Страница 6 из 7
- Она была моим другом.
- Она неинициированный маг. А ты без защиты, резерва, и поддержки.
- Я думал, она мой друг. Я хотел защитить… - упрямо повторил он, но Кир перебил его.
- Я намерен просить департамент отказать тебе в приеме в корпус.
- Вы не можете! - воскликнул парень.
- Могу, пока ты не научишься сдерживать эмоции. Пока не поймешь, что у ищеек нет права на эмоции. Если ты будешь сочувствовать жертве, убийце или свидетелю, то лучше сразу уходить. Запомни это мальчик и попробуй в следующем году.
Зак хотел ответить, хотел ударить этого наглого некроманта, да так, чтобы кровь хлынула из его разбитого носа. За то, что тот одним лишь словом мог разрушить его мечту, его ступеньку, быть может, самую главную к достижению цели. Но смолчал. Запрятал эмоции подальше и согласно кивнул. Но в этот момент за него вступился Корин.
- Не стоит так строго судить мальчика. Он ведь еще не ищейка.
- Да, но если так и дальше продолжится, он им и не станет.
- Так научите его. На то вы и преподаватели, - воскликнул мужчина.
Кир прищурился. Долго смотрел на Зака, а затем выдал:
- Хорошо. Но это будет последний шанс для тебя мальчик. Я буду следить за каждым твоим шагом, за каждым вздохом. И если еще раз твои эмоции вырвутся наружу, ты вылетишь из корпуса в тот же миг без права вернуться назад. Тебе все ясно?
- Так точно, - ответил Зак.
И он снова повторил эти слова, когда капитан Огрин обращался к кадетам в своей речи. И учился прятать эмоции за спокойствием и равнодушием. Эх, ему бы поучиться у лучшего. Наследник мастерски умел скрывать эмоции, жаль, он никогда не мог понять, как ему это удается. Лишь только Аура могла прорвать эту броню, и тогда он мог заметить отголоски чужой души, чужой любви, но стоило ей исчезнуть из поля зрения, как это странное существо снова становилось холодным и бесчувственным, словно лишенным души.
Да, ему многому надо было учиться. И приступать прямо сейчас. Сцепить зубы и бежать вместе с товарищами три километра под проливным дождем, поднять упавшего товарища и получить нагоняй от капитана, за то, что сделал это, забыть о боли от стертых в кровь ногах и просто бежать, вперед. К новому себе, к новой жизни.
Глава 4
Полгода пролетели, как один миг. Тренировки утром и вечером, пробежки на дальние дистанции и не очень, уроки выдержки, терпения, воспитание силы духа, полевые вылазки в леса. Из них словно следопытов готовили, охотников, а не канцелярских крыс. Он и не подозревал, насколько был прав в своих мыслях, пока в самую зиму их всех, вместо экзаменов не бросили в заснеженных полях Северных гор. Всю группу разделили на команды по пять человек. Позволили выбрать по одной вещи и бросили в снегах. Зак не любил холод, а в тот день он просто его ненавидел. Из того скудного набора вещей, он взял двухместную палатку. Нил, парень с разбитым сердцем - спички, Арнор - флягу, еще один рыжеволосый и конопатый парень, Майк, взял фонарь, но больше всех отличился Жак, мальчик с поразительными синими глазами. Он взял карту. И зачем она ему? Какую местность он собрался изучать, если в этой сплошной белой пелене и холоде не можешь думать ни о чем другом, кроме как согреться.
Но Зак промолчал, за полгода слежки, наказаний по любому незначительному поводу, штрафов и постоянного страха вылететь, он научился выдержке. Сейчас он учился терпению, только думать в таком холоде было сложно. Хотелось просто лечь и замерзнуть насмерть, только бы не испытывать этого чудовищного холода. Хотелось и не ему одному.
Он растолкал ближайшего к себе соседа и стал ставить палатку. Пальцы не гнулись и почти не ощущались, но он упрямо превозмогал все, надеясь, что если они почернеют и отвалятся, найдется лекарь, который его излечит, и вернет все, как было. Наконец, палатка была поставлена. Он кое как закинул туда окоченевших парней, с помощью Нила и сам повалился следом. Закрыл вход и принялся раздеваться. Нил проделал тоже самое. А вот остальная троица испугалась и готова была выпрыгнуть в бурю, рискуя окончательно заледенеть.
- Вы жить хотите? - рявкнул Нил, когда Жак съежился и наотрез отказался снимать куртку. Ребята неуверенно кивнули и принялись раздеваться. Все, кроме Жака. Странный он был парень, пугливый какой-то и…женоподобный что ли. И чего его понесло в кадеты? Парни разделись до пояса, укрылись своими куртками и прижались друг к другу. Странная была ситуация, но колотить от холода перестало. Один Жак все также трясся в своей куртке и испуганно прижимался к боку Зака, вызывая толпу холодных мурашек.
- Слушайте, и долго нам тут торчать? - спросил Арни.
- Пока буря не кончится, - ответил Нил.
- Давайте поговорим хоть о чем-нибудь, - взмолился Майк, - А то лежим тут как какие-то…
- Амосы. Вроде их так зовут, - простучал зубами Жак.
- Кто? - не поняли ребята.
- Ну, Амосы. Те, кто мальчиков любит.
- Знаешь что? За такие мысли и по зубам не долго схлопотать, - разозлился Арни, - Я не амос, тьфу. Гадость какая.
- А я и не говорю. Просто их так зовут.
- А я бы не отказался здесь полежать в компании четырех знойных эльфиечек, не обижайтесь парни.
- Где ты знойных эльфиек видел, Макс? Да они ледышки те еще.
- Ты просто никогда их не пробовал, Нил.
- Можно подумать ты пробовал, - хмыкнул парень, - Да они на людей как на животных смотрят.
- Это если чистокровные. А вот полукровки…Знавал я одну зеленоглазку с шикарными синими волосами.
- С синими волосами, говоришь, - встрепенулся Зак. Конечно, полукровки в Велесе редкостью не были, да и полуэльфиек хватало, а вот синеволосых полуэльфиек не было. Он знал всего одну.
- И где это ты с ней познакомился?
- Да прямо здесь. В Велесе. Я сначала и не понял, что она эльфийка. Думал человек. Набросилась на меня, словно изголодавшийся гепард. Так заездила ребята, я аж думал концы отброшу.
Зак не думал. Просто ударил, сломав парню нос, кровь хлынула прямо на куртку.
- Ты чего? - спросили изумленные ребята.
- Он лжет, - спокойно ответил Зак.
- Не лгу, - пробулькал Майк и схватил протянутую Жаком горсть снега, - Ты псих, мне нос сломал.
- Мало тебе. Еще раз подобные речи от тебя услышу, не только нос переломаю.
- Придурок, - проговорил Майк и отвернулся. Зак тоже не стал развивать тему. Повернулся к стене и закрыл глаза.
Ему виделась Медди, с ее прекрасными синими волосами. Она так ими гордилась, так берегла. Это единственный подарок отца, которым она гордилась. Смесь рас, полукровки всегда были ярче, эффектнее чистокровных. В них чудесным образом переплетались разные черты, создавая что-то невероятное. Он не знал, существуют ли у кого-то во всем мире такие же красивые волосы, но даже если и нет. Майк никак не мог говорить правду. Потому, что Медди умерла. А полгода назад была без ума от принца Филиппа. Зачем ей какой-то парень с улицы? Тем более такой балбес как Майк. Это просто выдумки, обыкновенная ложь. Может, он видел ее где-то, может, захотел приударить, а она в излюбленной своей манере истинной красавицы отказала, да так, что обидела парня. Медди могла. Иногда она говорила такие острые, жестокие вещи, что обижались даже такие твердолобые и непробиваемые парни, как они с Риланом. Да, именно так и было, убеждал себя он, а внутри царапнуло что-то. Что оставило странную рану, которая быстро затянулась, но не зажила.
*
Утром буря закончилась. Их изрядно замело. Пришлось откапываться. Майк демонстративно не разговаривал с Заком, впрочем, его это вполне устраивало. А когда они откопались, тогда и пригодилась ребятам добытая Жаком карта. Правда, компаса не хватало. По солнцу тоже мало что можно было определить, в силу того, что его просто не было. Тучами все заволокло. Пришлось идти наугад. Зака немного покоробило то, что все парни, не сговариваясь пошли за ним. Не хотелось бы ему быть лидером в их странной команде. Отвечать за четверых парней, доверивших ему свои жизни, сомнительное удовольствие. Но он снова промолчал. Просто шел, ведомый чутьем, протаптывая глубокую борозду в снегу, пока впереди не показалась какая-то деревенька. Ребята не могли поверить глазам. С десяток теплых, натопленных домов с горячей пищей, теплой банькой и мягкой, пахнущей сеном лежанке. Что еще нужно для счастья? Оказалось, что в деревне со странным названием “Болота” их не ждали. В первом доме, в который они постучались им не открыли, та же ситуация повторилась в следующих пяти, а потом они увидели на дороге старуху. Старую, рябую, с неприветливым лицом и странно цепкими глазами. Она позвала их за собой к последнему дому, как ни странно двухэтажному, даже можно было сказать красивому, если бы время его так сильно не потрепало. Странный это был дом и снаружи и внутри. Зак сразу же почувствовал опасность, едва вошел туда, но не от дома и не от старухи. А словно от воздуха, наполнявшего это место. Зато ребята ничего не почувствовали, прошлись по комнатам, попытались разговорить старуху, спросили, где кухня и печка и принялись обустраиваться. Ночь предстояла длинная, и такая же тяжелая, как предыдущая. А еще Зак понял, что не ему одному здесь не по себе. Жак сбросил рюкзак у порога и уселся прямо там, настороженно следя за передвижениями женщины.