Страница 11 из 41
***
День по насыщенности событиями был удивительно богатым, но усталости совершенно не чувствовалось. Сюзанна после родов, первого кормления и весьма плотного обеда немного прикорнула, а он так и просидел, переводя взгляд с жены на детей. А сейчас с удивлением наблюдал, как она, скинув платье, распеленала дважды уже налопавшихся спящих малышей и уложила загорать на чистую пеленку.
— Не замерзнут? — сразу забеспокоился Затонов.
— Что ты, у них великолепных механизм терморегуляции, — улыбнулась женщина. — Подрастут, так хоть по снегу босиком в любой мороз бегать будут. Пошли купаться?
— Тебе разве можно? Все‑таки…
— Брось, Паша, сам же видишь, какие они маленькие, — она положила рядом для сравнения свою руку. Каждый из новорожденных мог свободно уместиться на ее не такой уж и крупной ладони. — А мой организм обычной женщины рассчитан на земного ребенка, который раз в десять больше. Потому и родила с такой легкостью, — и с улыбкой пошутила: — Как пукнула!
Сюзанна решительно вскочила и потянула его в воду. Подполковник сопротивляться не стал, но все‑таки беспокойно оглянулся перед прыжком с мостков. Впрочем, кто их тут тронуть может? Его семья — единственные жители этой маленькой рукотворной долины.
Они купались и бесились как дети, все время перешучиваясь друг с другом. Нырнув в очередной раз и обогнув под водой жену, он хлопнул ее по попе, но ожидаемой ответной реакции отбрыкивания ногой не было. Вынырнул и услышал ее громкий крик «Ффу!». Проследил за взглядом Сюзанны и, ужаснувшись, рванул на берег — Боня и Тепа со счастливыми повизгиваниями облизывали детей и катали их по пеленке языками. Затонов шуганул явно обиженных таким обращением щенков и осторожно подхватил малышей. Они… спали. Еле заметно посапывали носиками, плотно сжав безгубые еще ротики.
— Целые?! — выдохнула подбежавшая жена.
Подполковник поднес раскрытые ладони к ее лицу. Она, убедившись, что все нормально, поочередно чмокнула обоих малышей в животики. Озадаченно посмотрела, осторожно забрала одного, покатала с ладони на ладонь и… сама лизнула. Вытянув из пакета чистую пеленку, положила на нее и повторила действия языком со вторым. Уложив и его, с улыбкой объяснила:
— Детишки во сне обделались, а Боня с Тепой их вычистили своими языками.
— Это не опасно? — забеспокоился Затонов. — Не тяпнут? Охотничьи инстинкты…
— Нет, — покачала головой Сюзанна, — помнишь, ты смеялся, когда они меня обнюхивали? У детей пока тот же запах. Не забывай, что наши волкодавчики хотя и немного, но все‑таки разумные. Сами, в случае чего, полягут, но малышей в обиду не дадут.
Она деловито открыла контейнер и, расстелив скатерть, начала выкладывать продукты. Загадочно улыбнувшись, достала из морозильного отделения на глазах запотевающую бутылку. Из другого ящика вытащила большую миску с сырым мясом и, сорвав упаковочную пленку, свистнула. Примчавшиеся мигом щенки с довольным урчанием немедленно принялись поедать парную телятину.
— Как будто их сегодня вообще не кормили, — прокомментировал подполковник.
— Что ты понимаешь? Из хозяйских рук всегда вкуснее, — встала на защиту щенков жена.
Он только хмыкнул, налил в ее бокал сока, откупорив бутылку, наполнил свою стопку, поднял и произнес очень короткий тост:
— За тебя!
— А как же… — так и не закрыв рта, Сюзанна указала рукой на детей.
— Первый тост — за тебя! — и, легонько пристукнув по бокалу в ее руке, опрокинул стопку в рот.
Нормально закусить им не дали. Сдвоенный писк возвестил о проголодавшихся малышах.
— Сейчас, мои дорогие, сейчас, — засуетилась Сюзанна. Подтянув к себе пухлую бутылку с водой, ополоснула груди, тщательно вытерла полотенцем и, приложив дите к одной, охнула и пояснила: — Патриция, — приложив к другой, улыбнулась: — Мишенька.
А потом движением фокусника… убрала руки. Малыши, вцепившись в соски деснами, висели и по–прежнему сосали мамкину грудь, сосредоточенно втягивая щеки.
— Продолжим? — задорно улыбнулась она.
Затонов кивнул, но так и не смог оторвать завороженного взгляда от жены и детей. Пить ему почему‑то расхотелось — он уже чувствовал себя пьяным от счастья…
***
Герцог буквально ощущал растущую в городе тревогу.
В первый день после прибытия армии к Лемурбергу все было еще совершенно нормально. Захватили полуторатысячный табун боевых коней и набитый всякой разностью обоз, принадлежавший этому, как его Сашка потом обозвал, злыдню. Барон, под чьей рукой стоит город, при встрече окрысился, но после популярного объяснения, что Кирилл воюет против подлой короны Баритии, а не против ее народа, въехал в ситуацию, извинился и пригласил в гости. А там… Герцог и сам не мог понять, чего он в этой Светке нашел. Как магнитом притянуло! Красивая, этого не отнять, но ведь Астория у него ничуть не хуже, тоже ведь глаз не оторвать. Разве что, разные они очень — на контраст потянуло?
На следующий день все еще тоже было нормально. Главное, благодаря Сашке было найдено решение из, казалось бы, безвыходной ситуации. Вот все время друг рядом, а Кирилл его явно недооценивал. Ведь единственный, кто сумел выйти из рамок существовавших ранее стереотипов! А граф Астахов в тот же день раскрылся как обладатель великолепного стратегического ума и преданный друг, вызвавшись первым на смертельное задание. И на сословные предрассудки плюнул, при всех поклоном молча поблагодарив безродного Сашку, своей идеей спасшего графа и его роту. И у герцога с души грех снял. Вероничка тоже тогда здорово поработала — тайфуном прошлась по ярмарке, закупив все недостающее. Последние семь тысяч спустила? Генай с ними. Образцы монет с лучшим качеством отобраны — де Ласкини и в лесу станок для чеканки соорудит, благо, где золотишко с серебром в районе Черного леса найти, Кирилл с точностью до десятка метров укажет. Владимир де Ласкини. Вот уж с кем повезло, так с этим мастером. Инженер от Создателей. Сначала он отлично справился с изготовлением полевых кухонь и походных хлебопечек. А когда герцог сдуру перерисовал ему из файл–сервера диаграмму фазового состояния железо–углерод, то сначала схватился за бумажку с таким видом, будто это дарственная на Азорскую и Срединную империи, вместе взятые. Потом как с ножом к горлу пристал, чтобы Кирилл вынул и положил перед ним учебники и справочники по металлургии Богов. Пришлось все бросить и строчить — ведь не так просто просил, для дела. Теперь ему еще, кровь из носа, сопромат подавай.
На третий день Сангарская армия перебазировала лагерь с восточной стороны от стен Лемурберга на западную, встав у тракта, который выводил на дорогу в Черный лес — посыльный от старшего лейтенанта Астахова сообщил, что десантно–штурмовая рота отбила нападение передового отряда Кирасиров. Вот тогда‑то и появились первые признаки надвигающейся катастрофы — все приезжие купцы вечером вдруг дружно снялись и отправились на юг, спеша покинуть границы Баритии.
Ситуация в городе взорвалась на следующий день, когда свободные жители и дворянская молодежь, еще на давшая вассальную присягу своему барону, массово изъявили желание вступить в Сангарское войско. И только тогда до герцога дошло, какую огромную ошибку он совершил при планировании прорыва через вражескую территорию. Политическую ошибку! Подлец Лоусвилл переиграл Кирилла стратегически вчистую. Можно еще попытаться уйти из Лемурберга, даже потом все‑таки выбить немногочисленные оккупационные войска противника из родной Сангарии, но при этом Правящий герцог потеряет главное — веру народа в него, как правителя, и веру в справедливость. Предстанет перед всей Европой еще большим подлецом, чем король Баритии.
И что теперь делать?
Глава 3
— Ты хоть что‑нибудь понимаешь? — подполковник бросил короткий взгляд на кормящую жену и опять уперся взглядом в монитор.
— Приблизительно, — откликнулась Сюзанна, тоже краем глаза наблюдавшая эту иррациональную картину. Основное внимание у нее было направлено на детей, неутомимо пытавшихся в очередной раз насытиться. Надолго это у них, увы, не получалось.