Заклинатель

Мы тихо шагнули в коридор, встали чуть сбоку от двери в спортзал.

- Итак, ты мне не веришь.

- А ты бы поверил - в таких обстоятельствах?

- Арни, взгляни на этих тридцать шесть гавриков. За прошедший месяц я их всех научил видеть так, как я вижу призраков. Подойди к любому из них и спроси, вру ли я.

Он снова посмотрел на детей - и даже смог улыбнуться.

- Ладно, верю. Но ведь могло быть так, что вы увидели не болото, а что-то другое, что приняли за него?

- … Могло. - После недолгого раздумья согласился я. - Если что-то другое поблёскивало сквозь кусты и траву на нём.

- Ладно. Замяли, - поморщился Шериф и развернулся уходить.

- Арни, постой. Для занятий мне нужны тонкие полутораметровые металлические палки. Можно меньше длиной, но в основном такие.

- И где я тебе их должен взять?

- На заводе, в ремонтном цеху, валяется гора металлических ящиков из-под оборудования. Пусть сварщики их разделают на…

- И сколько тебе нужно таких палок?

- На первое время - около восьмидесяти.

- Ско-олько?

- Ребят - тридцать шесть, на каждого и на меня - по две штуки.

- Такое впечатление, - скептически начал Арни, - что ты их… - Он вдруг осёкся. - Что ты их вооружаешь, - шёпотом закончил он.

Я непроницаемо смотрел на него. Он испытующе прищурился на меня.

- Значит ли это, что Вестар тоже вскоре попросит оружие?

- Боюсь, что да.

- И ты ничего не хочешь сказать? Конкретно.

- Нет. Конкретики нет. Всё на предчувствиях.

- Хорошо. Я найду людей поработать над твоим заказом. Говоришь - полтора метра? Небось, в идеале, как ты говоришь, лучше, если у них будут острые наконечники?

Усмехнувшись, я вернулся в спортзал.

Послеобеденная смена началась с того, что народ на шахте (думаю, и на заводе тоже) бросил работу и выскочил с территории на грохот взрыва, сотрясший до дрожи стены предприятия. Мы столпились у западных ворот и остолбенело наблюдали, как далеко, примерно в эпицентре того не существующего на карте болота, медленно и страшно растёт ядерный гриб. Недолго. Клубящаяся "шляпка" вдруг устремилась вовнутрь себя - и гриб исчез.

Судя по реакции рабочих, ядерного взрыва никто не испугался - все только очень удивились. Отнести это бесстрашие за счёт незнания я не мог. Значит ли это, что в сегодняшнем времени научились локализовать такие взрывы и их последствия?

Оглядевшись в поисках знакомых, чтобы спросить у них о взрыве, я наткнулся на побелевшее лицо Шерифа. Он, видимо, почувствовал, что на него смотрят, пошарил взглядом - кто. При виде меня отвернулся с подавленным вздохом и ушёл.

Новым диспетчером поставили молодую женщину из наших. Причём, увидев её, я немного успокоился: она ходит к Вестару в секцию.

Результат взрыва оказался неожиданным: в конце смены всех мужчин подозвали к заводу на погрузку багажного отделения наших автобусов. Немного удивлённые, мы подошли к месту погрузки. Вот тут-то я повеселел. Гора полутораметровых пик! По приблизительным подсчётам - где около тысячи.

- Доволен? - спросил Вестар, снимая после погрузки рукавицы. - Арни нас всех сегодня заставил заниматься только твоими палками. На переработке породы только двое. Норма не выполнена. Ты уверен, что тебе это так нужно?

Под капюшоном я потрогал подрастающие тёмные волосы. Это у меня привычка такая появилась: чуть что не так - надо дотронуться до волос, будто их присутствие успокаивает. А может, у Бриса такая привычка была.

- Я успокоюсь тогда, когда в моём распоряжении окажется как минимум с десяток ящиков с гранатами. И гранатомёты к ним.

- Насчёт гранатомётов не знаю, - задумчиво сказал Вестар, - а вот насчёт гранат… На шахте точно есть. Правда, не скажу - сколько. Но есть. На заводе были ящики со взрывчаткой, но, по-моему, их здорово поистратили вчера, когда готовили площадку для посадки космического челнока. Он должен прилететь на следующей неделе. Сюда прибудут мелиораторы, а наши геологи улетят. Мы взрывали скалистую породу, чтобы выровнять площадку. Завтра, если надо, посмотрю. А на шахте попроси Лоренса посмотреть. Он там со всеми в хороших отношениях, всех знает - и знает, с кем поговорить можно в этом случае.

- Спасибо. Поговорю с ним.

Лоренс нашёл меня сам. Точнее - терпеливо дождался, пока я закончу рассказывать детям сказку. Я у ребятишек вообще стал что-то вроде "Спокойной ночи, малыши!". А уж с появлением спортзала мы по вечерам не только собирались на сказку, но и вообще посумерничать - прямо клуб по интересам!

Перед сказкой сегодня я показал детям сваленную в спортзале груду металла и провёл инструктаж по технике безопасности. Ключ от помещения только у Шерифа и у меня. Так что за внеучебное время можно не бояться. А потом вечер пошёл своим чередом: пока я вспоминал сказ Бажова про каменный цветок, остальные рисовали кто на чём и кто чем - брали и листы бумаги, благо их оставалось пока достаточно, и стояли у стен, разрисовывая их и бетонными "мелками", и странными штуками, похожими на фломастеры…

Итак, Лоренс дождался, пока я закрою спортзал, и только тогда подошёл.

- Привет, Лоренс.

- Привет. Брис, я хочу попросить тебя кое о чём. Только не говори, что я к тебе приходил. Лидия… Она сильно мучается головными болями, Полли приходила, но Лидия отказалась от лекарств. Уговори ты её. Может, хоть тебя послушает.

- Меня-то с чего вдруг… - пробормотал я и быстро пошёл впереди Лоренса, и тот специально отстал - видимо, чтобы Лидия не увидела его.

Медлить у её двери не стал. Постучал в косяк и вошёл. В прежнем помещении на койке спала Кэт. Если спала. Дышала тяжело и ворочалась, хотя на мой стук и появление никак не отреагировала. Дверной проём в новую комнату закрывала простыня. Я снова постучал - уже в стену.

- Лидия, это Брис. Можно к тебе?

- Можно…

Она, скорее, не сказала, а прошелестела это слово. И я сразу вспомнил, как не мог разговаривать от боли диспетчер, когда трудно шевелить губами и слышать звук своего голоса. Отодвинув простыню, я вошёл. Койка стояла стена к стене рядом с бывшим помещением - еле разглядишь в темноте. Свернувшись калачиком - спиной к стене - и не пошевельнувшись, Лидия лежала поверх покрывала, что меня очень удивило: обычно она очень аккуратная и не любит даже сидеть в обыденной одежде на постели.

- Только не разговаривай, ладно… - прошептала она сквозь ладони, которыми закрывала лицо. - Больно…

Я присел перед койкой. Не всегда могу понять, что творится с аурой. Не всегда могу понять, как прочитать её цвета и изменения. Но и гадать о причинах головной боли и слабости не надо, когда видишь, что энергополе разорвано, а его части жмутся друг к другу и соединиться не могут. Сделал попытку увидеть, что разорвало. Что-то трудно уловимое глазом - даже настроенным на другой уровень зрения. Но… Продолжает тянуть с неё остатки поля. Ладно, попробуем восстановить.

- Лидия… Ты не пугайся…

Она была слаба, чтобы активно возражать, когда я лёг рядом, у стены, и обнял её - одна рука под её рукой, на боку, другую просунул под шеей, чтобы она легла на неё. Дыхание Лидии зачастило, но сама она не шевельнулась. Я прижался грудью к её вздрогнувшей спине, сцепив ладони в замок - замкнул наши энергополя, и прислушался к дыханию. Уловил ритм и приноровился к нему. Старый способ поделиться энергией - и, как ни странно, усилить её для обеих сторон. Правда, сейчас это сделать сложно: в идеале надо бы, чтобы Лидия развернулась ко мне лицом и тоже обняла меня. Но, с другой стороны, она в границах моего полевого пространства - достаточно сильного, тренированного, а дыхание в унисон должно усилить передачу энергии и настроить поля на норму.

Мда, не таким видел я в мечтах наше первое объятие.

Насторожённая и напряжённая, она вскоре обмякла, и дыхание успокоилось. Если сначала я приноравливался к ней, то теперь начал диктовать ей свои условия. Моё дыхание становилось всё упорядоченней и глубже. "Засыпай, Лидия, засыпай…" Сама того не замечая, она следовала за мной - и скоро уже её дыхание стало почти бесшумным: она засыпала.