Тропа Журавушки

На соседнее дерево опустилась птица и сцапала зазевавшуюся гусеницу. А что было сегодня на обед у гусеницы?

От кого я подхватила коклюш? Странно, но за все эти годы я ни разу об этом не задумывалась. Кто-то ведь меня им заразил. Не могла же я взять его из ниоткуда и передать Розе.

Затем в голове пронеслось, как я протягиваю тете Джесси змею. Но вначале-то был медальон. Может, всхлипнула она из-за него, а вовсе не из-за змеи? Может, она его узнала. Может, у нее было с ним что-то связано...

Я уставилась вдаль. Справа, изгибаясь, к самому дому уходила тропа, слева поднимался темный лес. Между деревьями что-то мелькнуло, и на поляну вышла гибкая пятнистая рысь. Она бесшумно кралась в траве, охотясь за кем-то невидимым. Медленно и целеустремленно она переставляла лапы. Прыжок — и когти вонзились во что-то живое и темное. Рысь сжала добычу в зубах и гордо двинулась к лесу. Теплый комок — крот? — извивался в пасти, лапки беспомощно болтались в воздухе.

Снизу раздались голоса, затем громкий смех. С высоты я разглядела двоих парней, взбирающихся на холм. Один нес ружье и рюкзак. Второй то и дело прикладывался к бутылке и показывал на деревья прямо подо мной.

Парень с ружьем проследил за его рукой, прицелился и выстрелил. Пуля с громким щелчком вошла в дерево. Стрелок выругался, отобрал у своего спутника бутылку и сделал большой глоток. Они продолжили путь, задержались у тропы и явно заметили мой лагерь, потому что направились прямо к нему. Пока я слезала с дерева и бежала за ними, они уже добрались до моих продуктов.

— Не троньте! — крикнула я.

От неожиданности парни вздрогнули и обернулись. Тот, что повыше, с ружьем, расхохотался.

— Ты только посмотри, кто к нам пришел, — сказал он парню с бутылкой. — Девочка-скаут!

Вблизи они оказались моложе, чем я думала, лет по шестнадцать-семнадцать. Коротышка еще раз приложился к бутылке, вытер губы тыльной стороной ладони и оглядел меня с головы до пят.

— И не рановато тебе гулять одной в лесу?

— Я не одна.

— Ага, так я и поверил. — Коротышка огляделся по сторонам. — И где же остальные?

— Со мной отец. И его братья. Они охотятся. Джейк, где же ты? Но тут я вспомнила кабриолет и

шерифа. Может, Джейк давно в тюрьме. Парень с ружьем прислушался.

— Что-то выстрелов не слышно. «Папа, лети сюда!» — взмолилась я. Бесполезно. Воскресенье. У него выходной.

— Уже отстрелялись, волокут сюда туши, — нашлась я.

— Ну-ну. И кого же они подстрелили?

— Полно всего. Рысь, двух оленей... Тетя Джесси, защити!

— Не сезон для оленей. Не положено, — неуверенно сказал высокий.

Волосы всколыхнул легкий ветерок. Тетя Джесси?.. Я осмелела:

— Да они просто маньяки. Стреляют во все, что движется. Да вон, смотрите! Мой дядя!

Они быстро обернулись. - Где?

— Да вон же, в лесу... Они вгляделись.

— Ни черта не вижу, — сказал высокий.

— А эт-то что такое? — спросил коротышка, махнув бутылкой в сторону плит. — Дорога вроде. Куда она ведет?

Листья зашелестели. Тетя?..

— В никуда, — солгала я. — Обрывается посреди холмов.

Зря, зря я затеяла расчищать эту дорогу. Теперь кто угодно выйдет к нашей ферме. Любой преступник или хулиган. Или пьяный верзила с ножом или ружьем. Или...

Коротышка подошел ко мне вплотную. В нос ударил запах виски.

— Считай, повезло тебе. Расхотелось что-то поджидать твоего старика.

— К чему такая спешка? — возмутился высокий. — Без рыси я не уйду.

— Я как раз видела рысь, — быстро сказала я. — Вон туда побежала, за деревья, прямо к ферме.

Рысь ушла совсем в другую сторону, но я ни в коем случае не хотела, чтобы они ее нашли.

— Да? Давно?

— Только-только.

— Пошли, — сказал высокий и зашагал в сторону фермы.

Коротышка вытянул пальцы и погладил меня по руке.

— Жаль, — пробормотал он, грязно усмехаясь. — Ах, как жаль! — Хохотнул, приложился к бутылке и поковылял следом. Они скрылись за холмом.

Спасибо тебе, тетя Джесси.

Я собрала вещи, затоптала костер и убежала в лесную чащу. Там было темно и жутко, но лучшего укрытия было не найти.

37. Лощина Призраков

НЕ ГУЛЯТЬ ПО НОЧАМ!

НЕ ХОДИТЬ В ОДИНОЧКУ!

В ДЕРЕВЬЯХ ЖИВУТ ПРИЗРАКИ! —

пугала карта.

Той ночью на самой границе с лощиной Призраков каждый шорох, каждая тень превращались в чудовище. Корявые сучья, скрюченные, как задние лапы собаки, казались искалеченными руками ведьм. Плющ обернулся длинной гибкой змеей, а узловатые капы дубов смотрели на меня обезображенными мордами гоблинов. Ветер завывал, как стая привидений, а деревья обступили мой лагерь кольцом высоких колдунов в остроконечных шляпах.

Рассвет принес небольшое облегчение. Я по-прежнему вздрагивала от малейшего шороха, сжималась в комок от каждой тени, будто с деревьев в любой момент могли ринуться на меня призраки.

Судя по карте, тропа уходила в глубь лощины, пересекала Медвежий ручей и снова поднималась в холмы. Выходило километров пять. Еще километр по гряде Тенистой Смерти, три-четыре по Дырке-от-Бублика, по Свиному Загривку, через ручей Дулиттл и мост Победителей к Чоктону.

В тот день я, как кузнечик, готова была чуть что сорваться с места и никак не решалась вернуться на тропу. Зато было время поломать голову над загадками.

Где бы дядя Нэт стал встречаться с женщиной? На ферме у луга, обнесенного колючей проволокой? Или посреди леса?.. Прекрати, ни с кем он не встречался!

Может, у них было известное им одним место. Воронья пустошь или Детский Мизинчик. Затем я вспомнила хижину в лиственничном лесу у гряды Спящего Медведя. Это недалеко, вполне можно сходить на разведку.

В лесу стояла прохладная тишина. Ни звука в деревьях. Пригнувшись, я подкралась к боковому окну, но оно оказалось заколоченным. Спереди было небольшое крыльцо. Я постучалась, заранее зная, что никто не отзовется. Если бы дверь не была заперта, я бы, скорее всего, рискнула зайти внутрь.

Но затем я вспомнила о парнях, которых встретила накануне. Что, если это их хижина? Если они вернутся и увидят, что я рыскаю вокруг, мне несдобровать. Я поспешно убралась прочь.

* * *

Держитесь, призраки! Сейчас светло, и я вас не боюсь!

Три дня я ползла по лощине, расчищая плиты и увещевая призраков: «Не волнуйтесь. Еще чуть-чуть — и я уйду». Едва заслышав малейший шум, я вновь повторяла как заведенная: «Это всего лишь я, Цинни Тейлор, все еще разгребаю дорогу».

В воздухе стоял несмолкающий гомон птиц. Громко трещал дубонос, звонко заливались зяблики, нежно пели ласточки. Дрозды и малиновки задавали мне ритм. Издалека неслись требовательные крики синиц, ворон и дятлов, будто призывавших меня прекратить копаться в земле и обратить на них внимание.

Различать птичьи голоса меня научили дядя Нэт и тетя Джесси. Им бы здесь понравилось. Когда-то они ходили гулять вместе. Интересно, говорила ли тетя правду, когда ссылалась на «сахар»? Может, она перестала ходить с дядей тогда, когда он встретил другую, нашел замену живой жене? Другая... Мне хотелось знать, кто она, как выглядит, где живет... Прекрати, Цинни, дядя Нэт верен тете Джесси!

«Не трогайте меня, призраки. В моем шкафу и так целая толпа скелетов».

Как только начинало смеркаться, я стрелой мчалась к лагерю. Эти вечера ничем не отличались от остальных. Вот только по деревьям я больше не лазила. А ну как наткнусь среди ветвей на призрака?

Каждый день я навещала хижину, пряталась в кустах неподалеку и ждала. Никто не появлялся. Где же эта другая? Она должна быть внутри. Тихая, скромная фермерша. Сидит, ждет дядю.

Может, она места себе не находит, не зная, что дядя болен и не придет? Сказать ей? Но едва я так подумала, нахлынуло ужасное чувство, будто я предаю тетю Джесси. Что только возомнила о себе эта другая, решив отбить дядю у жены?! Никакая она не тихая и не скромная. Наверняка она молодая и красивая, носит обтягивающие платья и красит губы ярко-красной помадой.