Литта

Что-то с чавкающим стуком шлёпнуло по стеклу его маски. В следующий миг ошеломлённый Стивен обнаружил, что прижат к чему-то подвижному и омерзительно скользкому.

… Она представила, как Рэсс сидит на сложенных кирпичах, выбирает путь в подвальном мирке и чертит мысленные руны, вливая в них тайную жизнь. И всё на расстоянии! Кроме того устройства, разумеется… Если бы она заранее просканировала будущую дорогу… Не терпелось ей, видите ли, побыстрее добраться до места!.. Вот и кружила в лабиринте — прощальном привете Рэсса, тщательно продуманной насмешке над нею.

Литта вздохнула и села перед стеной.

Пакетик крепился к панели изумляющей воображение кучей рун, на первый взгляд беспорядочно сцепленных между собой. Главное — найти "хвостик", тот знак, с которого начинается соединение. И не дай Бог начать с любой из середины. Насколько Литта успела проанализировать видимую формулу, та рассчитана на то, что взорванный дом похоронит не только пакетик с флэшкой и дерзкого, нарушившего составленное заклинание, — вместе с домом в руины превратится целый квартал.

Размышляя над путаницей, Литта преисполнилась благодарности Рэссу за его — пусть немного и насмешливую — веру в свою легкомысленную ученицу.

Словно забытая статуя, девочка окаменело сидела перед рунным рисунком на стене, и лишь едва уловимое движение глаз выдавало в ней живую…Череда томительных минут прервалась. Литта с усилием подняла руку и коснулась края рисунка. Жёстко очерченный знак слабо мигнул и погас. Помедлив, девочка опустила руку и стала ждать. Её расслабленное лицо казалось спокойным — только капли пота скатывались со лба по вискам и скулам и щекотно копились на подбородке. Погасла ещё одна руна, другая, третья, как будто гасла уставшая ёлочная гирлянда.

В полной темноте Литта нашарила пакетик и сунула в нагрудный карман. Всё. Пора идти.

… Острая жалость, что отошёл от стены, пришла явно не вовремя. Правда, мысль была не отчётливой и сразу канула в сумасшедшем водовороте других стремительно вспыхивающих и ускользающих мыслей и образов. Намертво притиснутый к груди трупа, Стивен успел порадоваться, что руки живого капкана — живого?! — обхватили его лишь за пояс. "Холодные" плохо соображали логически. Пока их желание ограничивалось решимостью содрать с него пейнтбольную маску. И художник с момента захвата уже не раз с благодарностью вспоминал Литту и её жестокую предусмотрительность — "Не снимешь, пока не сниму я!".

Как пена над кипящей водой, над беспорядочно мятущимися мыслями удерживалась одна, на удивление пока ещё здравая: "Воспринимаю мир — живу?" Мгновенная ледяная волна окатила Стивена: а ведь картина пустоты в переулке будет незавершённой без соседки — группового портрета мертвецов! Это будет диптих!.. Господи, о чём он думает?!

Он вновь отбросил кости с подсыхающей на них плотью — от своей маски. Второй труп боялся подходить ближе: Стивен с перепугу обрубил ему руки — и сверлил человека мутным желе вместо глаз — нагоняя страх, пытался проникнуть даже сквозь обзорное стекло маски. Происходило, разумеется, нечто противоположное: когда "холодные" впервые дёрнули маску, они здорово ободрали художнику бровь, и теперь кровь постепенно заливала стекло, как ни старался Стивен держать голову чуть склонив, — поэтому-то он испытывал далеко не страх, а лютую злобу: "Мальчишка! Мелюзга! Так попасть!" Не меньшая толика и раздражения примешивалась к злобе: какого чёрта под ногами хорошо сохранившийся асфальт, когда в шагах пяти — рыхлая земля газона?! А здесь — никакой возможности воткнуть меч в ногу вплотную прилипшего сзади трупа и удрать, вывернувшись из объятий пришпиленного.

Дурацкая ситуация. Скорее бы Литта пришла. Стивен надеялся на её чувствительность и потому, время от времени нервно смеясь, издавал мысленный вопль: "Литта! Быстрее!"

Подвальное окно чернело глухо и безнадёжно.

… Литта вылетела из-за угла, совсем не с той стороны, как ожидал Стивен. Её победно радостное лицо внезапно осунулось при виде жутковатой сцены. На лёгкий шаг девочки обернулся безрукий и зашаркал ей навстречу. Очевидно, "холодный" решил: раз новая жертва поменьше, значит — предпочтительнее… Что уж он собирался делать, будучи без рук, неизвестно. Но Литта, не вынимая меча, бросилась к трупу и… стала кружить вокруг него, встряхивая руками, будто разбрасывая мелкие предметы. Стивен изумлённо следил за нею, напрасно вглядываясь в землю. "Холодный" медленно поворачивался, топчась на месте. И вдруг вспыхнул — факелом, громко ревущим в тишине погибшего города. Скрежеща и визжа, труп повалился на землю — огонь жадно пожирал его…

Стивен, кажется, не сразу понял, что дышать сразу стало свободнее.

— Ч-чёрт!

Литта со сдавленным криком рванулась за вторым "холодным", сбежавшим из тела, падающего к ногам Стивена. В свете дня "призрак" почти невидим… Стивен ещё никогда не видел девочки в такой растерянности. "Холодный" уходил слишком быстро. О том, чтобы настичь его, смешно и подумать. Литта замедлила шаг, глядя ему вслед. Жест отчаяния — так понял Стивен замах руки девочки… Но в руке она держала не камень. Стука об асфальт художник, во всяком случае, не слышал. Зато увидел на фоне дома напротив распяленную "тряпку", сплошь в огне. Гудение пламени сопровождалось дёргающим нервы звуком "стекло о стекло".

Падая, второй труп подломившимися ногами задел Стивена под колени. Парень отпрыгнул в сторону, всмотрелся мутнеющими глазами в почти разложившееся тело и наверняка бы свалился рядом. Но ещё быстрее скрутило желудок, и выворачивающие позывы пересилили слабость. Он чудом ещё успел сдёрнуть с головы пейнтбольный шлем… Содержимое желудка выплеснулось наружу, и вскоре горловые судороги продолжались всухую. Он задыхался от них, слеп от слёз…

Тёплые пальцы жёстко придержали его голову, накрыв уши, и, как ему показалось, впились в лицо. Резкая боль расколола голову. Он вздрогнул и замер, ничего не понимая, порывисто вздыхая, — горло наконец успокоилось.

— Как ты себя чувствуешь?

После недолгого молчания, вслушавшись в себя, Стивен откликнулся:

— Как это дерьмо!.. Извини, пожалуйста…

— Ничего, всё нормально. Другой бы на твоём месте, может, ещё и в штаны бы напрудил.

— Утешаешь?

— Обрадовался! Ещё не хватало! Даю реальную оценку состоянию. По моей личной десятибалльной ты получаешь шесть баллов.

— И на том спасибо.

Он только сейчас заметил, что свою маску она держит в руке. Поискал и обнаружил, что его собственная валяется неподалёку. Он, попытавшись вспомнить события, так и не вспомнил, как сбросил её.

— Когда это ты успела освободиться от маски?

— Предположила, что тебе будет плохо. Не захотелось тебя спасать ещё и от блевотины. А если честно, хотела, чтоб ты оттёр свою маску от крови… Многовато натекло!

Литта подобрала его маску и критически оглядела стекло.

— Воды-то у нас с тобой почти нет. Ладно, дойдём до машины, там у меня бутылки с минералкой. Потерпишь пока. На вот платочек, очисти губы, и пошли.

Она больше ничего не сказала, и негласного обета молчания оба не нарушали, пока не дошли до машины.

67.

При виде бутербродов Стивен мучительно скривился, немедленно схватил бутылку с водой и долго плевался в стороне. Потом сел на место водителя и уставился в стекло пустыми глазами. Литта тихонько, но с большим аппетитом уплетала набранные припасы и внимательно следила за парнем, готовая вновь прийти на помощь.

— Чьи тела они взяли? Выглядели так, словно умерли недавно. Насколько я помню, последние год-полтора не было сообщений о погибших от "холодных".

Литта хмуро подумала о разнесённых в щепки и пыль комнатах.

— Есть смерти, которые не учитываются, потому что о них не знают.

— Как это?

— Рэсс называл их падальщиками. Эти люди рыщут по Мёртвым годам, собирая более-менее сохранившиеся предметы для продажи. Им наплевать, что эти вещи пропитаны радиацией. Мы видели их иногда, но вплотную не сталкивались. И сколько падальщиков пропадает в Мёртвых городах ежегодно — никто не знает.