Нехоженые тропки

Однако, это не имеет значения. Вы пришли слишком поздно. Я создала новое царство, отдельное от ваших, и то, что создано мною здесь, никогда не может быть уничтожено никем, кроме меня. И у Вас нет никакой власти заставить меня сделать что-нибудь еще. Сама природа этого города ограничивает и ослабляет вас, тогда как я… создала это тело, чтобы быть невероятно сильной.

Я чувствовал, как Бафомет внутри меня кипит и трясется, разгневанный ее словами, снедаемый желанием высвободить свою силу и следовать заложенной в него программе. Но я по-прежнему контролировал тело и отодвинул его. Были вещи, о которых я должен был спросить, которые должен был знать.

— Почему Рай и Ад так заботит это место? — сказал я, и мой голос казался мне совершенно нормальным. — Почему они видят в твоем маленьком городе такую опасность?

Лилит подняла совершенную темную бровь.

— Это не голос ангела. Ты… человек, не так ли? Я видела ваш род, в видениях. Что принесло вас сюда, столь далеко от своего времени?

— Неужели они считают настолько опасной идею о свободе воли? — упорствовал я. — Почему они так боятся места, где свобода — больше, чем просто слово?

— Твое мышление очень ограничено, — сказал ангел Габриэль губами Сьюзи. Ее ртом, ее голосом. — Нам нет дела до Лилит или ее города. Создания и силы, которых эта свобода от ответственности однажды произведет на свет — вот причина нашего беспокойства. Они будут ужаснее и могущественнее, чем могли бы когда-нибудь стать законные обитатели этого мира. Человечество должно быть защищено от таких угроз, чтобы иметь свой шанс на справедливость. В отличие от Лилит, мы смотрим далеко вперед. Ее же всегда заботит только здесь и сейчас.

— Здесь и сейчас является бесспорным, — сказала Лилит спокойно. — Все остальное — лишь догадки.

— Она должна быть уничтожена, — внезапно произнес Бафомет моими губами.

— Это не то, что было согласовано, — сказал Габриэль через Сьюзи.

— Лилит здесь и в нашей власти, — сказал Бафомет. — И лучшего шанса, возможно, не будет никогда.

— Наши приказы… важнее любого временного соглашения, — сказал Габриэль. — Мы должны уничтожить изгнанницу, пока у нас есть возможность.

И тут же оба ангела изменили наш договор. Используя всю свою силу и волю, они отодвинули нас со Сьюзи в сторону, вынудили уйти в глубины разума, чтобы таким образом взять под свой контроль наши тела и закончить свою миссию. Они должны были остановить, а не уничтожать ее, но их природа не позволила бы им упустить шанс избавить Рай и Ад от такого врага. Лилит не двигалась. Я ощущал ее слабость, ее сила была ослаблена тем, сколько себя она вынуждена была вложить в создание своей Темной Стороны. Я мог расслабиться и позволить ангелам ее убить. Я мог наблюдать, как она умирает, зная, что в будущем это гарантировало бы Темной Стороне безопасность, даже если бы это означало мою собственную смерть, поскольку я бы не рождался. Я мог. Но, в конце концов, я должен был что-то сделать. Не только для себя, но и для нее. Я не мог позволить ей умереть из-за чего-то, чего она еще не сделала и, возможно, никогда не сделает. У человечества должен был быть шанс, но и у нее тоже. Ради таких решений и существует Человечество.

Я пробился вперед в своем разуме, застав Бафомета врасплох. Я протянул руку Сьюзи, и ее рука рывками приблизилась, чтобы ухватиться за мою. И вместе, дюйм дюймом, мы вернули себе контроль над своими телами. И все это время ангелы бушевали, но ничего не могли поделать. Я улыбнулся Лилит и снова заговорил собственным голосом.

— Я должен верить в надежду, — сказал я ей. — Для тебя и и для меня.

«Ты не можешь бросить вызов нашей власти», — проговорил маленький голосок где-то в моей голове. — «Без нас у тебя нет силы».

— Я только проявляю дарованную мне добрую волю, — сказал я. — А от вас обоих больше хлопот, чем вы того стоите.

«Бросишь вызов нам, и Рай и Ад будут за твоей спиной и на твоем горле до конца жизни».

— Встаньте в очередь, — сказал я. — Вы завладели нашими телами с нашего согласия и в соответствии с нашим договором. Вы нарушили соглашение. А это — Темная Сторона, где у вас вообще нет никакой власти. Поэтому убирайтесь.

И в этот миг мы со Сьюзи вытолкнули из себя Габриэля и Бафомета. Они живыми фейерверками выстрелили в ночное небо, отчаянно махая большими крыльями, торопясь сбежать из города прежде, чем он их уничтожит. Они не могли рисковать быть уничтоженными до того, как они доложат о случившемся здесь, в этой сверхъестественной мертвой зоне.

Потеря ангельской силы ощущалась, как будто бы из меня вырвали сердце. Казалось, что снова быть человеком — это так мелко.

Сьюзи спокойно отпустила мою руку. Я понимающе кивнул. А затем мы посмотрели на Лилит, сидящую в той же позе на своем бледном Троне. Она глубокомысленно нас разглядывала.

— Что ж, — в конце концов сказала она. — Наконец-то мы одни. Я думала, они никогда не уйдут. Вы — люди. Не совсем то, чего я ожидала.

— Мы такие, какими люди станут, — сказал я. — Мы из будущего.

— Я пыталась представить — какие вы, — сказала Лилит. — Без замаскированного ангельского присутствия, просочившиеся сквозь Время. На тысячи лет, я бы сказала. Зачем вы прошли столь длинный путь, чтобы попасть сюда, говоря на языке, который вы не должны были понимать, зная то, чего не должны были знать?

Мы со Сьюзи посмотрели друг на друга, задаваясь вопросом, как лучше всего это объяснить. Ни одного дипломатичного способа и вправду не было…

— Я завидую вашему путешествию сквозь Время, — сказала Лилит. — Это — одна из немногих вещей, которыми я никогда не смогу насладиться. Я должна была запечатлеть себя в вашей реальности как можно крепче, для того, чтобы существовать здесь… и даже я не осмелюсь рискнуть нарушить это. Скажите — какая ужасная цель привела вас сюда из далекого будущего, заставив убить моих детей и разрушить мой милый город?

— Мы прибыли сюда, чтобы помешать тебе уничтожить Темную Сторону в далеком будущем, — сказал я.

— Темную Сторону? — Лилит по-птичьи склонила голову набок, затем улыбнулась. — Подходящее название. Но почему я захочу разрушить свое царство после того, как вложила большую часть себя самой в его создание?

— Никто точно не знает, — сказал я. — Возможно, это связано со мной. Я — твой сын, или буду им.

Лилит долго смотрела на меня, ее лицо оставалось непроницаемым. — Мой сын, — сказала она наконец. — Плоть от плоти моей, рожденная моим телом? От человеческого отца? Интригующе… Знаешь, нужно было действительно позволить этим ангелам уничтожить меня.

— Что? — переспросил я.

— Я вложила слишком много себя самой в это место, чтобы теперь остановиться или отойти в сторону. Из-за эмиссаров великих тиранов Рая и Ада или каких-то нежданных потомков из будущего, которого, возможно, никогда не будет. Темная Сторона будет тем, чем предназначено ей быть мною — сейчас и в любом будущем, которое может быть. Я делаю то, что делаю, и не допущу над собой никакой власти или ограничений. Именно поэтому, в конце концов, я была изгнана из Эдема. Ты можешь быть моим сыном, но на самом деле ты лишь неожиданное и неприятное осложнение.

— Ты должна выслушать меня! — сказал я, шагнув вперед.

— Нет, не должна, — сказала Лилит.

Внезапно она поднялась с Трона, нечеловечески быстро ринулась вперед и схватила мое лицо обеими руками. От шока, боли и ужаса я вскрикнул. Ее прикосновение было холодным как ножи, как смерть, и бесконечный холод внутри нее высасывал из меня жизненную силу. Я сжал ее запястья обеими руками, но моя человеческая сила была ничем по сравнению с ее. Она улыбалась, вытягивая из меня жизнь и поглощая ее. Улыбалась теми же темными губами и теми же темными-темными глазами.

— Я дала тебе жизнь, а теперь забираю ее обратно, — сказала она. — Ты сделаешь меня снова сильной, сын мой.

Я больше не мог чувствовать ничего кроме холода, и свет уже мерк в моих глазах, когда рядом возникла Сьюзи Стрелок. Она направила свой дробовик прямо в лицо Лилит и выстрелила дуплетом. Шок от благословленных и проклятых зарядов, выпущенных в упор, отбросил Лилит назад, оторвав ее руки от моего лица. Я упал на колени, даже не почувствовав удара о землю. Лилит сердито вскрикнула, ее лицо не пострадало, но вспыхнуло от гнева. Сьюзи опустилась на колени рядом со мной и обняла за плечи, чтобы не дать мне совсем упасть. Она что-то говорила, но я ее не слышал. Ничего не слышал. Я чувствовал себя холодным, отстраненным, как будто шаг за шагом уходил из жизни. И все, о чем я мог думать, было: «Мне жаль, Сьюзи… снова делать это с тобой».