Такая разная любовь

Заинтригованная Джералдин отправилась на пастбище, чтобы посмотреть, что там происходит.

— Я хочу подвесить покрышки на деревья, — объяснила Кики, перекидывая тяжелую веревку через ветку дуба и вытирая мокрый от пота лоб. — Тогда ребятишки смогут на них кататься.

Идея вызвала бурю восторга. Марлон, с опаской относившийся к деревенской жизни и изрядно оробевший при знакомстве с курами и Мейбеллин, отбросил все свои страхи. Он восторженно вопил, улюлюкал и завывал, как привидение, а потом принялся спорить с Джимми и Фрэнки, кто раскачается сильнее и выше. Рэгз подзадоривал мальчишек бешеным лаем.

— Я хочу, чтобы завтра ты отвез меня на рынок — надо купить ослика.

Примми, охваченная блаженной истомой, лежала рядом с Мэттом на кровати в его доме в Каллело.

— Что-что? — Мэтт перекатился на бок, приподнялся, опираясь на локоть, и недоверчиво посмотрел на Примми.

Его изумление показалось Примми таким комичным, что она весело захихикала.

— Я хочу, чтобы ты повез меня завтра на рынок, надо купить ослика. — Примми медленно провела рукой по мускулистой груди Мэтта. — Джимми спросил сегодня за завтраком: «Неужели у вас тут даже нельзя покататься верхом, миссис?» Я согласна с Джимми — это нужно исправить как можно скорее.

— Но ведь в субботу он вместе с остальными детьми отправится домой!

— Верно. Но в будущем, когда дети станут постоянно бывать в Рутвене, без ослика нам никак не обойтись. Вот я и решила купить его сейчас и порадовать Джимми.

— В предместьях Пензанса есть ослиный питомник, — выдохнул Мэтт, прежде чем поцеловать Примми. Примми закрыла глаза. Она утопала в блаженстве. Невозможное случается, даже когда тебе пятьдесят два. Она снова влюбилась, и ее новая любовь так же сильна, как прежнее чувство к Теду. — Мы можем поехать туда завтра, — предложил Мэтт, оторвавшись наконец от ее губ. — И заодно захватить с собой Джимми и еще кого-нибудь из ребят. Как ты думаешь, они захотят?

— Конечно, они поедут с радостью.

Их взгляды встретились. Сильная широкая ладонь Мэтта нежно обхватила полную грудь Примми.

— Я люблю тебя, Примми.

— Да, — улыбнулась она. — Я знаю. — Она обвила руками шею Мэтта, полная решимости не говорить ему о своей любви. Всему свое время, к чему торопить события? Их связывает особая, трепетная, драгоценная близость, и с каждым днем она становится все прочнее и глубже. Пусть все идет своим чередом, и каждый новый шаг, сделанный навстречу друг другу, приносит новую, ни с чем не сравнимую радость. Когда-нибудь — может, через неделю-другую — она скажет Мэтту, что любит его, что хочет быть с ним до конца своих дней, и это будет правдой.

Примми притянула к себе Мэтта и ласково прошептала ему на ухо:

— Люби меня, Мэтт, пожалуйста, люби меня.

— Мне нужно съездить на три-четыре дня в Париж, чтобы показаться мистеру Циммерману и сделать ежемесячное переливание крови, — предупредила Джералдин за день до отъезда детей. — Кики и Артемис можно ничего не объяснять. В последнее время у них обеих такая насыщенная событиями жизнь, что они вряд ли заметят мое отсутствие.

Это было не совсем верно, но ни Артемис, ни Кики не стали задавать лишних вопросов. Несколько дней, пока Кики жила с Бреттом в его фургоне рядом с Ковереком, а Артемис проводила большую часть времени в художественной галерее с Хьюго, Примми целиком погрузилась в дела фермы и впервые по-настоящему оценила, как много дает ее маленькому хозяйству фруктовый сад. Помимо яблонь, здесь росли еще грушевое дерево и чудесная слива, чьи раскидистые ветви под тяжестью плодов склонялись к самой земле.

Примми собирала спелые сливы в большие пластмассовые ведра, а потом принималась за титанический труд — очищала сливы от косточек, слушая радио. Когда Рэгзу надоедало наблюдать, как Кики и Бретт перестраивают амбар, он составлял Примми компанию.

За работой Примми непрестанно думала о Джералдин. Когда та впервые призналась, что серьезно больна, и назвала два основных препятствия, мешающих провести успешную операцию по пересадке костного мозга — отсутствие подходящего донора и возраст, — Примми решила, что возрасту не следует придавать большое значение. Теперь же благодаря веб-сайту Благотворительного фонда поддержки больных апластической анемией Примми поняла, что ошибалась. Даже если удастся разыскать Френсиса и пробы его костного мозга покажут, что он может стать донором для Джералдин, нет никакой уверенности, что операция пройдет успешно.

Погруженная в эти невеселые мысли, Примми посыпала корицей очищенные от косточек сливы, залила медом и поставила в печь.

Когда зазвонил телефон и звенящим от напряжения голосом Джералдин сообщила, что мистер Циммерман нашел подходящий донорский материал и собирается проводить операцию, Примми показалось, что она заснула и видит сон.

— Но это же чудесная новость! Потрясающая новость! — выдохнула она, не в силах поверить в реальность происходящего.

— Еще бы! — с непередаваемым выражением воскликнула Джералдин. — Я перезвоню тебе, когда будут еще какие-нибудь новости. А пока скрести пальцы на счастье.

Джералдин повесила трубку, и Примми рухнула в кресло-качалку. Ноги у нее подгибались. У Джералдин появился шанс вылечиться, и очень может быть, другой такой возможности уже не представится.

— Что мы собираемся делать на Рождество? — поинтересовалась за обедом Артемис, хотя до Рождества оставалось еще уйма времени. — Устроим рождественский ужин здесь, в Рутвене, и пригласим к себе Хьюго и Мэтта?

— Извини, — сухо бросила Кики, прежде чем Примми успела ответить. — Но кажется, ты кое-кого забыла. Как насчет Бретта?

— И Бретта тоже, если у него нет родителей, которые ждут его на праздничный ужин.

— Родителей у него нет. А ваши с Примми дети? Они не собираются приехать сюда на Рождество?

— Может, мои и приедут, — неуверенно протянула Примми. — Я приглашу их, хотя Джоанн почти всегда встречает Рождество с родителями мужа, а Милли обычно уезжает за границу. Если повезет, на несколько дней приедет Джош. Да и Люси вроде бы собиралась вернуться из Австралии к Рождеству. — Она вопросительно посмотрела на Артемис: — А как Орландо и Шолто? Ты не хочешь пригласить их к нам? Чем больше гостей, тем веселее.

— Я бы с удовольствием их пригласила. — В голосе Артемис послышалась привычная нерешительность. — Конечно, иногда они бывают черствыми и равнодушными, но я все равно люблю своих мальчиков и скучаю по ним. Может, они даже помогли бы подыскать мне дом. Я уже обошла всех местных агентов по продаже недвижимости и подробно объяснила, что мне нужно.

Разговор перешел на другую тему, и мысли Примми снова обратились к Джералдин. Если операция пройдет успешно, приедет ли Джералдин на Рождество? И захочет ли она пригласить кого-нибудь в Корнуолл? Может быть, свою французскую приятельницу Доминик?

Если бы не тревожное ожидание новостей из Парижа, последующие две недели доставили бы Примми огромное удовольствие. Разложив готовые сливы по пластмассовым банкам и убрав их в морозильник, Примми принялась за приготовление груш. Она варила их в красном вине с добавлением сахара, корицы и гвоздики. Артемис не осталась равнодушной к священнодействиям Примми и тоже с головой ушла в консервирование и заморозку.

— Я нашла рецепт соуса чатни и хочу попробовать, — объявила она. — Это отличный способ пустить в дело излишек помидоров. Знаешь, я никогда еще не была так счастлива, как сейчас. Это просто поразительно — ведь совсем недавно мне казалось, что жизнь кончена.

— В этом нет ничего невероятного, Артемис. Моя жизнь не раз менялась самым удивительным образом, совершенно неожиданно.

Артемис, озабоченно нахмурив брови, помешала томатную смесь в кастрюле.

— А моя жизнь изменилась только благодаря тебе. Если бы не ты, я осталась бы в Глостершире и все вокруг смотрели бы на меня с жалостью, зная, что Руперт бросил меня ради какой-то расфуфыренной девки с хорошей родословной. Я чувствовала бы себя униженной и даже не помышляла бы о другой жизни, кроме той, что вела последние тридцать два года. Я никогда не стала бы администратором в художественной галерее. Не оказалась бы здесь, в окружении друзей. — Артемис внезапно замолчала. Ее щеки залились румянцем. — И я не встретила бы Хьюго.