Негодяи

Вырвавшись во двор, Хан поспешил туда, где вскоре должна была показаться сфера.

Насчет толпы он не ошибся. Многие успели разбежаться при первых же вспышках на поверхности щита. Но несколько десятков зевак по-прежнему болтались поблизости – из легкомыслия или напускной храбрости – наблюдая за тем, как стартовые ракеты раз за разом дают залпы в «потолок».

Хан закатил глаза. Даже у него хватило бы инстинкта самосохранения, чтобы убраться подальше от огненного ливня. И все же, раз беспорядочных взрывов над головой недостаточно, чтобы заставить этих упрямцев дать деру, быть может, что-то более близкое и более личное изменит их мнение. Кореллианин сорвал с пояса нейрохлыст, включил его и взметнул над головой.

Многие зеваки уже успели заметить Хана в его сияющих доспехах. Стоило нейрохлысту с треском рассечь воздух, его заметили все.

– Марш отсюда! – взревел Соло, замахнувшись хлыстом. – Уходите!

Они послушались, разбежавшись во все стороны, как испуганные тунги. В этот момент сфера наконец проломила внешнюю стену особняка и выкатилась во двор, сминая плитку мостовой. В десяти метрах прямо по курсу – в том месте, где мостовая переходила в аккуратно подстриженный газон, – щетинились прутья находившейся под напряжением ограды: шестиметровый лес смертоносного электричества.

Сейф прошел через нее, даже не замедлившись.

Хан нырнул в дымящуюся прореху в ограде и, выжимая из доспеха все до последней крохи энергии, обошел на скорости катящийся сейф. Еще раз хорошенько размахнулся и щелкнул хлыстом.

Это был самый безумный трюк из всех, что он когда-либо выкидывал. Но удался он на славу. Вокруг было темно, и фейерверки неизбежно тянули внимание на себя, а потому многие зрители, оказавшиеся на пути сферы, могли даже не заметить ее приближения. Но не заметить силуэт в доспехах с сияющим голубым хлыстом было попросту невозможно. Они разбегались во все стороны: кто-то понимал недвусмысленный намек и устремлялся к выходу, другие лишь отпрыгивали с дороги и останавливались, чтобы понаблюдать за развязкой.

Он продолжал нестись вперед, отслеживая сейф в дисплее заднего обзора. Кореллианин надеялся, что у него хватит сил бежать, пока сфера не погасит скорость. И что она не нагонит хвост толпы, спешащей к выходу, не пройдет через нее полосой смерти, не проломит внешнюю стену и не выкатится на оживленные улицы Илтарра. Он совершенно искренне надеялся, что этого не случится.

Из коридора донесся ужасающий грохот, за которым последовал пронзительный скрежет металла о дюракрит. Бинк однажды слышала подобное, когда ее поврежденный аэроспидер совершал аварийную посадку на брюхо. Когда скрежет прекратился, она вдруг осознала, что стихла и бластерная пальба.

Девушка подняла взгляд на Казади. Тот вглядывался в дверь, и на лице его застыл суровый холод.

– Молчите, – велел он обеим пленницам. – Ни звука. – Его рука скользнула в складки мантии и выудила бластер. – Сидите тихо и смотрите, как умирают ваши друзья.

Бинк сглотнула, силясь отогнать неуместное спокойствие и еще более неуместное чувство любви и удовлетворенности, нахлынувшее на нее. Там снаружи – ее команда. Она не могла позволить им так просто войти и попасть под залпы Казади. Нужно было как-то остановить его.

Вот только она ничего не могла поделать. Она была не в силах даже с голосом собственным сладить, не то что с рукой.

Ее рука. Девушка опустила взгляд на колени, где лежал ее бластер. Казади позволил ей сохранить оружие, зная, что она все равно не сможет в него выстрелить. Он был прав. Напрягая волю, она мысленно тянулась к оружию. Но рука оставалась на месте. Бластер будет лежать, где лежал, бесполезным хламом, а ее удел – наблюдать, как ее друзья врываются в дверь и гибнут под огнем.

– Ты кое о чем забыл, господин Казади, – подала голос Тавия.

Бинк повернула голову, в изумлении уставившись на сестру. Лицо Тавии настолько перекосилось от напряжения, что она стала на себя не похожа. Голос ее прерывался, слова звучали так, словно каждое из них предварительно перемалывал жернов.

Казади приказывал ей молчать. И тем не менее она заговорила. Уголком глаза Бинк увидела, как Казади поворачивает голову, вероятно, удивленный не меньше ее самой.

– Я же велел тебе молчать, – бросил он.

– Ты забыл, – процедила Тавия, чуть ли не задыхаясь от неимоверного мысленного усилия, – что мы пришли сюда не одни. Ты забыл… что они действительно наши друзья.

– Молчать, я сказал! – рявкнул фаллиин, направляя на нее бластер.

Раздался треск крошащегося дерева и камня, и входную дверь взрывом внесло внутрь комнаты.

Казади был застигнут врасплох. Обломки ударили по его руке, когда он поворачивался навстречу угрозе, и в облаке дыма Бинк разглядела фигуру, невозмутимо ступившую в дверной проем.

У нее перехватило дыхание. Девушка предполагала, что Чубакка или Лэндо могут рискнуть жизнью, чтобы прийти им на выручку. Но в дверях был ни тот, ни другой. Там стоял Инджер.

Он выставил руки перед собой, словно сдаваясь: его изувеченная правая рука была закрыта медпленкой, в левой было пусто.

– Я пришел к вам с предложением, ваше превосходительство, – прокричал он, перекрывая грохот дверных обломков, осыпающих пол и мебель.

– Никаких сделок, – огрызнулся Казади и навел на незваного гостя бластер.

Зеленый огонь вырвался из покалеченной правой руки Инджера и полыхнул в лицо Казади. Не переставая свирепо скалиться, фаллиин осел в кресле. Мертвой грудой.

Бинк посмотрела на Инджера, и ее взгляд тут же упал на дымящееся отверстие в его забинтованной руке. Не искалеченной и вовсе не похожей на протез. Самой обычной человеческой руке, сжимающей потайной бластер.

Она заглянула в здоровый глаз Инджера:

– Ты…

– Либо он, либо мы, – невозмутимо ответил тот. – Вы целы?

– Вполне, – заверила его Тавия. Ее голос все еще звучал неестественно, но Бинк чувствовала, что сестра уже приходит в себя.

Как, впрочем, и сама Бинк. Без феромонов туман в голове стремительно рассеивался.

– Что дальше? – спросила она, взяв бластер с колен и поднимаясь.

– Уходите отсюда. – Инджер кивнул на рваную дыру в стене у себя за спиной. – Лэндо и Чуи ждут у аэроспидера. Вперед.

Кивнув, Бинк взяла сестру за руку и помогла ей подняться.

– А ты? – спросила она, ведя Тавию под руку в обход обломков.

– Хочу забрать криодекс. – Инджер улыбнулся половинкой рта. – Может быть, это их запутает. Ну же, идите.

Бинк вывела сестру в коридор, боковым зрением отметив, что по правую руку лежит покореженный аэроспидер, из-под которого выглядывает смятый автобластер «Ф-Веб». По левую руку под парящим аэроспидером прятались Лэндо и Чубакка, нацелив бластеры в дальний конец коридора. В том же направлении она развернула и Тавию. Уже удаляясь от двери, она остановилась, чтобы бросить последний взгляд на Казади, и подивилась тому, каким же образом фаллиин заставил ее поверить в его доброту и отзывчивость.

И в этот миг она заметила, что над распростертым телом виго возвышается Инджер. Одного взгляда было недостаточно, чтобы разобрать наверняка. Но все выглядело так, будто он делает голографии…

Сцена – прямиком из безумной голодрамы, оцепенело подумал Дейджа, наблюдая за спектаклем, который разворачивался у него на глазах. Человек в доспехах щелкал нейрохлыстом над головами у последних зевак, торопясь согнать их с пути гигантской сферы, неумолимо катившейся через угодья «Мраморного леса».

Агент искренне полагал, что отряд Инджера намеревается украсть содержимое сейфа Виллакора. Ему и в голову не могло прийти, что они попытаются похитить сам сейф.

Также ему и в страшном сне не могло привидеться, что в момент похищения он застрянет на крыше особняка в полукилометре от места действия.