Плечом к плечу

Внезапно в памяти всплыл рассказ Таши — как она дробила «молотом» преследующую её галеру. Забавно… неплохая идея, слишком малоприменимая в реальном бою — стоит фрегату подойти достаточно близко, и лучники попросту перебьют всё живое на палубе «Урагана». Если подойдёт близко… хм…

Некоторое время Блайт взвешивал пришедшую идею, затем вздохнул — да, подобная шутка может сработать, но, максимум, один раз. Стоит кому-то из пиратов уцелеть, и подобный фокус никому повторить не удастся, слишком легко его сорвать — без всякой помощи магии. Но попробовать стоит, тем более, что ничего лучше в голову не приходит.

Он принялся плести заготовки боевых заклинаний. В обычное время Блайт мог поддерживать одновременно пять-шесть заготовок, что делало его может и не одним из сильнейших магов Империи, но уж заслуживающим всяческого уважения — наверняка. Сейчас Консул отдавал предпочтения «стае» и «огненному облаку». Огонь в море, когда некуда бежать — страшная вещь. Любой корабль, пиратский ли, военный или торговый, обязательно пропитывают специальным составом, препятствующим возгоранию. Пропитывают полностью — корпус, паруса, палубные надстройки… не то, чтобы это гарантированно защищало от огня, но зажечь противника стрелами или парой горшков с горючим маслом удается далеко не сразу. Боевая же магия — вещь иная, против неё не устоять. Другое дело, что имея сотню людей на борту, пожар не так уж сложно потушить.

Если только большая часть этих людей не будет занята более важным делом.

Закончив работу, Блайт поднялся на палубу. Фрегат был уже довольно близко, в трёх-четырёх выстрелах из лука, то есть, в пяти-шести дистанциях полета снаряда из средней катапульты.

Капитан Хай выглядел куда мрачнее обычного, раздраженно расхаживая по мостику. Свободные от вахты матросы деловито точили тесаки, подтаскивали к бортам связки арбалетных болтов. Полдюжины тяжёлых арбалетов ждали своего часа… правда, стрелки не выглядели довольными жизнью, понимая, что лучники противника сметут их в считанные минуты.

— Капитан?

— Ваша светлость? — в тон ему ответил Хай.

— Есть новости?

— Есть.

— Плохие?

Некоторое время капитан разглядывал приближающийся фрегат, затем хмыкнул:

— Дерьмовые. Это «Мизерикорд», корабль Арга Вешателя, правой руки адмирала Родана.

— Многообещающее прозвище.

— Этому китом траханному ублюдку очень нравится зрелище болтающихся на рее людей. Говорят, что даже в том случае, если купец им сдается, Арг всё равно приказывает вздернуть парочку человек… как он говорит, для острастки, чтоб ему прилипала в хер вцепилась… Я очень надеюсь, ваша светлость, что вы что-нибудь придумали. Мне моя шея довольно-таки дорога.

Блайт подошел к борту и посмотрел на корабль. Он был красив — выкрашенное в серый цвет судно, несущееся вперед под шатром серых же парусов… прекрасный цвет для пирата — уже в легком тумане серый фрегат мгновенно превратится в корабль-призрак, невидимый и опасный. Ощущая свою силу, «Мизерикорд» не совершал никаких маневров, просто пер вперед, не сомневаясь, что вскоре догонит добычу.

— Капитан, представьте, что вы преследуете какое-то судно, — Блайт не поворачивался к собеседнику, но не сомневался, что Ублар Хай ловит каждое его слово. И не только он — находящиеся поблизости матросы обратились в слух, понимая, что этот мужчина в элегантном кожаном чёрном костюме их единственная надежда. О том, что на борту находится маг, Ублар Хай не распространялся, но уверенная манера поведения Блайта делала его идеальным кандидатом на столь ожидаемую роль спасителя.

— Ну представил, — буркнул из-за его спины Хай. — Бывало такое… чего уж тут представлять.

— И в это время с преследуемого судна за борт летят ящики, бочки и прочая дребедень. Что вы подумаете?

— Что капитан сраного корыта решил облегчить корабль, — не задумываясь, ответил Хай. — И что он кретин, каких мало. Какую-то говёную прибавку к скорости он получит, но…

— Отлично. Пусть ваши матросы волокут сюда всё, что можно сбросить за борт. Только, капитан, имейте в виду, мне нужно, чтобы это «что-то» плавало.

— Я понял идею, ваша светлость, — ухмылка капитана была нерадостной. — Только зря вы это… думаете, пустой бочкой можно проломить борт фрегата? И не надейтесь, там доски толщиной с китовый хрен.

— Капитан, — вздохнул Блайт, — просто отдайте команду. Об остальном я позабочусь.

Постепенно палуба «Урагана» стала приобретать вид изрядно захламленного склада. Моряки — люди прижимистые, а потому в первую очередь выставили рассохшиеся бочки, потрескавшиеся ящики — в общем, что похуже. Блайт к такому жлобству отнёсся с полнейшим равнодушием, его план требовал лишь, чтобы этот хлам продержался на поверхности воды несколько минут. Правда, избавлением от бесполезного барахла дело для Хая не ограничится, и это был довольно скользкий момент. Мысленно Блайт пересчитывал остатки золота на случай, если придётся раскошелиться. Даже угроза гибели не всегда способна заставить моряка, кормящегося с трюма своего корабля, расстаться с потенциальной прибылью.

— Я помню, капитан, вы прикупили в Кинте тканей? — осторожно начал консул неудобный разговор.

Ранее ему не раз приходилось общаться с подобным народом, но понять их до конца Блайт так и не сумел. Казалось бы, смерть — уже совсем рядом, тут уж не до наживы, не до золота, задницу бы спасти… так нет, Хай сразу насупился, седые усы встопорщились, глаза взглянули недобро.

— Ну… было дело, ваша светлость.

— Я хочу, — на этот раз в голосе Консула звучала сталь, — чтобы вы, капитан, приказали застелить тканью корму вашего корабля.

— А вы знаете, ваша светлость, сколько стоит рулон кинтарийского шёлка?

— Знаю. Меньше, чем ваша, капитан, посудина.

Ублар Хай некоторое время молчал, словно раздумывая, начать ли спорить, или просто ограничиться попыткой содрать с беглого Консула стоимость ткани, которая несомненно придёт в негодность, соприкоснувшись с давно не драеной, просмоленной палубой. И вдруг ухмыльнулся во всю пасть, обнажив изрядно попорченные временем зубы.

— А и ладно! Эй, ты и ты… живо в трюм, черепахи брюхатые… две штуки шёлка волоките, как раз на корму и хватит.

Через несколько минут палуба «Урагана» стала напоминать будуар южной красавицы, помешанной на морской романтике. Жгуче-алый шёлк (ну ещё бы, корабль ведь в Сур направляется, стало быть, Альянс в числе первых покупателей запланирован) покрыл старые доски воздушной, почти невесомой пеленой. Блайт тут же принялся расхаживать по драгоценной ткани, давая указания матросам расставлять ящики и бочки так, чтобы, не приведи Эмнаур, ни один предмет не касался другого. Затем, убедившись, что всё сделано как надо, опустился на колено возле ближайшей бочки, кривобокой, давно пришедшей в негодность. Хотелось бы знать, зачем капитан таскает с собой этот хлам? На дрова, разве что…

Руки мага двигались в такт льющимся словам, на лбу показались капельки пота. Закончив с бочкой, он сместился к стоящему поблизости сундуку, явно некогда грубо взломанному при помощи топора. Затем настала очередь ещё одной бочки, ящика… Прошло минут сорок, прежде чем Консул тяжело опустился на палубу и смахнул со лба обильно выступившую влагу. Выглядел он неважно — щеки ввалились, дыхание вырывалось из лёгких с заметным хрипом.

Что бы там не говорили теоретики, но во многих заклинаниях стихий замешана изрядная доля Магии Крови… слишком уж выматывает и создание голема, и формирование таких вот ловушек. Одну, две или пять — ещё куда ни шло, но последовательно зачаровать три десятка отнюдь не мелких предметов… Тяжело.

Немного отдышавшись, Консул поднялся, опираясь на твёрдое, словно мореное дерево, плечо Хая. Один из матросов сунулся было ступить на алый шёлк, но Блайт рыкнул с такой злобой, что молодой веснушчатый парень отпрыгнул назад, словно чуть на змею не наступил.

— Капитан, прикажи рулевому держать корабль строго по ветру… нужно, чтобы фрегат шёл за нами, словно буксирным канатом привязанный.