Страница 12 из 16
— Что стряслось?! — вопросил Золотов, выпуская из объятий Ольгу.
— На втором этаже, около мужского туалета дядя Стёпа трясет за грудки вашего нового начальника. Чую, с секунды на секунду начнется кровопролитие.
— Вот, о чем и толкую — азиатские! Скифы, бля!!!!
Всё мужское население кабинета с шумом-грохотом-ругательствами вслед за Золотовым выскочило из кабинета. Один лишь заморский Том Уэйтс, как ни в чем не бывало, продолжал спокойно хрипеть.
— Что и требовалось доказать, — обреченно прошептала Ольга. — Паноптикум негуманоидов!.. Ой, мамочки, и что я тут делаю?!
Она взяла со стола первый подвернувшийся под руку недопитый стакан и залпом выпила содержимое. «Ф-фу, водка с пивом! Га-адость!!!»
Санкт-Петербург,
4 июня 2009 года,
четверг, 10:04
В утренний час пик в салоне трамвая 14-го маршрута было не то чтоб под завязку, но многолюдно. Ольга работала: в данный момент, морщась от перегарного амбре повисшего на ручке-петле слева по борту мужика, она внимательно наблюдала за телодвижениями женщины южной национальности. Та ехала в вагоне с дочкой, которой сердобольная старушка с тяжелой сумкой уступила свое место. Девочка была совсем маленькая, а потому, не дотягиваясь до пола, смешно болтала в воздухе спичками-ножками в полосатых гольфиках. Заботливая «южанка» периодически наклонялась к девочке: то спросит о чем-то, то поправит сползающие гольфики, то проверит плотность застежки на туфельках в пол-золушкиного размера. Входящие-выходящие пассажиры поглядывали на эту парочку с умилением. Все — кроме Ольги. Ибо «южанка» эта проходила по отдельческим картотекам как знаменитая воровка Эсмеральда. А один из ее фирменных воровских приемов заключался в использовании собственных детей для отвода глаз. Поймать Эсмеральду всегда было делом архисложным, но сегодня у Ольги, похоже, клевало вовсю. Сейчас она отчетливо видела, как с каждым наклоном «южанка» все теснее прижималась к стоящей рядом той самой старушке. («Вот и делай людям после этого добро!») Очередной наклон — и Эсмеральда расстегнула замок сумки. Ольга начала пододвигаться ближе, но в этот момент у нее предательски запиликала мелодия мобильного. «Вот ведь нерпа глупая! Забыла выключить!» — пронеслось в мозгу раздраженно-досадливое. Она попыталась сделать вид, что не слышит звонка в надежде на то, что неведомый абонент окажется не столь назойливым и догадается включить сброс. Но мобильник, будто специально, звучал всё настойчивее. На Ольгу вовсю косились пассажиры, вот уже обернулась и сама Эсмеральда. Охотница и потенциальная жертва встретились глазами, и — естественно, та обо всем догадалась. «Сорвалось! Загрызла!» — досадливо констатировала Ольга.
Трамвай тем временем остановился, и Эсмеральда, шустро схватив девочку, выскочила из вагона. Ольга ринулась вдогонку, сметая и расталкивая уже входящих в трамвай новых пассажиров, и получив в лицо и в спину изрядную долю хамства, выкатилась на улицу. Вслед за ней, запоздало прочухавшись, на выход подорвался и перегарный мужик.
Ольга осмотрелась: трамвайные пути тянулись посередине проезжей части, и поток машин, затормозивший перед высадкой-посадкой «безлошадной» публики, нетерпеливо переминаясь с колеса на колесо, готовился стартовать. Рискуя не успеть, Эсмеральда, подхватила девочку на руки, но Ольга решительно кинулась к ним и цепко схватила воровку за плечо.
Далее события развивались стремительно и словно в детском калейдоскопе:
Р-раз! Оборот первый: откуда-то из-за спины вдруг возник перегарный мужик и… Ольга, вскрикнув от боли, выпустила Эсмеральду. Та пустилась наутек.
Оборот второй: Ольга удивленно скосила глаза на свою правую кисть и увидела неглубокий порез на рукаве летнего пиджака. Через него по льняной ткани цвета кофе с молоком безжалостно расползалось бурое кровавое пятно. Рядом что-то звякнуло, ударившись об асфальт. Это перегарный мужик отбросил скальпель, с помощью которого секундой раньше он даровал Эсмеральде возможность соскочить.
Оборот третий: разъяренная Ольга, только теперь сообразив, что мужик работал в связке с воровкой, обеспечивая ей «силовое прикрытие», набросилась на злодея. Обида и гнев переполняли её. Обида на то, что не сумела распознать в мужике подельника Эсмеральды, и гнев за испорченный, привезенный из Чухни пиджак.
Оборот четвертый: поток машин, взревел моторами, трогаясь с места.
Оборот пятый: мужик, в которого вцепилась было Ольга, легко и бесцеремонно отшвырнул ее в сторону. Оперуполномоченный Прилепина впечаталась в стоявшую на остановке женщину, и та, не удержавшись, вылетела на проезжую часть.
Оборот шестой: душераздирающий визг тормозов, сопровождаемый дружным выдохом зевак — это в последнюю долю секунды успел вильнуть в сторону водила «Жигулей», в результате чего удар по женщине — слава богу! — пришелся по касательной.
Оборот седьмой: мужик, демонстрируя удивительную для пост-похмельного состояния сноровку, перебежал дорогу, петляя между пришедшими в движениями машинами…
Всё, аттракцион завершился. С наихудшим для Ольги результатом…
Вокруг пострадавшей женщиной вовсю хлопотали сострадательные прохожие и белее белого водитель. Кто-то пытался дозваниваться до «Скорой», а мобильник Ольги, меж тем, продолжал, как ни в чем не бывало, надрываться. Ругнувшись, левой рукой (правая по-прежнему обильно кровоточила) она достала аппарат из сумочки и, всмотревшись в номер абонента, раздраженно ответила:
— Димка, какого черта?! Неужели трудно сообразить, что если я не ответила сразу, значит я работаю?! По твоей милости, меня только что загрызла Эсмеральда!
— Ну, извини!
— Слушай, ты часом не в конторе?
— В ней. Я тебе чего звоню-то…
— Димка, будь другом, спустись в дежурку, — не дала договорить коллеге Ольга. — Вызовите «Скорую» на Кондратьевский. А то, боюсь, по обычному телефону до них фиг дозвонишься… Пусть срочно выдвигаются к «Конти». Здесь по моей вине женщина под машину попала.
— Какая «Скорая»?!! Какая еще женщина?!! — изумлению Димы не было предела. — Давай, сама бери ноги в руки и срочно приезжай. В конторе объявлен общий сбор — первый за последний «-дцать» лет! Поэтому — бегом! Пока тебя не загрызли снова, но уже не по-детски.
— А что случилось?
— Господин Маклаков явился на Захарьевскую к 9-30 и был несказанно удивлен полным отсутствием личного состава в умытых кровью стенах. И если с утра он жаждал исключительно крови дяди Стёпы, то теперь намерен выпить ее у всех… Звероподобно объявлено, что тех, кто уложится в норматив и прибудет в контору в течение часа, ждет устный выговор. Соответственно, тех, кто опоздает хотя бы на минуту — выговор в приказе.
— Да пошел он! Пусть объявляет. Что я ему, девочка по вызову?
— Ну, как знаешь. А вот я для себя решил, что уж лучше буду мальчиком по вызову, чем мальчиком без квартальной премии. Бедность, конечно, не позор. Но и не большая честь. Меня и так после каждой получки Нинка грозится из дома выставить.
— Поступай как знаешь. Ты мне главное «Скорую» вызови. Слышишь?
Получив утвердительный ответ, Ольга отключила трубку и обреченно двинулась к народу, продолжавшему хлопотать вокруг безвинно пострадавшей женщины…
Для экстренного разбора полетов новый начальник «карманного» отдела Антон Николаевич Маклаков арендовал малый актовый зал на пятьдесят посадочных мест. По древней как мир традиции большая часть рядового состава обосновалась на галёрке. В первом ряду вынужденно сидели трое: заместитель по личному составу Игорь, зам. по оперативной работе Петр Ильич (по прозвищу, естественно, «Чайковский») и секретчица отдела Ирина. Последняя была единственной из всех, собравшихся в этом зале, кто чувствовал себя сейчас вполне уверенно. Дело в том, что на службу Ирина всегда приходила в одно и тоже время, а потому в этот день невольно оказалась единственной «отличившейся». Закинув ногу на ногу, Ирина вела протокол и ее, притягивающие взор, сверкающие загорелые коленки мешали сосредоточиться в одиночестве восседающему на подиуме Маклакову.