Я пойду одна

— Зан, расслабься, — сказал Джош, стараясь говорить как можно спокойнее, хотя уже отлично представлял, что начнется после того, как вспышка Теда, заснятая кем-то, появится в новостях. — Мы можем доказать, где и когда ты была в тот день. Что ты собираешься делать теперь? Боюсь, если поедешь домой, папарацци уже будут ждать тебя там.

— Но мне нужно домой, — возразила Зан, голос которой прозвучал уже немного увереннее. — Ты меня там высади, но такси не отпускай, и если там есть фотографы, проводишь меня до двери, чтобы я вошла в дом. Джош, что вообще происходит? У меня такое чувство, как будто я очутилась в кошмарном сне и никак не могу проснуться.

«Да ты и живешь в постоянном кошмаре», — подумал Джош.

Остаток пути до Баттери-Парка они молчали. Когда такси остановилось перед многоквартирным домом, в котором жила Зан, пассажиры, как и предвидел Джош, заметили фотографов, толпящихся у входа. Низко опустив головы, они не обращали внимания на окрики вроде: «Посмотри сюда, Зан!» или «Зан, Зан, обернись!», пока не очутились в безопасности вестибюля.

— Джош, такси ждет. Отправляйся домой, — сказала Морланд, когда они остановились перед лифтом.

— Ты уверена?

— Уверена.

— Зан!..

Джош прикусил язык. Вообще-то он собирался сказать, что полиция, без сомнения, захочет задать ей кое-какие вопросы. Прежде чем отвечать, Александре лучше обзавестись адвокатом.

Но вместо того он просто сжал ее руку, подождал, пока она скроется в лифте, и только после этого ушел. Папарацци увидели, что Грин вышел один, почуяли, что сенсационных фотографий больше не получить, и сразу начали расходиться.

«Но они вернутся, — думал Джош, садясь в такси. — Если в чем-то сейчас и можно быть уверенным, так только в этом, черт бы их всех побрал».

13

После эмоционального взрыва во «Временах года» Тед отправился в мужскую комнату. Когда он вскочил и схватил Зан, бокал, который Карпентер держал в руке, перевернулся, и вино залило его рубашку и галстук. Взяв полотенце, Тед принялся — без особого успеха — промокать пятна, глядя в зеркало.

«У меня такой вид, будто я истекаю кровью», — подумал он, на мгновение отвлекшись от ошеломительного открытия… Надо же было такому приключиться, что фотоаппарат случайного туриста запечатлел женщину, уводящую Мэтью из Центрального парка!

Тед почувствовал, как в кармане пиджака завибрировал телефон. Он догадывался, что это должна быть Мелисса.

Это действительно оказалась она.

Тед подождал, пока Найт закончит передавать сообщение, потом прослушал голосовую почту.

«Я знаю, что сейчас ты не можешь разговаривать, но встреть меня в половине десятого у «Лолы». — В голосе Мелиссы на этот раз не звучало ничего сексуального, как это бывало обычно, и Тед понял, что получил приказ. — Это касается только нас двоих. Потом, около половины двенадцатого, мы поедем в клуб, — продолжила рок-звезда, в тоне которой послышалось раздражение. — Не целуй свою бывшую на прощание!»

«Вряд ли мы могли расстаться так нежно, после того как я узнал, что моя бывшая жена похитила и, судя по всему, спрятала где-то моего ребенка, — подумал Тед, объятый злобой. — Когда я позвоню Мелиссе и расскажу ей о случившемся, она все сразу поймет».

Фотографии.

Наверное, она о них еще не слышала.

«Да с чего вдруг я стал беспокоиться из-за Мелиссы? — спросил себя Тед. — Я должен сейчас интересоваться только одним: настоящие ли это снимки?»

Он ведь прекрасно знал, что фотографии легко подделать, с ними вообще несложно манипулировать. Сколько раз ему самому приходилось убирать со снимков ненужные фигуры? Если их можно удалить, то нетрудно и вставить. Очень даже нередко лицо какой-нибудь звезды пристраивают к более приличному туловищу. Вдруг фотография, на которой Зан уводит Мэтью, — просто фотомонтаж? Что они там говорили?.. Сколько получил тот турист от редакции «Тел-Олл»?

Мужчина, вошедший в туалетную комнату, бросил на Теда сочувственный взгляд. Карпентер поспешил выйти, не желая вступать в разговор.

«Если те фотографии окажутся фальшивкой, я буду выглядеть настоящим подлецом из-за того, что вот так набросился на Зан, — думал он почти в отчаянии. — Я ведь считаюсь специалистом по рекламе, по связям с общественностью, и вдруг такое!..»

Ему необходимо было поговорить с Мелиссой. Он должен был встретиться с ней. Но у него еще оставалось время на то, чтобы заехать домой, сменить рубашку и отправиться к «Лоле». Если журналисты уже ждут снаружи, то Эдвард, по здравом размышлении, должен бы им сказать, что готов попросить прощения у матери Мэтью за то, что так быстро поверил в ее виновность…

Собравшись с духом, Карпентер прошагал к двери фойе, где, как он и предполагал, его уже подкарауливали репортеры. Кто-то сунул микрофон прямо ему в лицо.

— Ох, прошу вас! — воскликнул Тед. — Я готов сделать заявление, но вы же меня совсем задавили!

Когда поток громко выкрикиваемых вопросов иссяк, он взял микрофон из рук какого-то репортера и твердым голосом произнес:

— Прежде всего я должен принести извинения матери Мэтью, моей бывшей жене Александре Морланд, за мое совершенно непристойное поведение этим вечером. Мы оба в отчаянии оттого, что наш ребенок пропал. Я услышал, что якобы существует фотография, на которой мальчика уводит его мать, и в буквальном смысле потерял голову. Мне следовало бы подумать хоть несколько мгновений, и тогда я бы понял, что эта фотография должна быть фальшивкой или подделкой, называйте как хотите. — Тед немного помолчал, а потом добавил: — Я теперь настолько уверен в том, что упомянутая фотография — фальшивка, что намерен сейчас отправиться на встречу с моей талантливой и прекрасной клиенткой Мелиссой Найт и поужинать с ней в кафе «Лола». Но как видите, услышав ужасную новость о той фотографии, я пролил на рубашку вино. Так что сначала я заеду домой и переоденусь, а потом отправлюсь к «Лоле». — Тед не сумел скрыть дрожь в голосе. — Моему сыну Мэтью сегодня исполняется пять лет. Ни его мать, ни я не верим, что он мертв. Некто, возможно какая-то одинокая женщина, отчаянно желающая иметь ребенка, воспользовалась возможностью, украла мальчика и сейчас находится рядом с ним. Если эта особа видит нас, я прошу ее: пожалуйста, скажите Мэтью, как сильно любят его мама и папа. Они очень хотят вновь увидеть сына.

Репортеры хранили почтительное молчание, пока Тед шел к краю тротуара. Ларри Пост, друг Теда по колледжу и давний его водитель, ждал, открыв заднюю дверцу машины.

14

После того как Джош ушел, Зан поднялась к себе, тщательно заперла за собой дверь квартиры, быстро сняла всю одежду и закуталась в старый теплый купальный халат, который надевала по утрам, встав с постели. Автоответчик мигал, говоря о полученном сообщении. Зан подошла к телефону и выключила его. Остаток вечера она просидела в кресле в спальне, где зажгла только одну лампочку — ту, что освещала фотографию Мэтью. Ее глаза жадно изучали каждую черточку детского лица.

Растрепанные волосы песочного цвета, которые, возможно, теперь подстрижены как-то по-другому. Легкий красноватый оттенок на макушке. Стал ли он теперь полностью и окончательно рыжим?

«Мэтью всегда был таким ласковым ребенком, солнечным, приветливым к незнакомцам, не в пример другим детям. Обычно в трехлетнем возрасте малыши довольно застенчивы. Папа всегда был экстравертом, — думала Зан. — Мама тоже. Что же со мной-то произошло? Многие месяцы после их гибели слились в нечто неразличимое. Теперь мне говорят, что это я вытащила Мэтью из коляски в тот день…»

— Я ли? — вслух прошептала мать, и вся чудовищность этого вопроса вдруг обрушилась на нее.

Она через силу включила логику и спросила себя:

— Но если я его забрала тогда, то что с ним сделала?

Ответа у нее не нашлось.

«Я никогда не причинила бы ему вреда, — сказала себе Зан. — Пальцем его не тронула бы. Даже когда я выговаривала ему, если он вел себя плохо, мое сердце таяло при виде малыша, с несчастным выражением лица сидевшего в маленьком креслице…