Полуночные кружева

— А, Лиза! — обернулся сын. — Привет. Тысячу лет не виделись.

— Мама? — удивилась девушка. — Она больше похожа на старшую сестру.

— Ни одной тебе пришла эта мысль в голову, Яночка. Я всю жизнь играю роль ее младшего брата. Лиза родила меня в четырнадцать лет и сбагрила бабке. Так что наша любовь заключалась в редких встречах, которые можно по пальцам пересчитать.

— Ваша мать вам жизнь спасла, — сказал врач.

— Сначала я ему ее подарила, а теперь продлила.

— Да, можешь отмечать второй день рождения, — добавила Яна.

Хирург ушел.

— Ты тоже погуляй, милочка, мне есть что сказать сыну без свидетелей.

Девушка фыркнула и встала.

— Не уходи, Яна. У меня нет от тебя секретов, — возмутился парень.

— Зато у меня есть, — жестко произнесла мать.

Девушка направилась к двери и, проходя мимо Лизы, остановилась:

— Я вас сразу не разглядела. Скорее вы похожи на его бабушку, а не на мать.

— Пошла вон, шалашовка.

Яна побагровела и вышла за дверь, но уходить не стала, а прижала ухо к щели. Она хорошо слышала голоса. Первой заговорила мать:

— Допрыгался? Следующий раз меня не окажется рядом. Куда ты лезешь? Возомнил себя великим аферистом? Афера — это профессия. Такая же, как токарь или слесарь, которая оттачивается годами. Стать мастером непросто, если нет таланта. У тебя его нет. Продолжаешь «катать» курортников в электричках от аэропорта до Сочи или Лазаревского? По мелочевке работаешь и рад этому.

— Мне на жизнь хватает. И не лезь в мои дела. Тоже мне пример для подражания. Сама в шестерках ходишь, только вид делаешь, будто чего-то стоишь.

— Брось свою дурь, Артем. Ты знаешь, чем кончают каталы. Тебе повезло еще, другие давно уже на кладбище. И избавься от этой соски. Стопроцентная панельная падаль. Я их насквозь вижу. Ты ей не нужен. Насосется крови и сама отпадет, как пиявка. Дешевая кидала…

— Ну хватит, Лиза. Ты меня достала уже.

— Ладно. Но разговор не закончен, — строго сказала Лиза и вышла из палаты.

Яна успела сбежать, и Лиза не встретила ее в коридоре. Она прошла в кабинет главврача и выложила на стол десять тысяч долларов со словами:

— Если этого не хватит, выпишите мне счет. Поднимите парня на ноги!

Когда Лиза вышла на улицу, она не заметила припаркованный на стоянке серебристый «форд». На пассажирском месте сидела Яна, а за рулем — загорелый кудрявый парень с яркой внешностью. Таких называют пляжными мальчиками. Они ублажают немолодых одиноких курортниц, которые любят сексуальные приключения, а потом остаются без кошельков, и на этом их отпуск заканчивается.

— Это она! — злобно воскликнула Яна.

— Что-то в этом роде я и подозревал. Лечение здесь недешево стоит. Местным не по карману.

— Да плевать мне на ее деньги, Лелик. Эта сука мне всю песню испортит. Мне Артем нужен для дела. У него мозги на месте. Не то что у тебя, одна извилина в голове и та в струну вытянулась. Можешь только баранку крутить.

— Подыщи себе другого, Яночка. А эту бабу я уже видел. Она связана с мафией, которая все побережье держит под уздцы.

— Плевать! Я на Артема три месяца потратила. Сезон не долог и на нового кандидата у меня нет времени. Но Артем ее побаивается. А мне такая конкурентка не нужна. Объявилась, сука!

— Ты хоть понимаешь, с кем связываешься?

— Чепуха! Артем назвал ее шестеркой. Да и какая между нами связь? Нас никто и никогда не видел вместе. Езжай за ней, я хочу знать, где эта Лиза живет. Мы должны о ней знать все, а она о нас ничего. Вперед! Какие же вы все трусы. Ни одного сто́ящего мужика не найдешь, докатилась.

«Форд» тронулся с места и поехал следом за белой «ауди».

В течение следующих трех дней машину Лизы преследовал скромный, незаметный «форд». Ни Лиза, ни Яша ничего не заметили. Они не привыкли оглядываться, будто шли в стройном ряду на параде перед правительственной трибуной.

В эту ночь Лиза приехала в мотель при полном параде. Она торопилась. График сдвинулся на три часа. Из больницы выписали Артема, и Лиза лично его забрала и отвезла домой. Сын быстро шел на поправку, но был еще слишком слаб. Врачи предупредили парня об осторожности. Если он еще раз ударится головой, то его уже не спасти. Сломанные ребра срастутся, руки-ноги целы, но голова превратилась в яичную скорлупу после операции. Кажется, он осознал свое положение. Впервые в жизни он сказал ей спасибо и назвал мамой, чем растрогал Лизу до слез. Она предложила ему деньги, но здесь Артем остался неумолим.

— Я достаточно заработал. Копил бабки на крупное дело. Хотел сорвать большой куш. Видно, не судьба.

Он достал из ящика дивана старый потрепанный саквояж, который ломился от денег.

— Не такой я уж неудачник, как ты думаешь, — ухмыльнулся Артем. — Башка работает.

— Вот и береги ее, — тихо сказала мать.

— Я хочу вернуть тебе долг.

— Ты мне ничего не должен.

— А лечение в больнице? Там миллионеров оставляют без трусов.

— Может быть. Но для меня есть исключения. Все частные предприятия платят налоги не только государству, которое и обмануть можно.

— Не устала? — спросил Артем.

— Очень устала. К сожалению, в нашей организации на пенсию людей не отпускают. Тех, кто выбился из сил, выбрасывают в море на корм бычкам. Так что я должна улыбаться и выглядеть здоровой. Дальше видно будет. Это болото, Артем, выбирайся из него, пока с головой не затянуло. Захлебнешься.

— Я постараюсь, — ответил сын.

На маршрут Лиза уехала в хорошем настроении.

День сложился очень непросто, а ночью ей был приготовлен сюрприз. В мотеле ее ждал сам Карась. Она не видела его больше полугода. Теперь смотрящий был очень занят — шла война за новые территории, в которую входил Новороссийск, а этот портовый город с войны слыл крепким орешком. Что могло заставить такого занятого человека лично приехать ночью на точку? Старую любовь вспомнил?

Карась сидел на кровати и курил. Судя по полной пепельнице, он ждал ее не один час.

Лиза улыбнулась:

— Какая честь, Вася! Чем обязана такому удовольствию?

Он объяснил. Встал и ударил ее в живот. Да так сильно, что женщина упала и начала кататься по полу от боли.

— Ты с кем, сука, решила в игры играть? Совсем ополоумела?

Еще один удар ногой по ребрам принес еще больше боли. Лиза зажала рот рукой, чтобы не кричать, а второй загородила лицо.

— За что, Вася?

— Скотина! Кто тебя кормит, одевает, лелеет? Кто из курьеров получает пять процентов от сделок? Только ты, скотина! Другие одним процентом довольствуются.

Карась сел на нее верхом, оторвал руку от лица, прижал ее к полу и затушил об ладонь женщины сигарету.

Лиза лишь тихо выла, стиснув зубы.

Устав от издевательств, Карась вернулся на кровать и с ухмылкой наблюдал за Лизой в вечернем платье и бриллиантах, но с испорченной прической, тихо ноющей на полу.

— И кто тебе купил эти платья, паскуда? Я! Кто тебе дал изумруды и бриллианты? Я! А ты знаешь, сколько стоят эти цацки?

— Они же твои, а не мои, — простонала женщина. — Ты же сам сказал, что мой наряд — казенная униформа.

— Дура! Дело не в собственности, а в доверии. Но как можно доверять шлюхам? У нас свои принципы. Если хоть одна мразь возьмет доллар из кассы, то эту мразь разорвут на мелкие кусочки. Сотрут с лица земли.

— Я ничего не крала. Никогда! Я до сих пор кредит не отдала за дом. У меня ничего нет, кроме долгов.

— Врешь, гадюка. Тебя поймали только один раз, а где гарантия, что он единственный?

— На чем, Вася? Я же ничего не сделала.

Он встал и ударил ее ногой еще раз. Лиза отползла к стене и прижалась к ней. Дальше отходить некуда.

Карась стоял над ней, расставив ноги, а она ждала следующего удара.

— Ты сделала ставку в «Фортуне». Думаешь, ты одна была на новой точке? Мои люди толкутся там уже месяц. Они все видели. Потом тряхнули Давида. Сейчас он червей кормит под землей.