Страница 10 из 67
Большинство дроу испытывали к иллитидам такие же чувства, и Джарлакса вдруг поразило, почему это Эль-Видденвельп занимает сейчас такое почетное место рядом с Матерью Бэнр. Однако, разглядев стоящую перед троном женщину-дроу, он все понял.
Она была худенькой и невысокой, даже ниже Триль, и уж конечно слабее. На ней были скромные черные одежды — облачение, не приличествующее Матери Дома. Однако эта женщина, Кьорл Одран, на самом деле возглавляла Облодру, третий Дом Мензоберранзана.
Кьорл? — знаками спросил изумленный наемник у Дантрага. Кьорл была одной из самых презираемых правительниц Мензоберранзана. Мать Бэнр испытывала к ней личную ненависть и не раз открыто выражала надежду, что без вечно досаждающей Одран в Мензоберранзане будет только лучше. Единственным, что удерживало Дом Бэнр от уничтожения Облодры, был загадочный ментальный дар, которым владели женщины третьего Дома. Если кто и мог понять сокровенные мысли непроницаемой и непредсказуемой Кьорл, так это иллитид, Эль-Видденвельп.
— Триста, — произнесла Кьорл.
Мать Бэнр с кислым видом откинулась на спинку трона:
— Жалкие крохи.
— Половина моих рабов, — возразила Кьорл с обычной ухмылкой, говорившей о том, что Кьорл, такая с виду простушка, лжет.
Мать Бэнр закудахтала, потом резко оборвала сама себя. Подавшись вперед и положив руки на сказочно красивые камни, она гневно посмотрела на стоящую перед ней женщину. Ее ярко-красные глаза превратились в узкие щелки. Что-то еле слышно прошептав, она убрала одну ладонь с бриллианта. Великолепный камень вспыхнул огнем, из него появился фиолетовый луч и ударил в неприметного слугу Кьорл. Тот, крича и вскидывая руки, потонул в бесконечных фиолетовых арках потрескивающих энергетических разрядов.
Мать Бэнр приподняла вторую ладонь, и за первым лучом последовал второй. Теперь от несчастного дроу остались только фиолетовые очертания.
Джарлакс наблюдал за Кьорл. Она нахмурилась и закрыла глаза, но почти тотчас же открыла их и недоуменно уставилась на Эль-Видденвельпа. Наемник был достаточно сведущ, чтобы понять — между ними в мгновение ока разыгралась настоящая ментальная схватка, и похоже, «прорицатель сознания» вышел из нее победителем.
Бедный слуга уже был слабой тенью, а миг спустя и вовсе исчез.
Во взгляде Кьорл Одран зажглась ярость, она, казалось, вот-вот взорвется, но Мать Бэнр даже не дрогнула.
Неожиданно Кьорл широко ухмыльнулась и беспечно заявила:
— Он был всего лишь мужчиной.
— Кьорл! — рявкнула Бэнр. — Это дело угодно Ллос и ты обязана принять в нем участие!
— Угрожаешь?
Мать Бэнр поднялась с трона и встала прямо напротив дерзкой Одран. Она поднесла руку к щеке Матери Облодры, и сдержанная Кьорл вздрогнула против воли. На пальце Матери Бэнр было надето большое золотое кольцо, четыре разорванные полоски которого шевелились, как восемь живых паучьих лапок. В центре блестел громадный черный сапфир. Кьорл знала, что в этом кольце заключена живая велшаресс оррб, царица пауков, родня «черной вдовы» из поверхностного мира, только гораздо более опасная.
— Тебе должна быть понятна важность этого дела, — проворковала Мать Бэнр.
К изумлению Джарлакса (он заметил, что рука Дантрага непроизвольно легла на эфес меча, как будто он хотел выскочить из межуровнего «мешка» и убить непокорную), Кьорл отбросила руку Матери Бэнр.
— Барризон Дель'Армго согласны, — спокойно сказала Мать Бэнр, вскинув руку, чтобы остановить свою дочь и советника.
Кьорл усмехнулась, понимая, что Бэнр блефует, но ей все же неприятно было слышать, что первый и второй Дома могут объединиться ради предприятия, в котором она не желала участвовать.
— И Фэн Тлаббар тоже, — хитро добавила Мать Бэнр, назвав четвертый Дом, являвшийся ненавистным соперником Облодры. Это была открытая угроза, потому что при поддержке Дома Бэнр и Дома Барризон Дель'Армго Фэн Тлаббар с легкостью победит третий Дом и займет его место в городской иерархии.
Не отрывая взгляда от Кьорл Одран, Мать Бэнр вернулась в свое кресло.
— В моем распоряжении не так уж много дроу, — произнесла Кьорл, и Джарлакс впервые увидел, как эта выскочка пошла на попятный.
— Знаю, но у тебя много пушечного мяса — кобольдов! — осадила ее Мать Бэнр. — И не смей прикидываться, что их только шестьсот. Туннели под Домом Облодра в Клорифте огромны.
— Я дам тебе три тысячи, — ответила Кьорл, по-видимому решив торговаться по-крупному.
— Мне надо в десять раз больше! — взревела Бэнр.
Кьорл промолчала, только склонила голову и несколько заносчиво посмотрела на нее.
— Я настаиваю на двадцати тысячах, не меньше, — сказала Мать Бэнр, кладя конец торговле. — Оборону дворфов не так-то просто сломить, и нам потребуется много пушечного мяса, чтобы пробиться вперед.
— Не слишком ли велика цена?
— Двадцать тысяч кобольдов не стоят далее одной жизни дроу, — бросила Бэнр и уже исключительно ради эффекта добавила: — В глазах Ллос.
Кьорл зловеще прищурилась и хотела что-то сказать, но старуха оборвала ее.
— Избавь меня от своих угроз! — взвизгнула она, вытянув вперед тощую морщинистую шею. — В глазах Ллос это предприятие неизмеримо важнее, чем борьба Домов между собой, и клянусь тебе, Кьорл, что в случае неповиновения Дом Облодра уступит свое место Дому Тлаббар!
Джарлакс изумленно раскрыл глаза и оглянулся на Дантрага, который лишь пожал плечами. Никогда прежде наемнику не доводилось слышать — ни самому, ни в чьем-либо пересказе — столь открытой угрозы одного Дома другому. На этот раз Кьорл не нашлась что ответить и даже не смогла выдавить из себя обычную ухмылку. Наблюдая за хрупкой женщиной, молчавшей и изо всех сил старавшейся не выдать своих чувств, Джарлакс понял, что это начало анархии. Кьорл Одран и Дом Облодра не скоро забудут это оскорбление, а при высокомерии Матери Бэнр обиды другим Домам не замедлят себя ждать. Вспоминая свою встречу с крайне обеспокоенной Триль, наемник теперь гораздо лучше понимал, какое взрывоопасное наследство она может получить.
— Двадцать тысяч, — тихо согласилась Кьорл, — если только мне удастся собрать этих крыс в таком количестве.
Сразу после этих слов Мать Облодры удалилась. Едва она вошла внутрь мраморного цилиндра, Дантраг выпустил из пальцев кончик серебряной нити и выбрался из «мешка» в тронный зал.
Джарлакс, неслышно шагая, последовал за ним. У трона он отвесил глубокий поклон, обмахнув пол пером диатримы, свешивавшимся с поля его знаменитой шляпы.
— Необыкновенное зрелище, — приветствовал он Мать Бэнр. — Не могу передать, как я счастлив, что мне было позволено…
— Заткнись! — все еще полыхая злобой, оборвала его старуха и откинулась на спинку трона.
Улыбаясь, наемник замолчал, всем своим видом изображая внимание.
— Кьорл неподатлива, и это опасно, — сказала Мать Бэнр. — От дроу ее Дома я почти ничего не прошу, хотя их непонятный ментальный дар мог бы оказаться полезным, чтобы сломить волю упорных дворфов. Все, что мне нужно от них, — это кобольды, из них можно создать живой щит, а раз этот сброд плодится, как паршивые крысы, то невелика потеря.
— А что будет после победы? — отважился полюбопытствовать Джарлакс.
— Это зависит от самой Кьорл, — быстро ответила Бэнр. Она взмахнула рукой, чтобы все, включая писцов, вышли из комнаты и решили бы, что она намеревается дать Джарлаксу задание следить за Домом Облодра.
Все, за исключением Бладен Керст, бросившей на наемника злобный взгляд, послушно подчинились и вышли. Бладен Керст ненавидела Джарлакса точно так же, как и остальных мужчин-дроу, которые, по ее мнению, годились лишь на то, чтобы подвергать их изощренным пыткам.
Наемник передвинул повязку на другой глаз и недвусмысленно подмигнул в ответ.
Бладен Керст тут же посмотрела на мать, словно прося позволения избить наглеца до бесчувствия, но старуха жестом приказала ей удалиться.
— Тебе угодно, чтобы Бреган Д'эрт не спускала глаз с Облодры, — сделал вывод Джарлакс, когда они остались вдвоем. — Дельце не из легких…