Страница 62 из 84
«Нет, я никогда не видел как это делали,» — нерешительно сказал он, — «и слава Богу, что я этого не видел, но в течение столетий это было обычным делом. У меня есть… знакомый, который таким образом лишился зрения.» — Он моргнул. — “Но не будем отвлекаться. Я упомянул некоторых из вещей, которые делает огонь. Становится ли от этого огонь добрым или злым?»
«Ни то, ни это,» — осторожно ответил Дугал. — “Это способы использования огня. То же раскаленное железо, которое стоило Вашему другу зрения, может быть использовано для того, чтобы прижечь рану.»
Довольный Морган кивнул. — “Может. А что это говорит о силе в целом?»
«Что не сила, а то, как она используется , делает ее созидательной или разрушительной.» — Дугал на мгновение замолчал. “Вы хотите сказать, что то же самое касается магии?»
«Абсолютно то же самое.»
«Но священники говорят…»
«Последние два столетия священники говорят то, что им приказано говорить,» — быстро ответил Морган. — “Дерини не всегда подвергались преследованиям, и не вся магия была проклята до сравнительно недавних времен. Черная магия — сверхъестественная сила, используемая для разрушения или эгоистичных целях — всегда осуждалась честными. Но те, кто мог использовать сверхъестественные силы для помощи людям, например, для исцеления и для защиты от злоупотребления силой, всегда звались чудотворцами и святыми. Когда-то их еще называли Дерини.»
«Но ведь были и Дерини, творившие зло!» — возразил Дугал. — “Они и сейчас есть. Как насчет Чариссы и Венцита»
«Они были Дерини, которые использовали свои способности во имя зла. Способности сами по себе…» — Морган вздохнул. — “Как ты думаешь, я — зло?»
Лицо Дугала застыло. — “Нет. Но говорят…»
«Говорят что , Дугал?» — прошептал Морган. — “И кто говорит? Они когда-нибудь обращали внимание на то, что я делаю , или все это из-за того, кем я являюсь ?»
«Я… никогда не думал об этом.»
«Да, я не думаю, что ты задумывался об этом.» — Морган поглядел на перстень Халдейна на своей правой руке и Корвинского грифона на левой. “Давай договоримся, Дугал. Я не могу говорить за Дункана или Келсона, но если ты сможешь привести мне конкретный пример того, что я злоупотребил своими способностями, я соглашусь с любым наказанием, которое ты сочтешь справедливым. Мне не надо было помогать Келсону одержать победу над женщиной, которая убила его отца и хотела убить его, чтобы захватить его трон? Мне надо было позволить бывшим архиепископам продолжать лгать и разваливать Гвинедд, подрывая власть их законного короля? Мне не надо было исцелять тебя ?»
Дугал покачал головой, стараясь не встречаться взглядом с Морганом.
«Дугал, мне доступна сила, недоступная большинству людей,» — негромко продолжил Морган, — «но я отвечаю за использование этой силы перед тем же Богом и перед тем же королем, что и ты или любой из священников или епископов, а еще — перед своей собственной совестью, которая может быть куда более строгим контролером. Поскольку я был наделен большими способностями, я вынужден нести гораздо большие обязанности. Я не просил о них, но они у меня есть. Все, что я могу делать, это служить как могу. Отец Келсона обучил меня правилам рыцарства и чести, и я никогда не предавал то доверие, которое он оказал мне. Надеюсь, что мне это удалось — несмотря на то, что я — Дерини.»
Но он не смог услышать ответа Дугала, потому что шум за дверью возвестил о прибытии гостей. Когда Морган встал на ноги, уже зная, кто пришел, дверь открылась, Дункан оглядел комнату и, войдя внутрь, отошел в сторону, пропуская Келсона и епископа Арилана. Дугал поднимался медленнее, и Келсон подошел, чтобы подать ему руку, и вопросительно посмотрел на него. Арилан сразу направился к Моргану, его худое лицо выражало явное неодобрение.
«Почему мне не сказали, что вы нашли еще одного Дерини?» — сказал он сквозь зубы, отведя Моргана в сторону. — “И что там произошло?»
Морган вздохнул и поднял свой плащ, гораздо сильнее беспокоясь о Дугале, увлеченно перешептывающемся с Келсоном и Дунканом, чем мнением Арилана.
«Прежде всего, епископ, мы не знаем, действительно ли он Дерини, просто у него есть экраны, через которые мы не можем пройти, и которыми он не может управлять,» — проворчал Морган, накидывая плащ на плечи и застегивая пряжку. — “Что же касается того, что случилось, то я могу только предполагать, что он попытался закрыться от психической переполненности во время посвящения Дункана. Вы, конечно же, знаете, что во время этого ритуала вырабатывается много энергии, особенно, если его главный участник — Дерини.»
«Не уходите от вопроса,» — пробормотал Арилан. — “И что Вы имеете в виду, говоря, что Вы не знаете, Дерини он или нет?»
«Именно это, епископ. Никто из членов его семьи не может служить объяснением всего этого, если только Вы не сочтете, что это связано с некой неопределенной способностью, которую народ Приграничья называет Вторым Зрением. Тем не менее, у Дугала действительно есть экраны, и он понятия не имеет, что с ними делать. Поскольку посвящение Дункана вызвало огромный всплеск энергии, на экраны, о существовании которых он только недавно узнал, обрушилось огромное давление энергии, и он не знал как справиться с экранами.»
«Вы сказали „недавно“. Насколько недавно?»
Морган постарался сдержать свое раздражение. — “Три недели назад, когда мы были в Кулди на заседании синода. Это случилось в тот вечер, когда Вы попросили, чтобы я попытался войти в контакт с Келсоном и сообщил ему о нападении на Дункана. Чтобы усилить соединение, Келсон включил его в связь, но Дугал почувствовал что-то, испугавшее его достаточно сильно, чтобы выбить из связи их обоих. А когда Келсон попытался считать его мысли, у него чуть не начались судороги.»
«Кто-нибудь еще пытался считывать его мысли с тех пор, кроме Келсона?» — спросил Арилан, слегка притихший после рассказа Моргана.
«Я пробовал,» — сказал Дункан, подходя к ним. — “Он, казалось, не возражал против моего проникновения в его разум, как и против Келсона, но мне тоже не удалось пройти. Это было похоже на столкновение со скалой. Чем сильнее я давил, тем сильнее становилось сопротивление. А когда ко мне присоединился Келсон, думая, что он сможет помочь, у Дугала опять возникла крайне болезненная реакция.»
«Понятно.» — покорно вздохнул Арилан. — «А Вы, Аларик?»
«Я не мог провести его через Портал без физического принуждения,» — ответил Морган. — “Что касается моего касания его разума, то, оно, кажется, находится где-то посередине между Келсоном и Дунканом, если мы говорим о болезненности. Я смог обойти его экраны, чтобы исцелить его травмы, но только пока он был без сознания. В других обстоятельствах я бы не хотел этого делать.»
Арилан поглядел на Дугала, который с помощью Келсона уселся за стол рядом с камином, затем посмотрел на Моргана с Дунканом и направился к ним. Дугал начал подниматься, стараясь быть учтивым, несмотря на смущение и дурные предчувствия, но Арилан знаком остановил его, пододвинул стул Келсону, затем сел сам. По знаку Дункана Морган взял оставшийся стул и сел справа от Дугала, прямо напротив короля.
«С Вашего позволения, Сир,» — сказал Арилан, кивнув в сторону Келсона, — «я бы хотел сразу перейти к сути дела. Дугал,» — тут он вызвал мягко светящийся сине-белым огнем шар, который он установил посредине стола, — «я думаю, что это должно ответить на все вопросы по поводу того, кто я такой и почему именно я предполагаю заняться этим делом. Ты веришь мне?»
Дугал отшатнулся, заметив возникший огонь, его все еще пульсирующие экраны напряглись от новых дурных предчувствий, но, взглянув на Келсона, нашел достаточно смелости, чтобы немного успокоиться. Морган был поражен. Когда Дугал глубоко вдохнул, стабилизируя дыхание, он сложил руки в умоляющем жесте, обращенном к Келсону, и положил их на стол на расстоянии ладони от огня, светящегося в центре стола, и заставил себя посмотреть в глаза епископа-Дерини.