Полигон призрак

Она свернула направо, проехала по небольшому мосту и резко повернула налево в ближайший переулок. Впереди Ольга снова увидела мост, на этот раз побольше. К мосту как раз подъезжал ЗИС, груженый какими-то мешками. Волошина прибавила газу, собираясь проскочить мост первой. Но и водитель ЗИСа, видимо, куда-то очень спешил. Выбора у немецкой шпионки не оставалось: позади — смершевцы, впереди — невесть откуда взявшийся грузовик.

Волошина решительно въехала на мост, одновременно с ее машиной там оказался и грузовик.

— Сейчас они врежутся друг в друга, — подавшись вперед, сказал капитан Матушев.

— Как пить дать — врежутся, — отозвался Рамулов.

У водителя ЗИСа нервы оказались слабее. На узком мосту могла проехать только одна машина. Он отчаянно засигналил, чтобы легковушка остановилась. Но «эмка» неслась вперед, еще больше увеличив скорость.

Водитель ЗИСа, пытаясь уйти от столкновения, резко повернул руль вправо, и грузовик, сбив перила моста, полетел вниз в речку. Машина ударилась о край берега и загорелась. Водитель, открыв дверцу, выпрыгнул из горящего грузовика.

— Так, водитель ЗИСа жив, — констатировал Рамулов, проезжая по мосту и глядя на стоящего на берегу возле горящей машины бедолагу-водителя.

Выскочив на одну из центральных улиц Калуги, Волошина понеслась к выезду из города.

— Надо любыми судьбами ее догнать, — громко сказал Матушев. — Иначе за городом уйдет в лес и ищи-свищи тогда ее там, тем более, между прочим, скоро стемнеет. Так что жми, Рамулов!

— Стараюсь, товарищ капитан.

Волошина увидела впереди перекресток и решила свернуть налево. Но преследователи будто разгадали ее намерения и, когда она повернула, выполнили такой же маневр. Но в последний момент Ольга не рассчитала траекторию, ее выбросило на тротуар, она пыталась затормозить, но машину неумолимо несло на массивное здание из красного кирпича.

«Эмка» врезалась в угол здания. Удар был настолько сильным, что машину отбросило на десяток метров в сторону на тротуар, мотор заглох. Смершевцы резко затормозили и выскочили с пистолетами в руках, прячась за свой автомобиль. Волошина тоже выскочила из «эмки». Матушев заметил, что у шпионки разбит лоб и по лицу струйкой стекает кровь.

— Сдавайся, Волошина! Сопротивление бесполезно! — крикнул Матушев, но в ответ шпионка выругалась и выстрелила. В черной машине зазвенело разбитое стекло.

— Вот сука недобитая! — зло произнес Рамулов.

— Подожди, лейтенант, скоро у нее кончатся патроны.

Но перестрелка продолжалась.

— Видимо, у нее с собой имеется запас патронов. Уже темнеет, надо ее брать, — сказал капитан. — Я побегу к «эмке», а ты меня прикрой, Рамулов. Понял?

— Так точно, товарищ капитан.

— Ну, тогда начинаем действовать, — скомандовал Матушев.

Рамулов высунулся и принялся посылать пулю за пулей в сторону укрывшейся за «эмкой» шпионки. Две машины разделяло каких-нибудь пятнадцать-двадцать метров. Капитан стремительным броском, пока Рамулов стрелял, преодолел открытое пространство и присел возле «эмки». Нагнувшись, он заглянул под машину и заметил белые туфли и белые носочки Волошиной. Он мгновенно упал на тротуар и два раза выстрелил по ногам шпионки. Девушка упала, крича от боли, и выронила пистолет, который ударился о тротуар и отлетел в сторону.

Матушев обогнул «эмку». Волошина лежала на спине, тяжело дыша. Из правой ноги, ближе к колену, сочилась кровь. Капитан подошел к ней вплотную, держа ее на мушке.

— Ну что, доездилась, Ольга Волошина?

В ответ шпионка тяжело застонала.

— Придется все рассказать и за все ответить, — жестко произнес Матушев и добавил: — Ответить по законам военного времени.

Подбежал Рамулов. Раненую шпионку они усадили на заднее сиденье. Рядом сел Матушев.

— Куда ее везти, товарищ капитан? — повернув голову, спросил лейтенант.

— Для начала в больницу, чтобы не загнулась раньше времени от потери крови, а потом ее ждет очень «приятная» беседа.

Глава 24

Коготь после того, как смершевцы добрались до полигона, отправился в кабинет полковника Веригина. Полковник беспокойно ходил по комнате. Увидев вошедшего майора, он просиял и радостно сказал:

— Ну наконец-то, Владимир Николаевич. Слава Богу, живой, а то я тут стрельбу в лесу слышал.

— Все нормально, Семен Петрович, — устало ответил Коготь. — С немецкими диверсантами покончено.

— Значит, раздолбали их снова?

— Раздолбали по полной программе, — улыбнулся майор и, погрустнев, спросил: — Отправили тело лейтенанта Самойлова?

— Да, два дня назад как раз в Москву летел бомбардировщик, мне позвонили и наказали в срочном порядке изготовить гроб. Короче, веселого мало, — махнул рукой полковник.

— Это точно, — тяжело вздохнул Коготь.

— Исхудал ты здорово, Владимир Николаевич, — взглянув на майора, сказал Веригин. — Тяжко тебе, видно, далось это задание.

— Были бы кости, а мясо нарастет, полковник. Это не беда. Вот когда боевых друзей теряем — это уже никак не поправить.

— Эх, война, война… — выдохнул начальник полигона и спросил: — Ты, наверное, пришел связаться со своим командованием?

— Угадал, Семен Петрович.

— Звони, майор, телефон, как говорится, в твоем распоряжении. Я буду неподалеку, позовешь потом.

Коготь кивнул. Когда Веригин вышел, он подошел к столу, снял трубку и набрал нужный кодированный номер.

— Полковник Костомаров, — услышал Коготь на противоположном конце провода.

— Здравия желаю, Иван Антонович.

— Здорово, майор.

— Докладываю, товарищ полковник, что в рамках операции «Топь» уничтожена элитная группа диверсантов Абвера в составе тридцати человек. Командир группы, полковник Карл Майне, сегодня захвачен в плен и находится на полигоне.

— Тебе удалось захватить любимчика адмирала Канариса живым? — не веря услышанному, переспросил Костомаров.

— Так точно, товарищ полковник. Правда, во время захвата мой боец ранил Майне ножом в плечо. Но врач уже осмотрел — рана несерьезная. Фашист хоть сейчас может давать показания, правда, у него челюсть сломана, но это небольшая проблема.

— Великолепно сработано, Коготь. Это же огромная удача — захватить в плен такого фрица. Молодец, майор. Делаем так. Сегодня отдыхайте, а завтра грузись со своей группой в самолет. Естественно, прихвати с собой Майне. Ждем вас в Москве. На аэродроме вас встретят наши люди. Думаю, что немцы долго не будут соваться на полигон, а посему операцию «Топь» считаю успешной и завершенной, — резюмировал Костомаров. — Итак, вылетайте завтра прямо с утра.

— Есть, товарищ полковник, — четко ответил Коготь.

— И еще, лейтенанта Самойлова мы похоронили со всеми воинскими почестями. Герой твой Самойлов, как и вся группа.

Полковник, как всегда, резко прервал разговор.

На следующий день группа Когтя на рассвете погрузилась в бомбардировщик. Перевязанного немецкого полковника посадили в хвосте самолета на деревянный ящик. Самолет взлетел над полигоном, и майор посмотрел вниз. За полтора месяца он со своими бойцами уничтожил три элитные диверсионные группы Абвера и захватил в плен полковника Карла Майне. Здесь погиб его лучший друг Андрей Самойлов.

Внизу промелькнули ряды построек, дзотов, аэродром… Бомбардировщик, набрав высоту, взял курс на Москву.

Советская разведка дезинформировала Абвер, подкинув фрицам информацию о том, что полковник Майне принял яд, когда его группу окружили русские. А в это время Карл Майне раскрывал многие важные секреты работы Абвера: систему шифров, планируемые операции, имена агентов, действующих на территории СССР, места их проживания и многое другое.

Полковника Штольца сняли с должности. Абвер потерял лучших своих диверсантов, пытаясь узнать секрет русской сверхбомбы. Гитлер поручил Канарису раскрыть в ближайшее время «секрет советской бомбы» другими путями, не посылая диверсионных групп на полигон.