Страница 41 из 68
-- Он не будет убивать, -- повторил Райн. -- Он не будет этого делать ради моей матери, которая этого ему не простит. Не так ли?
-- Будь ты проклят! -- Клочек сжал кулаки. -- Сладкоречивый ублюдок! Ты и твой...
-- А вот по этому поводу, -- Райн резко побледнел, -- прошу вас молчать. А то мне все-таки придется вызвать вас на поединок. И кто бы на нем не погиб -- госпоже Гаевой это принесет только горе.
Игорь Клочек стоял, чуть покачиваясь с пяток на носки.
Райн добавил несколько слов на своем родном языке. Игорь зло ответил что-то -- слово или два. Потом резко развернулся и пошел прочь по коридору.
-- Да, -- сказал Райн совершенно невозмутимо. -- Мне следовало поинтересоваться, куда же он делся. Я успокоился на том, что в воинстве Хендриксона его нет -- а следовало бы догадаться, что он мог отправиться к матери.
-- Он кто? -- напряженно спросил Стар.
-- Старый друг семьи.
-- Кого он имел в виду? "Ты и твой..."
У Стара мелькнула шальная мысль, кого он там мог иметь в виду -- вспомнился Мигарот и резкий голос Таглиба "вашего... астролога" -- но это было бы уже несколько чересчур. Хотя... мало ли что как выглядит со стороны.
-- Моего отца, -- у Райна дернулась щека. -- Видишь ли, он считал, что отец погубил жизнь матери. Тетя Ванесса думала, что мать погубила отца... Они были бы идеальной парой, да вот беда -- друг друга они тоже терпеть не могли.
-- Ого, -- Стар смерил взглядом расстояние по коридору.. -- Он имеет здесь какой-то вес? Может тебе навредить?
-- В здешней политике? -- Райн потер лоб. -- Сомневаюсь. Кто он такой? Так, эмигрант, клинок на чьей-то службе. Просто неприятно.
-- Тогда какого Ормузда, -- процедил Стар, едва удержавшись, чтобы не схватить астролога за плечи, -- какого Ормузда ты не узнал его на улице? Какого сделал вид, что ничего не слышал о своей же семье?
-- В самом деле, -- Райн чуть улыбнулся. -- Как ты думаешь, почему?.. Прошу меня извинить: у меня еще встреча с почтенным Йозефом Майдном. Как раз после приема.
После чего развернулся и пошел прочь. Не вслед за Игорем, а в другую сторону. Черная фигура в зеленых бутылочных сумерках Изумрудной галереи. Стар даже не успел спросить, кто такой, ко всем единорогам, Йозеф Майдн.
Иной раз мне кажется: если звезды остановились, то и солнце следующим утром не взойдет.
Влезши в это, я уже не имею права остановиться. Мне приходится тащить себя за шиворот, силой убеждая, что каждое принятое решение является верным. Если бы я был целым, я бы давно сломался.
Мне бы хотелось верить, что это кошмар. Возможно, так оно и есть, и я сошел с ума. Иначе отчего мне не повинуются знаки и цифры?.. Но в моем безумии и смятении милосердное забытье бежит меня.
Я все время боюсь. Очень.
Я не знаю, что делать. Совсем.
Мне кажется, что каждый шаг уводит меня все глубже в трясину. И то, что здесь так любят зеленую отделку, отнюдь не помогает.
***
Игорь Клочек обнаружился там, где Райн его совершенно не ждал -- а именно, в охране эрцгерцогини Динстаг.
Если бы расчеты положения Юпитера по отношению к Луне по-прежнему что-то говорили ему, он мог бы предсказать и то, как именно Клочек вздумал поправлять свое положение, и то, почему он все-таки покинул Хендриксона, хоть и сохранил к нему уважение. Иными словами, Райн не выглядел бы на встрече с эрцгерцогиней полным идиотом.
И ладно бы просто идиотом -- это-то Райна как раз не слишком волновало. Местное высокое дворянство -- не та публика, на которую он ставил. Хуже, что идиотом по совместительству выглядел Стар, от имени которого Райн попытался затеять разговор.
Райн вспоминал, как герцогиня приняла его попытки вежливо представиться.
Взгляд сверху вниз, нетерпеливое движение руки и холодное молчание -- мол, да как вы смеете, какой-то мелкий дворянчик из Шляхты, совсем не моего круга!
Вот хорошо бы знать, до какой степени сохранилась былая дружба Клочека с Ядвигой Гаевой.
То, что она вообще сохранилась, не вызывало ни малейшего сомнения, но вот на какой основе?
"Проще говоря, спят они или нет? -- размышлял Райн с некоторым раздражением, откинувшись на спинку стула. Из распахнутого окна веяло холодным осенним воздухом, но вставать и захлопывать ставни было лень. -- И нужно ли мне это хоть каким-то боком? А может быть, дядя Игорь влюблен в эрцгерцогиню? Или, скажем, питает к ней возвышенные чувства, как к своей прекрасной даме? От него можно всего ожидать... В каком качестве эрцгерцогиня держит его рядом с собой? Верно ли, что он дает ей советы, или это ложное ощущение?"
Дверь скрипнула, Райн прекратил раскачиваться на стуле и опустил ноги со стола.
-- Ванесса? -- ласково спросил он.
Девочка, что нерешительно держалась за дверь в комнату, настороженно кивнула.
-- Иди сюда, -- сказал Райн.
Девочка послушно пересекла комнату, сделала книксен.
-- Моя дорогая, ты что-то от меня хотела? -- продолжил астролог.
-- Да, господин Гаев, -- кивнула девочка. С самого начала она упорно отказывалась называть Райна отцом. Он ожидал, что после того, как Ванесса приняла Вию в качестве матери, в отношении его собственного статуса тоже наступит перемена -- но нет, ни в малейшей степени. Даже наоборот: если раньше девочка обращалась к нему на "ты", то теперь начатки светского воспитания взяли вверх, и "ты" сменилось почтительным "вы". Ладно еще на игиле разница не слышна...
На игиле Ванесса говорила уже довольно бегло: сказывалось общение с охранниками и слугами Хендриксона. Но все равно Райн предпочитал общаться с нею пока на арейском.
-- Я видела сон сегодня, -- начал ребенок очень неуверенно.
-- Да? -- подбодрил ее Райн. -- А маме ты рассказала?
-- Нет, пока не рассказала... -- Ванесса вскинула на Райна ярко-синие, сапфировые глаза -- то-то они сердец разобьют, когда она вырастет! -- Я видела, как вы подобрали для меня ожерелье. Уже давно.
-- Вот как? -- Райн почувствовал, как сердце у него забилось чаще. Неужели все-таки он действует правильно? Неужели все идет по плану?..
В конце концов, так ли нужна ему астрология, когда у него под рукой столько провидиц?..
Если только...
Если она сама попросила...
Нет, нет, рано делать выводы. Сумасшедшая надежда погубит еще вернее, чем отчаяние.
-- Какое ожерелье? -- спросил Райн, желая проверить.
-- Золотое, с сапфирами, -- упрямо продолжила Ванесса. -- Я знаю, что это для меня, потому что вы одну секцию вытащили, и показывали ее старику. Специально подогнали.
-- Ага, -- кивнул Райн. -- Ты совершенно права, золотце мое. Специально для тебя подгонял.
Он подошел к своей седельной сумке, что, небрежно отброшенная, валялась в углу, залез туда и вытащил с самого дна Благословенное Ожерелье, завернутое в кусок беленого холста.
Он сам застегнул золотую застежку на тонкой шее.
-- Ну как? -- спросил Райн заботливо. -- Не тяжело?
-- Не-а, -- Ванесса схватилась за ожерелье обеими ручонками. -- Теперь мне не будут сниться кошмары?
-- Нет, -- покачал головой Райн. -- Кошмары тебе сниться будут. Но ты сумеешь с ними справиться.
***
Райн никак не мог понять, выгодна ли жрецу Одина война. С одной стороны, традиционно воюющие боги... а с другой, жрец входил в придворную коалицию вместе с придворной травницей и кое с кем еще, и из клира, и из влиятельного дворянства, кто ощутимо противопоставляли себя интересам герцогств. Райн никак не мог понять, в чем тут дело -- хотят ли они просто по-другому делить добычу, или и в самом деле причина в том, что они и в самом деле против боевых действий как таковых.
Вряд ли последнее. Не зря же Стар -- или не Стар? -- говорил, что в этом городе все за войну.