Страница 2 из 7
Он прислушался к словам Эльвиры и впервые заметил, насколько она постарела за эти несколько дней. Они все постарели лет на десять. Да и он сам…Мальчишка, почти ребенок, его детство тоже осталось там, вместе с друзьями.
На похороны собрался весь город. Многие плакали. Эта трагедия потрясла всех, всю страну. Много стран. Наследника не было. Но Зак был рад этому. Их единственная встреча произошла в департаменте ищеек в ту секунду, когда лекари сочли его состояние достаточно сносным. Его привели в пустую, белую комнату, где из мебели было только два стула и стол посередине. Он сел на стул, все еще в шоке, все еще ничего не соображая. А потом вошел этот полудемон-полупризрак со своими страшными глазами и уставился прямо на него. И эти глаза затягивали и заставляли все внутри содрогаться от первобытного страха. Потом он отвел взгляд, заставляя мальчика вздохнуть с облегчением, и хотел уйти, но слова Зака остановили его.
- Мне жаль вас. Вы, как и все, будете гореть в своем собственном аду.
- Спасибо, что был рядом, когда мог уйти.
- Не мог. Она бы не ушла.
- Я знаю. Береги себя, мальчик. Если тебе что-то понадобится…
- Не понадобится.
Вот и весь разговор. Сейчас Зак понимал, что ему приходится намного хуже, чем всем. Его гложит чувство вины намного более сильное, чем его собственное. Потому что этот анвар знает, что виноват. Но тогда ему было все равно. Да и сейчас тоже. Он видел Милаву и Филиппа, который также лишился возлюбленной. Но насколько же они по - разному справлялись со своим горем. Мила была полна решимости. Она все уже для себя решила, а Филипп был подавлен, если не сказать разбит.
Им так и не удалось поговорить. Сначала к нему никого не пускали, а потом она сама не приходила.
К концу церемонии полил дождь, словно само небо оплакивало эту потерю. Может, так и было. Люди стали расходиться. Пока не осталась маленькая горстка тех, кто по настоящему любил и скорбил по ним. Милава подошла к нему и взяла за руку. Ей, как и ему было невероятно одиноко сейчас. Вокруг были люди, родители, брат, Эльвира и другие. Все хотели помочь, все сочувствовали и выражали сожаление, а ей хотелось послать их всех к черту, или крикнуть что есть силы, что они лицемеры. Им не понять того, что тогда пережили они, что переживают сейчас. Какое право они имеют стоять здесь и выражать свое сожаление? Разве они знали их, разве любили также как она?
Нет. Они пойдут домой, к любимым и живым людям, а она останется один на один со своим горем.
- Они знали о нас, - прошептал Зак так тихо, что она едва расслышала.
- О чем ты говоришь?
- Нас предали. И это кто-то очень близкий нам. Тот, кого мы никогда бы не стали подозревать.
Он говорил, а она никак не могла взять в толк, о чем он. А когда смысл дошел до нее, разозлилась.
- Это бред. Не было никакого предателя.
- Тогда как они появились там? Откуда узнали…
- Перестань. Это…это…Я не хочу больше слышать об этом, понял? Мы должны забыть, перевернуть страницу.
- Забыть?! - он тоже повысил голос и повернулся к ней, чтобы смотреть прямо в глаза, - А ты сможешь? Сможешь все забыть и жить дальше, как ни в чем ни бывало? Найти новых друзей, новую лучшую подругу? А, что? Кем они были для тебя? Всего лишь часть твоей венценосной свиты.
Она ударила его. Не сдержалась. Выплеснула на него свою злость и боль, и тут же пожалела об этом. Ей было плохо, а ему хуже.
- Прости, прости меня. Я не хотела.
- Нет, хотела, - усмехнулся он, обнимая ее, - Я тоже себя ненавижу. За то, что не остался лежать там.
Он сказал, а она, наконец, осознала, что именно это и чувствовала все эти дни. Она злилась не на других. А на себя за то, что осталась жива.
- Поехали со мной. Поживешь в Эльнисе, подумаешь. Папа будет рад, да и мне будет не так…
- Одиноко, - догадался он, - Прости, но я не могу. Я нужен родителям сейчас. Я потерял брата, а они сына. Своего любимого сына.
- Я понимаю, - ответила она, хотя на самом деле ничего не понимала. Как так случилось, что за несколько дней Зак стал таким чужим? Они словно на разных языках говорили. Ей хотелось остаться или заставить его поехать с ней, может тогда это чувство отчуждённости пройдет?
Но вместо этого, она лишь крепко обняла друга, с ужасом понимая, что потеряла и его тоже и пошла в Академию, чтобы собрать вещи и не возвращаться уже никогда.
Глава 2
- Сын, ты есть будешь?
Он неопределенно махнул рукой и лишь сильнее погнал Нюрку. Эта пегая кобыла хоть и была старой, но по выносливости и силе иной раз не уступала молодым жеребцам. Нужно было закончить с этим полем, пока не начался дождь. Тучи уже заволокли небо, а природа притаилась перед надвигающейся бурей. А он все никак не мог остановиться. Отец знал, почему он доводит себя до изнеможения, почему каждый день встает вместе с солнцем и ложится спать глубокой ночью. Только молчал и лишь горестно вздыхал. Мать, плакала. Много плакала, но не при нем. Дикая усталость, которую он ощущал все время, давала ему возможность спать, а не мучиться от бессонницы, как это было в Велесе. Они больше не приходили. Но и кошмаров он больше не видел. Видимо его бедный организм решил сжалиться и не мучить его хотя бы во сне.
- Дагген приходил, - прокричал отец, когда он пропахал очередную борозду, - Спрашивал, не надумал ли ты к нему на работу пойти. А я и не знал, что он тебе предлагал.
- Было дело, - пожал плечами он. Странно, но три месяца дома изменили его больше чем все восемь лет в академии. Тяжелый физический труд сделал его мышцы твердыми, как камень, а руки, огрубевшие от работы, сильными и крепкими. Сейчас он, наверное, без труда мог согнуть любой стальной прут в бараний рог, как это делал кузнец Силантий. Ох, и сильный мужик. Он не то, что прутья, подковы мог раскрошить голыми руками. Они с Риланом частенько, будучи мальчишками бегали к нему и уговаривали показать фокус. Силантий лишь усмехался в густые усы и разгибал очередную подкову. Когда-то они мечтали, что когда вырастут, станут такими же, как он. Вот и сбылась мечта. Только зачем она теперь?
- И что ты думаешь, сынок? - спросил отец. И Зак понял, что от разговора отвертеться не удастся. Закончив с бороздой, он подошел к отцу, взял полотенце, обтер руки и сел рядом.
- Через две недели набор в кадетский корпус ищеек. Хочу пойти туда.
- И давно ты решил?
- Давно, - ответил Зак. Наверное, в тот день, когда попросился остаться в Академии младшим преподавателем. Взгляд Эльвиры в тот момент, когда он озвучил свою просьбу, он, наверное, не забудет никогда. В ее глазах была жалость. Она смотрела на него, как на несчастного, забитого, лишившегося всего щенка, отчаянно нуждающегося в помощи. А он таким не был. Она, конечно же, согласилась. А он пробормотал что-то вроде: “Забудьте” и бросился вон из ее кабинета, а потом и из академии. Бежал, не разбирая дороги, от себя, своего гнева и этой жалости, которая чудилась ему в каждом взгляде прохожих. Очнулся он только тогда, когда налетел на какого-то парня.
- Эй, - возмущенно крикнул долговязый мальчишка, чуть старше его самого, - Смотри, куда прешь.
- Извини, - буркнул Зак и уже хотел пройти мимо, как заметил клочок бумаги, который парень сжимал в руке.
- А что это у тебя?
Парень удивленно посмотрел на свои руки, но хотя бы перестал таращиться на странные волосы Зака, которые он так и не успел остричь.
- Ах, это. Объявление. Мама дала. Хочет, чтобы я человеком стал, вот и подкладывает мне всякие там курсы. То гончарное, то ювелирное дело, теперь вот это. Но этот вариант мне вроде ничего. Глядишь, и впрямь в кадетский корпус запишусь.
- А можно поглядеть?
- Да забирай, - хмыкнул парень и всучил Заку бумагу.
Он отошел подальше, сел у фонтана и прочитал листовку, в которой предлагалась всем желающим поступить в первый организованный кадетский корпус при департаменте ищеек. Обучение совершенно бесплатно, целых три года на казенном пайке, а по завершении гарантированная работа в самом престижном государственном учреждении Велеса.