Страница 124 из 126
И вдруг зажегся свет. Ослепительный свет горящей шашки — свет горящих джунглей, пылающих деревьев и стен, скрытых троп и проходов. Вокруг снова были вонь и смерть джунглей. И посредине — он.
Альманах — Дельте. Альманах — Дельте. Отходите. Отходите.
Ни за что. Только не теперь. Не в самом конце. Каин вместо Карлоса, Дельта вместо Каина. Поймать Карлоса! Убить Карлоса!
Все так же держа в левой руке горящую шашку, а в правой изрыгающий смерть пулемет, Борн спиной к стене шагнул на ковровую дорожку и ударом ноги распахнул ближнюю дверь. Пули заколотили по окнам и стенам, взметая в воздух мелкие предметы и осколки. Он отпустил гашетку. В элегантной тихой комнате явно никого не было. Никого не было на тропе.
Он повернулся и вновь вышел в коридор, выпустив для верности веером еще одну очередь. Никого. Двери в конце коридора. Комната, где появился на свет Каин. И где он умрет — но не один.
Переложив догорающую шашку в правую руку, сжимавшую пулемет, он дал еще одну очередь — в то время как левая рука его извлекла из кармана вторую шашку. Так же, как и в первый раз, вытащив запал, он зубами укоротил его и поднес к еще не догоревшей прежней. От новой вспышки он едва не ослеп. Кое-как перехватив обе шашки левой рукой, Джейсон правой покрепче сжал пулемет, щурясь и проигрывая битву за равновесие, двинулся к двери.
Она была приоткрыта. Убийца оставил узкую щель. При взгляде на эту дверь Джейсон подсознательно узнал то, чего не знал Карлос: это была часть его прошлого, комната, где появился на свет Каин. Зажав пулемет под мышкой, Борн протянул руку и взялся за ручку.
Пора. Приоткрыв дверь еще сантиметров на пятнадцать, Борн швырнул внутрь обе горящие шашки. Комната взорвалась автоматной очередью, разнесшейся по всему дому россыпью мертвых звуков. Пули отскакивали от свинцовой обшивки двери, армированной изнутри стальной пластиной. Затем все смолкло: боеприпасы кончились.
Пора. Держа палец на спуске, Борн плечом проломился сквозь двери и покатился по полу, сыпля вокруг очередями. В ответ загремели выстрелы из пистолета. Джейсон навел оружие в направлении выстрелов. Из слепящего сияния с противоположного конца комнаты донесся яростный рев.
И только тут до Борна дошло, что все шторы в комнате плотно задернуты. Тогда откуда же это ослепительное сияние, гораздо ярче, чем свет двух его шашек? Сияние это было невыносимым, от него в голове словно что-то взрывалось и страшно ломило виски… Экран! Громоздкий экран был опущен из углубления в потолке — и вся его огромная площадь горела, точно расплавленное серебро, холодным, губительным светом.
Джейсон нырнул за массивный стол, под прикрытие медной стойки. Затем вскочил и снова нажал на гашетку. Загремела еще одна очередь. Последняя. Патроны кончились. Он швырнул пулемет в фигуру в белом комбинезоне и белом шелковом шарфе, который сполз с лица.
Лицо! Он знал его! Видел прежде! Но где… где? В Марселе? Да!.. Нет. В Цюрихе? В Париже? Да — и нет… И тут в слепящем мерцающем свете Джейсон понял, что лицо это знакомо не только ему, а многим. Но откуда? Откуда? Как и другое, он знал это — и в то же время не знал. Одно было очевидно: лицо было ему знакомо. Осталось лишь подыскать к нему имя!
Он снова нырнул за стол, укрывшись за медной стойкой. Прогремел выстрел, второй, третий… Последней пулей ему содрало кожу на левом предплечье. Борн вытащил из-за пояса пистолет, в котором оставалось три патрона. Одна из этих пуль должна была найти свою цель: Карлоса. Еще не оплачен долг в Париже, и не выполнен договор, и любимая его будет в большей безопасности после смерти убийцы. Джейсон вынул из кармана зажигалку, чиркнул колесиком и поднес огонь к висящему на крюке возле стойки посудному полотенцу. Когда ткань занялась, он схватил горящее полотенце, швырнул его вправо от себя, а сам кинулся влево. Карлос выстрелил в полотенце, а Борн, встав на колени, прицелился и дважды нажал на спуск.
Фигура в белом согнулась, но не упала, а встала на корточки и вдруг, словно белая пантера, прыгнула, вытянув руки. Что он задумал? В следующий миг Джейсон понял. Убийца ухватился за край серебристого экрана и всем весом повис на нем. Экран вырвался из держателей наверху и устремился вниз, застя Джейсону свет и вытеснив из его сознания все остальное. Он закричал, охваченный ужасом, какого не внушал даже Карлос и вообще ни один человек на свете. Падающий экран привел его в неистовство. Разум раскалывался вдребезги, в глазах мелькала чехарда жутких видений, в ушах ревела тысяча разъяренных глоток. Он прицелился и выстрелил в жуткий саван. И, неистово отталкивая от себя серебристую ткань, он понял. Он сделал свой последний выстрел. Последний. Как и легенда по имени Каин. Карлос узнавал по звуку выстрелов все марки оружия, он сосчитал патроны.
Убийца навис над Джейсоном с пистолетом в руке:
— Пришел час твоей казни, Дельта. В назначенный день. Ты ответишь за все свои дела.
Борн изогнулся и покатился по полу, по крайней мере он умрет в движении! Мерцающую комнату заполнил грохот выстрелов. Раскаленные шомпола пронзили ему шею, ноги, поясницу… Не останавливаться, катиться!
И вдруг выстрелы смолкли. Где-то неподалеку замолотили по дереву, по железу; громче, настойчивее. Затем где-то в коридоре что-то рухнуло и зазвучали голоса людей, топот ног и поверх всего этого — пронзительный вой сирен.
— Тут! Он тут! — истошно закричал Карлос.
Безумие! Убийца звал преследователей сюда, к ним! Рассудок обернулся безумием, все в мире потеряло смысл!
Дверь с грохотом распахнулась, пропустив высокого человека в черном пальто. С ним был еще кто-то, но Джейсон уже не мог разглядеть. Глаза его застилал туман, очертания и звуки мутились, тускнели. Он куда-то катился. Прочь… Прочь…
И он отчетливо увидел то, чего ни за что на свете не желал бы видеть. Плечи, плывшие над узкобедрым торсом, в конце полутемного коридора. Карлос! Его вопли открыли ловушку; убийце удалось их перехитрить. Карлос уходил!
— Карлос… — Борн знал, что его не услышат, из горла вырывался лишь невнятный шепот, и, напрягшись, выдохнул: — Это он… Карлос!
В суматохе кто-то выкрикивал бесполезные команды, приказы тонули в цепенящем ужасе. А затем в поле его зрения возникла фигура. К нему ковылял калека, человек, пытавшийся застрелить его на кладбище под Парижем. Конец! Джейсон, перевернувшись, подполз к догорающей шашке, схватил ее и направил на калеку с тростью, словно пистолет:
— Ну! Давай! Подходи, ублюдок! Я выжгу тебе глаза… Думаешь убить меня? Не тут-то было! Я сам тебя убью. Я тебе выжгу твои глаза!
— Ты не понял, — произнес калека дрогнувшим голосом. — Дельта, это я, Конклин. Я был не прав…
Огонь жег ему палец, жег глаза!.. Безумие. Теперь вокруг него все рвалось, ослепляя, оглушая. Вслед за каждым разрывом из джунглей раздавался пронзительный крик… крики.
Джунгли. Тамкуан. Повсюду влажный, жаркий смрад. Но они наконец дошли. Теперь лагерь в их руках!
Взрыв слева… Он увидел! Высоко над землей, между двумя деревьями — бамбуковая клетка. Внутри нее кто-то шевелится. Он жив! Снять его оттуда, добраться до него!
Справа донесся крик. Тяжело дыша, кашляя, к густым зарослям хромает человек с ружьем в руках. Тот самый. Вспышка высветила белокурые волосы. Нога сломана во время приземления с парашютом. Мерзавец. Подонок, который проходил подготовку с ними вместе, изучал с ними вместе карты, полетел с ними вместе на север… и все это время готовил им западню! Предатель, сообщивший врагу по рации их точное местонахождение в непроходимых джунглях Тамкуана.
Борн! Джейсон Борн — предатель, шваль!
Догнать его! Пока он не ушел! Убить! Убить Борна! Он враг! Огонь!
Он не упал! Голову его разнесло вдребезги — но она вновь на месте. Он идет ко мне! Что это? Сумасшествие. Тамкуан…
— Пойдем, — произнес хромой человек, выходя из джунглей в комнату, ту комнату. — Мы не враги. Пойдем с нами.