Страница 19 из 36
И она рассказала ему все, добавив в конце рассказа, что брак будет расторгнут, как только это станет возможным. Тони заметила, как при этих словах изменилось выражение его лица.
— Итак, со временем ты будешь свободна?
Она кивнула:
— Да, Харитос, когда-нибудь я буду свободна.
Владелец кафе вынес бокалы, и Тони улыбнулась ему. В ответной улыбке он обнажил крупные желтые зубы.
— Вы путешествуете, мадам? — спросил он, косясь на ее спутника.
— Нет, я здесь живу.
— В Родосе?
— В Линде.
— А-а-а. Там очень красиво, да?
— Да, очень.
Мужчина улыбнулся и отошел к другому столику. Харитос и Тони молчаливо потягивали прохладное вино. Он глубоко задумался, а Тони смотрела на него. Потом она отвела глаза и стала бездумно переводить взгляд с одного на другое.
Оставляя обувь на пороге, в мечеть входили мужчины. Через открытую дверь виднелся пол, украшенный мозаичным рисунком из черной и белой гальки, а из домика рядом доносился аппетитный запах греческой кухни. Из магазина грамзаписей неслась мелодия бузуки, вокруг стояла толпа туристов.
Тони довольно вздохнула. Она была в Родосе, который никогда бы не увидела, если бы не Харитос. Город находился довольно далеко от Линда, и у нее не хватило бы денег совершить поездку самой. Мысли о деньгах вернули ее к детям. Она хотела бы отправить их обратно, но это было невозможно. Она покачала головой. Сколько еще она должна своему мужу? Она не знала и не имела ни малейшего желания знать. Наверное, это была большая сумма, и понадобятся месяцы, чтобы возвратить ее.
— Пойдем? — прервал молчание Харитос, и Тони кивнула. Они медленно пошли через город, где каждый угол дышал стариной, где сама атмосфера была пропитана духом строгой культуры храбрых рыцарей, где спадающие бугенвиллии опутали стены и покрыли гордые кресты величественных средневековых магистратов, где столетия назад сверкающие мечи сражались против проявлений язычества. Это на самом деле был город прошлого.
Короткая прогулка привела их на улицу Рыцарей. Здесь сотнями толпились туристы, переминаясь с ноги на ногу за спинами уставших гидов или со снисходительным интересом глядя на дом Рыцаря Вилларадаут, на Испанские Кварталы и на Кварталы Прованских Рыцарей.
Тони и Харитос переглянулись и засмеялись.
— Что они в этом находят?! — воскликнула Тони, с жалостью глядя на небольшую группу туристов, которая стояла рядом. — Мне этого не хватает. Я хочу попасть внутрь какого-нибудь из этих знаменитых домов.
— Внутрь? — ее спутник озадаченно посмотрел на нее. — Но в них же живут. Ты не сможешь попасть внутрь.
— Если я знаю твой народ, Харитос, то буду сейчас с радостью принята каким-нибудь домовладельцем.
Сама улочка очень мало изменилась со времен рыцарей, которые когда-то здесь жили. Дома стояли очень близко друг к другу, фасады были очень непритязательны, исключая гербы и ордена древних семей, живших здесь сотни лет назад, которые красовались на дверях и воротах.
Обойдя дома сзади и подойдя к задним дверям, Тони обнаружила, что они огромны. В каждом доме была каменная лестница и большие дворы. Сегодня в них жили обычные люди, которые относились к своим домам с великим уважением, как будто чувствовали атмосферу славного прошлого.
— Смотри, стираное белье висит! Что подумали бы Рыцари!
— Думаю, что они решили бы переодеться, — ответил Харитос со смехом.
— Да, но такое несоответствие… пеленки и все прочее.
— Дети — не новое изобретение. И, наверное, жены Рыцарей имели те же заботы и те же пеленки, хотя, может быть, более роскошные.
Тони смеялась вместе с ним, а потом предложила пари, что ее пригласят в какой-нибудь из этих великолепных домов.
— Думаю, что не стану рисковать своими деньгами, видя такую решительность на твоем лице, — решил Харитос, качая головой.
— Poli kala, — обратилась Тони к старой женщине, одетой в черное и сидящей у входа в дом. Та улыбнулась в ответ, и Тони подняла восторженные глаза на усаженную цветами лоджию. — Para poli kala! — повторила она с более сильным ударением на первое слово.
— Не поможет, — с веселым задором сказал Харитос. — Даже если скажешь, что ее дом более чем хорош.
Старуха встала и после некоторого колебания жестом руки пригласила их войти.
Тони посмотрела на своего спутника и радостно засмеялась.
— Elharisto poli… Огромное спасибо!
Женщина разрешила им самим осмотреть ее дом. После того как они осмотрели комнаты на первом этаже, в которых еще витал дух Рыцарей, а каменные стены не были ничем украшены, Тони вышла и попросила разрешения подняться наверх. Кивок, улыбка — и Тони получила разрешение, а Харитос, с исказившимся от смеха лицом, последовал за ней.
— Слушай, а почему лестница такая широкая? — пробормотала Тони, нахмурясь.
— По ним иногда поднимались на конях, — напомнил ей Харитос.
— О, да, конечно! Только представь, Харитос, наверху стоит жена Рыцаря и встречает его, вернувшегося после своих побед верхом на коне.
— Да ты романтик, как я вижу? — сказал Харитос и безо всякого предупреждения наклонился и поцеловал ее.
— Романтик… и брак без любви. Ужасно нечестно!
Тони попыталась оттолкнуть его, но Харитос властно привлек ее к себе и обвил руками ее хрупкий стан. Его жадный, ищущий язык погрузился в ее рот, руки неистово ощупывали тело. Прислонив девушку к прохладному камню стен, Харитос расстегнул на ней платье и припал ртом к ее грудям, а она стояла, обессиленная, пылко впитывая в себя его ласки. Затем она ощутила, как одна из его рук воровато забралась под платье, нога же вклинилась между ее ногами, силясь раздвинуть их. Это отрезвило Тони. Резво вывернувшись, она оттолкнула Харитоса и влепила ему звонкую пощечину.
В недоумении воззрившись на нее, он отошел, потирая щеку.
Она стояла наверху лестницы, жарко пылая и все еще ощущая его губы на своих.
Романтик? Практична и прозаична, — так бы она охарактеризовала себя… когда-то. Но сейчас…
— Ты не должен, Харитос. Я… я замужем.
— Это только так называется! И вы все равно собираетесь расторгнуть брак, как только появится возможность. Нет, дорогая Тони, ты не замужем.
— Харитос…
— Да, дорогая? — Харитос отпустил ее и шагнул назад, но потом снова приблизился и попытался ее обнять.
Тони вытянула руки, уперлась ему в грудь и энергично покачала головой.
— Я… почему-то… мне почему-то стыдно. Почему?
— Тебе не должно быть стыдно. Ты совершенно свободна…
— Но, нет, Харитос, нет!
— Разве это твоя вина, что тебе пришлось выйти замуж? Разве поженились бы вы оба, если бы не было возможности расторгнуть брак? Судя по тому, что ты рассказала, Дарес просто не уважает тебя…
— Я оставляю такое впечатление? Я не имела в виду ничего подобного.
Да, ей было стыдно, и она чувствовала себя предательницей. Хотя какая верность может быть по отношению к Даресу? Никакой.
— Тони, дорогая, я люблю тебя… и я надеюсь на твои чувства ко мне. Мы должны подождать и, хотя для меня это очень трудно, но я готов ждать. Я не буду беспокоить тебя, Тони, но позволь мне хоть иногда целовать тебя.
— Мы должны идти, — уклоняясь от ответа, сказала она. — Старуха будет волноваться, что мы так долго здесь делаем.
Все удовольствие от прогулки по этому готическому особняку пропало. Она медленно спустилась по широким каменным ступеням. Почему у нее были такие чувства? Она хотела продолжить и укрепить дружбу с Харитосом, считая себя свободной, чтобы принять любовь и любить самой.
Дарес ничего этого ей не предложил. Она не любила его, а он ее. Они не подходили друг другу и в любом случае сомнений, что их брак временный, не было, как только что сказал Харитос.
— Я не знаю, что со мной происходит, — произнесла она вслух свои мысли.
Он взял ее руки в свои.
— Тебя мучит совесть, Тони. Почему, я не знаю, но, однако, это хорошо характеризует тебя. И тем не менее, немного подумав, ты поймешь, что этому твоему чувству вины нет никакого основания. Ты свободна, дорогая, свободна, понимаешь?