Падающий

Эта ночь словно превратилась в экскурсионную прогулку по местам детства. Хорошо, если это только метафора. Ребёнком жить в таком месте я бы не пожелал. Серый туман плыл неоднородно, и я то и дело на полном серьёзе ожидал увидеть на стенах надпись: "Здесь водятся чудовища".

Таким образом, приглядываясь и прислушиваясь, то и дело при внезапном звуке отступая в густые клубы тумана, я прошёл дома два.

Очередной раз остановившись, когда мне показалось, что впереди туман дрогнул, оттого что кто-то пробежал впереди меня метрах в пяти, я вновь благоразумно исчез в серой тьме. За спиной оказалась стена, и я постарался встать так, чтобы два окна - одно разбитое, другое в плотном слое пыли - оказались по обе стороны от меня…

Снова покой и тишина - и я снова двинулся по узкой улочке.

Судя по изменившимся ощущениям в пространстве, я вышел из переулка в довольно просторное место. Постоял, приглядываясь к медленно вздымающимся клубам тумана, и только было собрался идти дальше, придерживаясь правой стены, как навстречу мне заторопились, нарастая, шаги. Причём, прислушавшись, я определил, что бегут двое. Один - сильно впереди, то есть ближе ко мне. Второй - сильно запаздывал. Но, тем не менее, мчался так, что вскоре догонит первого. Сработало шаблонное мышление: я слышу погоню. Вжавшись в стену, я напряжённо вслушивался. Ещё деталь. Шаги первого почти невесомы. Убегающий намного легче догоняющего. Подросток?

Серые волны лениво разошлись. Если слух не подводит меня, беглец вот-вот выскочит сюда. Кажется, он явно направлялся к переулку. Как бы там ни было, меч уже очутился в моих руках. Выяснилось, что я поступил весьма благоразумно, оставив левую руку свободной. Туманные волны принялись отступать от моего угла - и из-под омутного кружения серых облаков вылетела девочка лет десяти. Босая. В слишком больших для неё одеяниях, которым сразу и названия не подберёшь. Перепуганная.

Я ещё не успел сообразить ситуацию, но моя тигриная лапа цапнула её и сунула за мою спину. Я почувствовал, как детские пальцы вцепились в мою куртку, как худенькое горячее тело, запалённо дыша, дрожа прижалось ко мне, и приготовился. Но то, что произошло далее, совершенно не соответствовало моим примерным представлениям о настоящем положении дел с погоней.

Из того же, чуть отошедшего назад тумана выскочил задыхающийся от бега молодой человек - даже нет, парнишка лет семнадцати с чёрными патлами, с лицом, перекошенным от ужаса. И - внезапно остановился, будто остановили кадр фильма, окаменел в странной позе: грудь вперёд, вот-вот свалится с носков, поскольку ноги в позе ныряющего, руки вразлёт назад. Что-то тёмное и длинное выскочило из его груди и повертелось, раскрываясь натрое. Гримаса ужаса на лице парнишки медленно оплывала в смертельное равнодушие. Из приоткрытого рта хлынула кровь. Тройная штуковина медленно, будто рассматривая, поднялась к его лицу и медленно же, с каким-то садистским сладострастием обняла тремя распорками его голову. Парнишка дёрнулся - и его, словно мягкую тряпичную куклу, вдёрнуло в туман.

Кто-то хрипло зарычал, окатывая меня холодной волной бешенства. Только поняв, что это моя рука поднимает меч, понял, что яростно рычу я сам. Я швырнул меч по чёрной метке - луже крови - банальным броском, словно бросал нож. Прокрутившись в воздухе пару раз, оружие молнией влетело в серый полумрак.

Я еле успел выхватить из-за себя девчонку, как нас обоих впечатало в стену шквалом оглушительного рёва из серого тумана. Я оглох. Нервы вздыбились так, будто мне вырывали все зубы одновременно, причём не спеша - в какой-то адской пытке. Ослабевшие ноги подогнулись. И где-то во всём этом кошмаре промелькнуло маленькое удивление: девчонка обернулась ко мне (она вела себя так, точно на неё жуткий рёв не оказал никакого воздействия) и вдруг попятилась, закричала что-то безмолвное в хаосе адского грохота… Она просто сбежала. Куда-то налево от переулка, снова в серый, слегка потревоженный сумрак.

Звуки - отключили. Так я воспринял тишину, которая не то что свалилась, но взлетела. Таким тяжёлым и давящим оказался крик невидимого чудовища.

Постепенно я вылезал из звуковой ямы. Очень хотелось помотать головой. Но я чего-то боялся. Подсознательно. Наверное, как бы задавленные рёвом мозги не превратились в заготовку для яичницы. Забавно, что ко мне в этот момент никто не удосужился подойти. Можно было брать тёпленьким, настолько дезориентирован.

Я протащил огрузневшую левую руку с даггером поближе к поясу и с облегчением сообразил, что всё-таки слышу шелест - край рукава едет по коже куртки. Оттолкнувшись от стены, я мысленно проверил тело. Кажется, всё в норме. Я повёл плечом и качнул головой сначала в одну сторону, затем в другую. Готово. Не раздумывая, мягко зашагал в туман. Нет, не псих. Чувствовал отсутствие живого. Определить, как это происходит, - не мог. Но ощущениям доверял.

На руку чуть не наступил. Парнишка тот лежал на растрескавшемся асфальте. Ну, что. Правильно. Он ведь тоже не живой. В сером полумраке его кровь походила на расплавленную смолу - чёрная, слегка блестящая. Дыра в груди впечатляла. Я ухватил его за плечо, перевернул. Позвоночник сломан. Грудь разворочена рёбрами наружу

Пожав плечами, я отправился на розыски меча. По дороге припомнил, что, едва начал выползать из звукового бреда, слышалось что-то позвякивающее. Чёрт, если неведомая тварь унесла меч с собой… Если… Я им точно всё здесь вдребезги разнесу.

На руку не наступил - на клинок умудрился. Нагибаясь за мечом, вдруг ощутил, что над головой нависло нечто тяжёлое и громадное. Отскочил с оружием в руках - еле успел бросить тряпку на рукоять, чтобы не дотрагиваться до вонючей коричневой жидкости, которой густо обляпано оружие. Отскочил, а чувственная тень - исчезла.

Пришлось постоять, выжидая: может, вернётся нечто. Минуты здесь плыли лениво и ощутимо, вместе с дымными облаками. Кстати, что за дрянь? И ничем не пахнет. Клубится - сильно… Слева то ли туман, то ли дым как-то странно и быстро завертелся. Я прислушался. Но скорее почувствовал, чем услышал: кто-то мягко обошёл меня. Причём с той стороны, откуда я пришёл.

Ладно, не хотят общаться, вернёмся к парнишке. Что-то такое я заметил в его мёртвых глазах, что зацепило и требовало поинтересоваться, как он там…

Вернулся я легко. Тигр по следам.

Опередили. Парнишки нет. Только кровь. По ней-то я сообразил, что его унесли не волоком, а подняв, например, за ту же изувеченную грудь. На прокорм пошёл?.. "Или сам ушёл", - с еле намеченной улыбкой сказали мне. Я дёрнулся. Что это? Кто здесь и как смог прошептать мне в самое ухо?..

- Кто… - прошептал я, не сумев определиться с вопросом.

Ответа, естественно, не получил. Но возникло странное желание - увешаться оружием, от холодного до огнестрельно-лучевого. И бронежилет бы. С напульсниками.

… Вонь от меча окончательно привела в себя. Я добрался до начального пункта своего пути - выхода из переулка. Здесь обтёр, насколько мог, меч от засыхающей на нём жидкости - ветошью с дороги, благо набрать её ладонью в перчатке не составляло труда. Одна, кстати, из причин, что ходил бесшумно: чистого асфальта почти нет - погребён под слоем многолетнего мелкого мусора.

Я хотел идти направо. Помешали. Но я хочу идти туда. Время ещё есть. Прогуляюсь. Есть маленькая надежда, что наткнусь на ту девочку, которая убегала то ли от парнишки, то ли от того неведомого чудовища, которое так вдохновенно ревело. Почему она сначала восприняла меня как спасителя, а потом испугалась?

Чем дальше, тем больше вопросов.

Я пошёл направо. Двигался вместе с движением дымных серых облаков, остро следя за их направлением. Осторожно двигался. Потом осторожничать надоело - закурил. И пошёл спокойно, лишь изредка подходя к стене и проверяя себя, ненамного ли отошёл от дома, возле которого должен держаться.

Останавливался лишь пару раз. Когда почудились новые шаги, а потом дым себя немного непривычно повёл. Если в первый раз встал и уверился, что всё нормально, то после второй остановки поклялся больше не замирать на месте, а - откашливаться, сморкаться, громко плеваться. Ну, и ещё чего-нибудь придумаю. Слишком тихо стоять - как выяснилось, здесь непозволительно. Едва застыл, на ноги набросились две крысы и попытались прокусить кожу ботинок. Одну встряхнул - убежала. Вторая снова вцепилась, порвала шнурки - тварь! Пришлось мотнуть ногой, сбрасывая, и раздавить. Живучая гадина казалась. Пока башку не расплющил, даже перебитый позвоночник её не остановил - всё трепыхалась.