Макрив

Нет ответа. Он посмотрел вниз:

- Хлоя?

Её щеки пылали, губы сжались в тонкую линию.

- Больше не болит. Но это не так уж... приятно.

Непонятно как, но он смог покинуть эти тесные глубины, выйдя из неё почти полностью. Оставив внутри самый кончик, он подвёл под её спину ладони и приподнял вверх, начав сосать чувственную грудь. Его губы сомкнулись вокруг соска, руки обхватили спину крест-накрест, удерживая на месте.

- Ооо! - звук её восторга чуть не довёл его до развязки. - Лучше! - По обе стороны от бёдер в кулаках она сжимала простыни.

Уилл сдерживался от фрикций, покуда она не стала извиваться на кончике его члена, ещё сильнее увлажнив головку.

- Хочешь его глубоко внутри?

- Глубже!

Уложив её снова, он поднялся над ней на выпрямленных руках. Пот капал со лба на её трепещущие груди, когда он толкнулся прямо между бёдер. Её лоно сжало каждый сантиметр, выдавив из его груди глухой стон.

- Аа! Ещё глубже?

- Боже, да! - Крик восторга.

Он погружался в неё снова и снова, и она пыталась двигаться навстречу его толчкам.

- МакРив, я близко! Ещё!

- Дам всё, что ты хочешь! - Он удовлетворял её, он делал это, как нормальный мужчина. Испытывая ни с чем не сравнимое удовольствие. В этом он чувствовал себя таким же девственником.

Ощущать её было идеальным чувством, и это чувство накрыло его с головой. Всю свою жизнь я ждал, чтобы оказаться внутри.

- Не останавливайся, пожалуйста!

Он ждал этой мольбы!

- Скажи это снова.

- Пожалуйста. Так хорошо!

Когда он ускорил свой ритм, его зверь взревел внутри, придя в бешенство от желания обладать ею.

Уилл посмотрел вниз, чтобы уцепиться за её взгляд.

Оттого, что он там увидел, по коже пробежала ледяная волна.Её глаза светились от возбуждения.

- Суккубская зелень, - прошипел он.

Точно как у Руэллы. Потому что Хлоя хочет насытиться его телом. Когда он увидел её яркие когти, его охватил озноб. Дыхание стало вырываться со свистом.

Как будто он задыхается под бледной плотью.

Не хватает воздуха! Его грудь вздымалась, лёгкие горели в попытке вдоха.

О, боги, он теряет эрекцию. Нет, нет, он должен продолжить, чтобы удовлетворить. Это его Подруга и она голодна.

Тем не менее, как он и боялся, он не смог остаться твёрдым - словно тело отказывалось её подчиняться.

- Что случилось? В чём дело? - Она качнулась ему навстречу. Конечно, она чувствовала, что его эрекция ослабевает.

И так же, как прежде, он позволит зверю подняться и выполнить за него всю грязную работу.

- Хлоя, закрой глаза. - Его собственные когти начали удлиняться. Чтобы проколоть кожу и удержать Подругу на месте в момент его оргазма. Во рту выросли клыки. Чтобы пометить её плоть.

- Уже? - Она зажмурилась. Её тело, прижатое к нему, дрожало. - Он сделает мне больно?

- Не намеренно. - Его голос искажался, его импульсы больше ему не принадлежали. Зверь глубоко вдохнул запах своей Пары, и член ответил, стержнем увеличиваясь внутри неё.

- МакРив, мне страшно.

- Знай, что он... жаждет тебя, - смог выдавить он, прежде чем зверь взял над ним верх.

Уилл с ужасом наблюдал, как зверь поворачивает Хлою, устанавливая на четвереньки. Вонзив когти в её бёдра, он насадил девушку на свой член, продвинувшись дальше Уилла.

Пронзённая им, она вскрикнула, когда зверь вошёл глубже, удерживая её в наилучшей позиции для его диких толчков. Со зверем на переднем плане, Уилл входил в неё снова... и снова... пока не достиг жёсткого темпа, рыча от удовольствия.

Она принимала его, постанывая. Сильнее увлажнилась? Или он принимает желаемое за действительное?

Скоро он кончит, скоро всё будет кончено, дело сделано.

По мере приближения к развязке, его клыки всё сильнее болели от желания пометить её шею, сделать своей навсегда — но ведь его воля ему не принадлежала. Чувство негодования росло, затмевая все прочие ощущения.

Одержимость.

Семя уже почти было готово неконтролируемо излиться наружу. Зверь ужесточил свою хватку, чтобы доставить сперму прямиком в матку, а потом наклонился вперёд, чтобы отметить её шею.

Но каким-то образом, за секунду до эякуляции, Уилл вернул себе контроль как раз настолько, чтобы не допустить этой метки...

Рёв вырвался из его легких, когда его сперма струёй изверглась из члена с таким напором, что даже зверь содрогнулся в благоговении.

Он ревел в потолок, наполняя её снова и снова, впечатываясь в собственное горячее семя.

А потом - этот последний сводящий с ума спазм. Суккубский супер-рывок. Такой забытый, но такой знакомый. Он дико затрясся, обессилев, когда из него исторглась последняя капля спермы.

Он со стоном рухнул на её дрожащее тело. Придавленная им, скорчившись, она задыхалась.

Он почти смог удовлетворить её. И всё же в конце она не достигла разрядки.

В отличие от него. Этот последний неописуемый рывок...

Зверь нехотя отступил, возвращая Уиллу контроль. После секса нормальные ликаны обычно хвалили свою Подругу, страстно её лизали и целовали в свете полной луны. Я - не нормальный, я - мрачный и сломленный. Он чувствовал себя больным.

Он накормил суккуба, и даже сейчас внутри неё его член отвердевал. Нет, только не снова. Дважды — было слишком близко к трижды. Треть его души - достаточно на сегодня.

Ни слова ни говоря, он вышел из неё, затем поднялся. Натянув джинсы, он несколько раз глубоко вздохнул, чтобы полностью загнать зверя в клетку. Все его органы чувств заполнил этот сладкий суккубский аромат, он тонул к нём.

Тянет меня вниз...

Чувствуя, что его вырвет, он побежал к туалету.

Глава тридцать шестая

Этого не могло случиться.

Хлоя не знала, чего ожидать от своего первого раза. Но ей и в страшном сне не могло привидиться, что сзади её будет пялить оборотень - или что первый же её любовник сразу ринется в ванную, чтобы проблеваться.

В оцепенении она лежала на постели, пытаясь переварить то, что только что произошло. Ясно одно — их секс вызвал у него приступ тошноты, и что ни в коем случае она не станет повторять этот эксперимент.

Сперва ей казалось, что чувствовать МакРива внутри — будет восхитительно. Она даже почти дошла до оргазма, пока у него не... упал.

Он это знал, она это знала. А потом она заметила, как он с усилием стиснул зубы, словно секс с ней был для него последним изнурительным кругом в забеге, когда нужно непременно дойти до финиша.

Когда и это не сработало, он выпустил зверя, чтобы он завершил то, что самому Макриву казалось слишком отвратительным.

Хлою обуял страх. Но когда зверь развернул её и взял, всё оказалось не так уж плохо.

Ей даже удалось взглянуть на волчью морду МакРива. И эта морда совсем не показалась ей такой же страшной, как в прошлый раз. Хлоя поняла, почему: в тот раз под тенью зверя на лице был нарисован собственный яростный оскал МакРива.

Этой ночью зверь глядел на неё собственнечески - словно она была для него целым миром. Как МакРив и говорил, зверь действительно желал Хлою.

И Хлоя отвечала, наслаждаясь его свирепостью, зная, что сама спровоцировала этот напор. Ей нравилось, как его когти впивались в её бёдра, ведь это означало, что зверь сходит по ней с ума.

И вскоре это безумие захлестнуло и её.

Когда она вновь расслабилась, удовольствие вернулось, на сей раз сильнее, резче. Она улыбалась в подушку, ведь этот зверь из кошмаров, трахая, подводил её к самому невообразимому оргазму в мире. Практически дойдя до разрядки, она почувствовала, как волна за волной в неё изливается его семя. Она не кончила, но сперма казалась бальзамом для всех её ран - никакой боли не осталось: ни в лодыжке, ни в разбитом лице. Энергия восстановилось. Она по-настоящему почувствовала себя бессмертной. А потом всё закончилось. Потом вернулся МакРив.