и постарался подавить кашель; дыхание его оставалось затрудненным, глаза были закрыты. У Лайема был такой вид, словно у него заживо вырывали сердце из груди. Одной рукой он держал дядю за запястье, другую положил ему на лоб.

— Лезвие узкое, — говорил тем временем Дерри, — поэтому выходное отверстие будет небольшим. Однако, вполне достаточно, чтобы лишить его жизни, если мы не будем действовать очень стремительно, как только вынем нож. Я даже не уверен, что смогу просунуть туда мизинец… А рана куда глубже. Но мне необходим телесный контакт для исцеления такого рода.

— Тогда придется расширить рану, как только вытащим кинжал, — пробормотал Морган. — Сперва потяни за ткань, иначе потом не будет захвата. Дело, конечно, опасное, но, по крайней мере, Дерри всегда хорошо точит свое оружие.

Это невозмутимое обсуждение подробностей предстоящей операции одновременно зачаровывало Келсона и вызывало у него тошноту. Он заставил себя сидеть смирно, разрываясь между желанием помочь Матиасу, — в чем, однако, был бессилен, — и стремлением поучаствовать в не менее опасной битве, которая разворачивалась у него за спиной во имя спасения души Дерри… Ибо он знал, что Азим пытается выкорчевать остатки той магии, которую Венцит Торентский использовал против Дерри много лет назад.

— У тебя опыта больше, — сказал Дугал Моргану.

— Лучше начни ты.

— Нет, у тебя пальцы тоньше. Я буду направлять энергию, и давай, наконец, начнем. Матиас, друг мой, — окликнул Морган, положив ладонь на лоб раненого и взглядом показывая Лайему, чтобы тот убрал руку. — Время сделать это, или погибнуть, и я говорю буквально. — На губах его мелькнула улыбка, когда Матиас открыл глаза. — Я надеялся, что мне не придется испытывать нашу дружбу таким образом, но сейчас мне нужно ваше полное и безусловное доверие. Дугал для работы использует очень много энергии. Я отдам ему все, что смогу… Но, возможно, нам придется воспользоваться и вашей жизненной силой. Не могу заранее сказать, как глубоко мне придется зайти… И, вообще, сумеем ли мы сделать это.

Матиас вновь подавил приступ кашля, отвернулся, чтобы сплюнуть кровь. Лайем с побледневшим лицом вытер окровавленные губы дяди своим рукавом.

— Только скажите мне, что я должен делать, друг мой, — с трудом выдохнул Матиас, устремляя взор темных глаз на Моргана. — Я с готовностью предаю себя в ваши руки.

— Закройте глаза, — шепотом велел Морган, большим пальцем и мизинцем касаясь век раненого. Тот повиновался, и Аларик также зажмурился на пару мгновений. Затем он стиснул запястье Матиаса и, обернувшись к Дугалу, кивком велел ему начинать.

Келсон подумал, что он не выдержит этого зрелища, когда Дугал, склонившись, начал действовать, — у Лайема вид был такой, как будто он вот-вот лишится чувств, — однако все произошло очень быстро, и считанные секунды решали, будет ли жизнь Матиаса спасена, или он расстанется с ней навеки.

Вот Дугал коснулся рукояти кинжала Дерри, другую руку поднеся ближе, чтобы тут же начать действовать, как только кинжал покинет рану; спустя всего лишь одно мгновение нож уже был снаружи, а Дугал засунул указательный палец как можно глубже в рану, сжимая ее края другой рукой. Они с Морганом склонились над телом, погрузившись в целительский транс.

Келсон знал, что здесь, совсем рядом идет битва не на жизнь, а на смерть, в буквальном смысле слова, но Матиас ни разу не шевельнулся под руками Дугала.., лишь прерывисто дышал в том же ритме, что и оба Целителя. Но вот, наконец, Дугал медленно извлек окровавленный палец из закрывающейся раны.., от которой спустя еще пару секунд остался лишь розоватый шрам, окруженный потеками крови.

Глубоко вздохнув, Дугал положил раскрытую ладонь на то место, где была рана, и ободряюще кивнул Лайему. Морган также со вздохом отодвинулся назад, а Матиас в изумлении открыл глаза, торопливо поднося руку к раненому боку.

— Еще какое-то время может поболеть, — объяснил ему Дугал. — И еще день или два вы будете кашлять кровью. Однако больших трудностей не ожидается…

За спиной у них Азим развязывал Дерри запястья.

Тот лежал бледный и неподвижный, с закрытыми глазами. Азим одобряюще взглянул на Матиаса, который по-прежнему лежал, положив голову на колени Лайему.

— Вот это, — заявил Азим с улыбкой, — именно то, чему моя племянница должна будет учить в своей школе. А этого, — добавил он, заканчивая развязывать руки Дерри, — нельзя допускать ни при каких обстоятельствах.

Келсон в изумлении воззрился на него, и Морган также повернулся к Азиму, когда тот вдруг зацокал языком с загадочным видом.

— Ужасающая история, — заявил он Келсону, возвращая Аракси ее вуаль с извиняющимся видом, ибо теперь эта тряпка уже была ни для чего не пригодна. — Трое могущественных и умелых магов из рода Фурстанов копались в его сознании за эти семь лет. Аларик постарался сделать все, что в его силах, после первого вмешательства, и почти преуспел, особенно если учесть пробелы в его образовании, но не довел дело до конца. Однако теперь положение куда более сложное, ибо последнее вмешательство сильно повредило его разум.

Морган посерел лицом и подвинулся ближе, в то время как Азим с невозмутимым видом уселся на пятках и сложил изящные руки на коленях.

— Я могу решить эту проблему прямо сейчас, если угодно. Это не такая уж сложная задача, хотя и весьма утомительная.

— Но.., когда же это случилось? — воскликнул Келсон.

— В Белдоре, пока все мы были заняты на киллиджалае. О, да, Мораг действовала очень умело.

— Мы ничего не знали, — ошеломленно отозвался Келсон.

— Ну, разумеется, нет. Да и откуда вы могли знать, ведь вы же не так хорошо обучены, чтобы заметить признаки столь скрытного вмешательства.

Это имеет отношение к самой темной магии, которая, разумеется, не входит в область познаний Халдейнов.

Он бросил мрачный взгляд на неподвижно лежащего Дерри, затем вновь поднял глаза на Келсона.