Страница 28 из 49
В течении нескольких лет в печать не проникало никаких сведений об этом нелепом эксперименте; но, в конце концов, правда начала обнаруживаться и мы теперь имеем достаточно данных, чтобы составить общее понятие о результатах этой бюрократической затеи.
Хотя по пространству Сахалин занимает одно из первых мест среди островов мира, он должен быть причислен к местностям, наименее пригодным для целей колонизации. В этом отношении, среди островов мира, разве лишь Новая Земля и Новая Сибирь могут быть поставлены ниже Сахалина. Собственно говоря, он является соединительным звеном между Японским архипелагом и Курильскими островами, так что Японие рассматривала Сахалин, как часть своей территории вплоть до того времени, когда русские, в 1853 г., устроили первый военный пост в Южной части острова. Три года спустя был устроен другой пост при каменно-угольных копях Дуэ, напротив устья Амура. Россие, таким образом, завладела островом и он был обследован в периоде 1860-1867 гг. несколькими научными экспедициями. Военные посты были усилены; начата была разработка юрских каменно-угольных отложений в Дуэ и в 1875 г. Японие, продолжавшая рассматривать южный Сахалин, как часть своей территории, уступила его России, в обмен на Курильские острова.
Собственно говоря, остров не обладает ни малейшей привлекательностью в каком бы то ни было отношении и, не смотря на его обширные размеры (1000 верст длины и от 30 до 220 верст ширины), население на нем едва достигает 5000 душ. Около 2000 гиляков влачат печальное существование на севере острова, занимаясь охотой; около 2500 айнов – бородатое племя одного корня с курильцами – живут в немногих поселениех, разбросанных по южной части и, наконец, несколько сотен орочей, т.е. тунгузов, ведут кочевую жизнь в гористой области острова. Айны находятся в состоянии прямого рабства у нескольких японских купцов, снабжающих их зерновым хлебом, солью и другими необходимыми продуктами, в обмен на которые этот несчастный народец принужден расплачиваться тяжелой работой: японские купцы отбирают у айнов всю рыбу, которую последние успевают наловить в заливах и в устьях немногих рек, оставляя айнам лишь количество, необходимое для скудного пропитание. Сахалин, за все время его исторического существование, будучи сначала под владычеством Китая, а позднее Японии, никогда не обладал оседлым населением; на нем жили лишь кучки нищенски-бедных охотников и рыболовов.
Да, в сущности, лишь охотники и рыболовы и могли найти здесь какие-либо средства к жизни.
Не то, чтобы остров лежал в очень широких высотах: его южная оконечность доходит до 46°, а северная не переходит за 54°. Но дело в том, что теплое морское течение, которое могло бы принести к острову теплоту Китайских вод, не достигает его; в то время, как ледяное холодное течение, выходящее из «великого ледника» Тихаго океана – Охотского моря – омывает восточные берега острова. В середине лета русские исследователи нашли восточные берега покрытыми ледяными полями и кучами льда, нанесенного северо-восточными ветрами. А на западе узкий продолговатый остров имеет огромный холодильник – холодные и высокие горные цепи Сибири, от которых он отделен лишь очень узким и мелким проливом. Лучи солнца скрываются за тяжелыми облаками и густыми туманами. Когда Ив. Сем. Поляков высадился в Дуэ, (на среднем Сахалине), в конце июня, он нашел горы покрытыми снегом, а почву замерзшей до глубины 21 дюйма. Летние всходы едва начинали прозябать, а высадку огородных овощей нельзя было начать раньше 20 июня. Июнь приближался к концу, но термометр за все это время не поднимался выше 18 °C. За все время не выдалось ни одного ясного дня; густой туман окутывал побережье и соседние горы целых восемь дней в течении июня.
Несколько горных цепей (высотой от 2000 до 5000 футов) пересекают остров. Их болотистые, или каменистые склоны сверху до низу покрыты жалкими лесами, состоящими из деревьев свойственных субарктической полосе. А между гор проходят лишь узкие, сырые, болотистые долины – совершенно непригодные для земледелия. Крутые склоны гор спускаются к самому Татарскому проливу, так что дорогу нельзя проложить по берегу, не пробивая утесов.
В сущности только две долины прорезают горы, заполняющие остров: долина реки Дуэ, продолжающаяся к северо-востоку долиною Тыми и долина Пороная в южной части острова. В первую из них, к тому месту, где добывают каменный уголь, и направлены были ссыльно-каторжные.
И. С. Поляков, посетивший Сахалин в 1881-82 г. по поручению Петербургской Академии Наук, следующим образом описывает эту долину, которая в воображении русских бюрократов должна была сделаться центром русской цивилизации на острове. Горы, окружающие эту узкую долину, в большинстве обнажены от растительности и их склоны черезчур круты, чтобы на них можно было засеять хлеб. Дно самой долины состоит из слоя тяжелой глины, покрытой сверху лишь тонким пластом пахатной земли. Вся долина имеет очень болотистый характер. «Можно ходить, не увязая очень глубоко в грязи – говорит Поляков, – но вся долина усеяна торфяниками и глубокими болотами… Почва нигде не пригодна для земледелия… Местность сильно напоминает худшие части Олонецкой губернии, с той лишь разницей, что она часто покрыта водой, даже в лесах и что делает невозможным метод, практикуемый в Олонецкой губернии, т.е. – выжигание леса, за которым следует корчевание. В таких условиях земледелие и огородничество в окрестностях Дуэ невозможны. Лишь несколько полос в верхней части долины и по верховью Тыми могут быть использованы для этой цели. Но эти немногие полоски, встречаемые изредка, в большей части, уже обработаны»[40].
Между тем, именно тут, в окрестностях Дуэ, сосредоточены каторжане в качестве колонистов, после отбытия ими каторги в Александровской тюрьме. Поселение вокруг этой тюрьмы отличается необыкновенной мрачностью. Имеются две большие казармы – тюрьмы, возле них разбросано несколько домов, а за ними начинается тайга. Лишь Верхне-Александровск, расположенный несколько выше по долине и Корсаково, с его несколькими домами имеет более жилой вид; но и там уже вся земля, пригодная для огородничества, находится под обработкой. А, между тем, Сахалин был выбран местом ссылки для каторжан именно лишь с целью образовать из них постоянные земледельческие поселение. Предполагалось, что, отбыв часть срока на каменно-угольных копях, они будут поселены по близости и станут выращивать достаточно хлеба для своего прокормление и для снабжение тюрьмы.
В верхней части долины, которая, согласно преувеличенным отчетам администрации, должна была сделаться житницей Сахалина, почва отличается теми же качествами и небольшим поселением, Рыкову и Мало-Тимовскому, – «являющимся наиболее удобными местами для земледелия на всем острове», – приходится вести ту же упорную борьбу с природой. Овес не вызревает и выращивают только ячмень. Что же до дорог, соединяющих эти поселение, то сообщение по ним очень трудно. В лесах прорезаны просеки, но лошади вязнут в болотистой почве. Много надежд возлагалось на Тымскую долину, которая является продолжением Александровской долины к северо-востоку и доходит до Охотского моря. Но её болотистая почва, а тем более холод и туманы Охотского моря, делают занятие земледелием в долине, за исключением верхней части её, совершенно невозможным. Ея растительность имеет субполярный характер, а приморское побережье ничем не отличается от Сибирской тундры. «Если впоследствии – говорит Поляков в оффициальном отчете, – после тщательных поисков и найдутся несколько мест в Тымской долине, пригодных для садоводства и распашки под зерновые хлеба, следовало бы подождать результатов опыта в уже имеющихся поселениех, прежде чем заводить новые; тем более, что снабжение этих поселений пищевыми продуктами уже и теперь сопряжено с значительными затруднениеми и колоние серьезно страдает от недостатка провизии. Что же касается надежды относительно устройства деревень в устье Тыма, она совершенно ошибочна, так как это – область тундры и полярной березы». Эти заключение русского путешественника, выраженные в столь сдержанной, – может быть черезчур сдержанной, – форме, вполне подтверждаются наблюдениеми д-ра Петри в 1883 г., с той лишь разницей, что итальянский доктор не отличается сдержанностью русского ученого. Все рассказы о «Колонизации Сахалина», – писал он в Jahresbericht Бернского географического общества за 1883 и 1884 г. – «ничто иное, как самая наглая ложь, распускаемая администрацией острова. В то время, как местная администрация показывает на бумаге 1000 десятин якобы уже находящихся под обработкой, съемка, сделанная г. Карауловским, дает только 510 десятин действительно обработанных. Выходит, что 700 семейств ссыльно-каторжных, которым были обещаны наделы в 13 дес. пахатной земли на каждую душу мужского пола, в действительности успели очистить не более 2/3 десят. на семью»[41]. Д-р Петри приходит к заключению, что остров совершенно непригоден для земледелия и что правительство решилось на подобный эксперимент, вследствие лживых отчетов людей, так или иначе заинтересованных в этом предприятии.
n40
Ив. Поляков. «Путешествие на остров Сахалин в 1881-2 году». Эта работа была напечатана в «Известиях Русского Географического Общества» (1883).
n41
Jahresbericht der Geographischen Gesellschaw von Bern, 1883-84, см. стр 129 и 39. См. также «St. Petersburg's Herold», №№ 353-356, за 1884 г.