Страница 27 из 40
Сон, навалившийся на нее, чему, без сомнения, способствовало и лекарство, принесенное Уэйном, заставил Кэрри закрыть глаза. Едва ее веки смежились, Уэйн проговорил мягко, почти нежно:
— Спокойной ночи, Кэрри.
Кэрри… Впервые ее имя сорвалось с его губ. Одним только этим будто дал понять, что принимает ее в члены их семьи. Невыразимая радость наполнила ее сердце. Кэрри приоткрыла глаза, а ее губы тронула дрожащая улыбка.
— Доброй ночи, мистер Харви, — и спасибо, — робко прибавила она.
Слегка приподняв брови, Уэйн спросил:
— За что это?
Она с трудом повернула тяжелую голову, чтобы взглянуть ему в лицо:
— За то, что вы так добры.
— И?..
Она решительно закончила:
— За то, что приняли меня.
Последовало долгое, странное молчание, и Уэйн негромко повторил:
— Принял вас…
Если бы Кэрри была в добром здравии, она удивилась бы и его тону, и его поведению. Но сейчас она лишь счастливо улыбнулась Уэйну, борясь со сном, который окутывал ее сознание.
— Вы не забудете позвонить Чарльзу? — пробормотала она, когда Уэйн уже шел к двери.
— Нет, я не забуду.
Внезапная перемена его тона, который вновь стал сугубо формальным, была такой пугающей, что сердце Кэрри словно скрутила острая, пронизывающая боль. Может, он неправильно понял ее отношения с Чарльзом? Она припомнила, что Уэйн дважды видел их вместе.
— Просто для того, чтобы он знал, где я, — добавила она без всякого выражения.
— Я постараюсь, чтобы он немедленно узнал об этом.
— Что вы скажете ему? Ведь он вообще ничего не знает.
После небольшого колебания Харви ответил, пожав плечами:
— Ему лучше сказать всю правду.
— Что я сестра Авриль?
— Да, я не вижу причин скрывать это. — И он вышел из комнаты, выключив свет.
Глава 8
На следующий день, в восемь часов утра, Сесилия принесла ей завтрак.
— Мисс Авриль хотела зайти, но мистер Харви сказал «нет». Он сказал, чтобы вы позавтракали. Я принесу еще подушку, чтобы вы могли сидеть.
— Спасибо, Сесилия.
Чувствуя себя намного лучше, Кэрри совсем не хотела оставаться в постели, но у нее хватило ума не противоречить распоряжениям Уэйна. Покончив с завтраком, она отставила поднос в сторону, отбросила принесенную подушку и снова легла. Уже через десять минут она опять спала; а когда открыла глаза в очередной раз, было уже половина двенадцатого, и Кэрри подумала, что проснулась оттого, что очень хотела пить. Она позвонила в колокольчик, и явилась Сесилия.
— Я хочу выпить воды, можно?
— Да, мисс, я сейчас принесу.
К удивлению Кэрри, стакан воды принес сам Уэйн вместе с соляными таблетками.
— Хорошо провели ночь? — Тон был отрывистым, но в нем звучало легкое беспокойство.
— Я спала чудесно, благодарю. — Кэрри чувствовала себя так неловко в этой огромной постели, над которой склонился Уэйн, изучая лицо девушки и словно пытаясь определить, насколько правдив ее ответ.
Только заметив на себе его блуждающий взгляд, она сообразила, как легок ее наряд. Верхняя часть ночной рубашки Авриль состояла лишь из двух бретелек; она была обильно украшена рюшами и очень красива, но едва ли могла скрыть соблазнительные формы Кэрри. Уэйн, казалось, не обращал внимания на румянец Кэрри, продолжая оценивать ее красоту. То, что она попыталась прикрыть грудь рукой, привело лишь к тому, что в глазах Уэйна мелькнуло насмешливое удивление.
— Вот ваши таблетки.
— Спасибо. — Кэрри одной рукой положила их в рот и лишь потом взяла из рук Уэйна стакан, не желая убирать другую от груди. Жадно глотнув воды, она передала стакан Уэйну, и тот поставил его на столик рядом с кроватью.
— Вы готовы к нашему разговору или отложим его на более позднее время?
Слишком хорошо осознавая свою почти наготу, Кэрри отрицательно покачала головой, сказав, что лучше им поговорить попозже. При этих словах Уэйн встал, подхватил пеньюар Авриль со стула и протянул его Кэрри; она с благодарностью закуталась в него, плотно стянув края на обнаженной груди.
— Вы по-прежнему хотите перенести наш разговор? — поинтересовался он, и веселые искорки снова появились в его глазах.
Довольно нервный смех сорвался с губ Кэрри.
— Теперь я чувствую себя немного уютнее. Да, я бы хотела поговорить с вами, мистер Харви.
Удовлетворенно кивнув, Уэйн придвинул стул и уселся. Потянувшись за дополнительной подушкой, Кэрри пристроила ее за спиной.
— Вам лучше начать с самого начала, — предложил Уэйн и не спускал с нее глаз все время, пока Кэрри рассказывала свою историю.
В конце он глубоко нахмурился. Были ли тому причиной угрызения совести, раздумывала она и укрепилась в этой мысли, когда Уэйн наконец заговорил:
— Значит, вы потратили все свое наследство на розыск сестер?
— Все, кроме сотни фунтов, на которую купила билет сюда. — Ее очаровательные глаза с мольбой смотрели на него. — Мистер Харви, теперь я понимаю, что должна была поступить иначе. Я хочу сказать, должна была предвидеть, что Авриль могла ничего не знать о том, что она приемный ребенок. Вы не представляете себе, как я была расстроена, когда поняла, что натворила. Мне кажется, деньги не приносят нам ничего, кроме несчастий.
Уэйн кивал, погруженный в свои мысли.
— Могу вам только сказать, что совет вашего адвоката был плох, — наконец произнес он, обдумав рассказ Кэрри. — Прежде всего он должен был предупредить вас о вероятности того, что одна из ваших сестер или даже обе могут и не знать о том, что они удочерены.
— Если бы это была Мишель, — вставила Кэрри, — это не имело бы большого значения. Мистер Хэслетт написал ее родителям и сам навестил их. Если бы Мишель и не знала, что ее удочерили, то об этом тут же проинформировали бы мистера Хэслетта, и я бы соблюла все пожелания ее приемных родителей, даже если бы они вообще не разрешили мне встретиться с девочкой. Но так как в первом случае все было в порядке, мне и в голову не пришло, что с другой сестрой дело может обстоять иначе.
— Вам действительно это не могло прийти в голову, ведь вы так стремились увидеться с Авриль. Но ваш Хэслетт должен был это учитывать.
После небольшого раздумья Кэрри кивнула в знак согласия:
— Да, полагаю, должен был. — Но она тут же добавила: — Тот факт, что Авриль живет за границей, несколько усложнил дело.
— Не согласен. Ваш адвокат, выяснив, что у Авриль есть опекун, обязан был прежде всего связаться со мной — таков порядок. Письмо от адвоката произвело бы совсем другое впечатление, чем те два письма, что вы отправили моей племяннице и которые я скрыл от нее, как полагал, в ее же собственных интересах.
Кэрри задумчиво глядела в окно. Было вполне естественно, что у Уэйна возникли подозрения, ведь он ничего не знал о существовании двух других сестер.
— Как странно, что ваш брат ничего не рассказал вам о Мишель и обо мне, — сказала она, снова переводя на него глаза.
— Мне кажется, моя невестка очень болезненно относилась к тому факту, что Авриль им не родная. Она не могла иметь собственных детей, и это ее чрезвычайно огорчало. — Уэйн помолчал, погруженный в воспоминания.
Было похоже на то, что он тщательно взвешивает, как много — или скорее как мало — он может позволить себе сказать. Было очевидно, что он хотел сказать гораздо больше. Кэрри предполагала, что он испытывает потребность что-то объяснить ей: ведь он сам настаивал на разговоре, значит, собирался о чем-то рассказать и сам. После небольшого раздумья Уэйн наконец заговорил, и Кэрри услышала о таких вещах, о которых Авриль не подозревала.
— Меня не было дома, когда мой брат и невестка вернулись из Англии вместе с Авриль. В те времена еще был жив мой отец, и это поместье принадлежало ему. Когда я вернулся, чтобы принять на себя управление «Трейд Виндс» — мой отец тогда начал болеть, — я впервые увидел Авриль; ей было года четыре с половиной… — Он замолчал, и Кэрри с любопытством быстро взглянула на него. Выражение его лица было таким, что Кэрри тут же припомнила, как уверенно утверждала Авриль, что ее дядя очень любит детей. — Ваша сестра была всегда такой красивой, даже будучи крошечным ребенком.