Страница 112 из 118
Выявление застарелых недостатков
Когда евро только создавался в качестве единой валюты в Европе, я, как и многие другие специалисты, выражал по этому поводу обеспокоенность. Страны, пользующиеся одной валютой, отказываются от важного инструмента — регулировки валютных курсов, — необходимого для проведения корректировок. Если бы Греции и Испании разрешили понизить стоимость своих валют, их экономики укрепились бы — за счет увеличения экспорта. Более того, при переходе от своих валют к евро эти две страны отказались еще от одного инструмента, применяемого в периоды экономического спада, — денежно–кредитной политики. Если бы они этого не сделали, то могли бы ответить на кризис, в котором оказались, снижением процентных ставок, чтобы стимулировать приток инвестиций (хотя при нынешней тяжелой рецессии снижение процентных ставок не сработало бы). Однако вместо прежней свободы действий руки у стран еврозоны оказались связаны. Пока не происходило никаких потрясений, с евро все было хорошо. Испытания настанут, когда одна или несколько стран столкнутся с серьезным спадом. В качестве такого теста выступила рецессия 2008 года, и, когда это издание готовилось к печати, казалось, что Европа может провалить это испытание.
Чтобы компенсировать потери из‑за утраты перечисленных жизненно важных инструментов регулирования, еврозоне следует создать фонд для оказания помощи тем, кто столкнулся с серьезными проблемами. Соединенные Штаты также являются территорией единой валюты, но, когда у Калифорнии появляются проблемы и уровень безработицы в этом штате растет, большую часть расходов, связанных с такой ситуацией, берет на себя федеральное правительство. Европа же никак не может помочь странам, сталкивающимся с серьезными проблемами. В Испании уровень безработицы около 20%, а среди молодежи он еще выше: от 40 до 50% людей из этой возрастной группы не имеют работы. До кризиса у страны был бюджетный профицит, сейчас же дефицит ее бюджета превысил 11% ВВП. Но в соответствии с правилами игры Испания в настоящее время должна сократить свои расходы, что почти наверняка приведет к еще большему повышению уровня безработицы. Так как экономический рост страны замедляется, улучшение ее финансового положения в этих условиях может быть Минимальным. Испания может войти в такое же своего рода смертельное пике, в которое ровно десять лет назад свалилась Аргентина. Лишь после того, как Аргентина отказалась от привязки своей валюты к доллару, ее экономика начала расти, а дефицит бюджета — снижаться. В настоящее время Испания не подвергается атакам со стороны спекулянтов, но эта отсрочка Может оказаться временной.
Пожалуй, не было ничего удивительного в том, что первой из атакованных стран стала Греция. Спекулянты любят небольшие государства, так как для нападения на них можно обойтись небольшими деньгами. А проблемы в Греции во многих отношениях были самыми серьезными (хотя уровень безработицы в этой стране, составлявший 10%, был примерно таким же, как в среднем в странах еврозоны, дефицит бюджета, равный 13,6% ВВП в 2009 году, был вторым по величине в Европе и уступал только Ирландии). Задолженность страны составляла 115% ВВП. Как и Соединенные Штаты, Греция еще до кризиса имела дефицит бюджета (5,1% ВВП в 2007 году, то есть хуже, чем у США, где размер дефицита составлял 2,5%). Как и многие правительства и представители финансового сектора, Греция прибегала к мошенническим приемам ведения бухгалтерского учета и делала это при содействии и подстрекательстве финансовых компаний. Американские финансовые компании, узнав о том, как они могут использовать такие приемы и некоторые финансовые продукты (например, деривативы и соглашения репо) для обмана акционеров и государства, стали активно предлагать эти методы и продукты тем правительствам, которые хотели скрыть наличие у них огромного бюджетного дефицита.
В октябре 2009 года в Греции было избрано новое правительство. Новый премьер–министр Георгис Папандреу (Georges Papandreou) вел свою пред выборную кампанию под лозунгом повышения транспарентности, то есть выступал за более высокую прозрачность. Хотя это является необычной практикой, но после избрания он действительно выполнил свое обещание и вытащил на свет проблемы, связанные со счетами правительства, а когда была выявлена еще одна проблема, связанная с использованием дериватвов Goldman Sachs для создания более привлекательной картины финансового положения страны в тот период, когда Греции было необходимо вы полнить условия для вступления в еврозону, ее также начали скрывать oт широкой общественности38.
Но финансовые рынки решили не поощрять. такую честность и вместо этого наказали Грецию с удвоенной силой. Вначале была какая‑то надежда, что Европа воспользуется этим случаем, чтобы исправить свои институциональные недостатки, сохранявшиеся с момента рождения евро. Однако Германия настаивала на том, чтобы никаких акции спасения Греции не проводилось, и не захотела прийти ей на помощь.
Многим наблюдателям, как в самой Греции, так и за пределами, позиция Европы казалась своеобразной, особенно после того, как помощь уже была оказана крупным банкам39.
Спасение корпораций, по–видимому, считалось приемлемой позицией, а вот на спасение страны еврозоны с ее 11 млн жителей было наложено табу. К тому же спасение страны не является в некотором смысле акцией по оказанию помощи. Как и в том случае, когда десять лет назад МВФ помогла Бразилии, если бы Греция получила доступ к средствам с приемлемыми процентными ставками, она смогла бы выполнить свои обязательства. Очевидно, что взлет процентных ставок может создать огромные проблемы, особенно на фоне глубокой рецессии, даже для стран с гораздо более низкой задолженностью, таких как, например, Испания.
Серия полунамеков и туманных обещаний, призванная успокоить рынки, не имела успеха, и это неудивительно. В конце концов Европа совместно с МВФ разработала программу помощи в триллион долларов — сумма, даже превышающая расходы на спасение банков в Америке. Это была программа, относящаяся к категории «шок и трепет»: громко заявив о ней, члены еврозоны надеялись убедить рынки, что Европа придет на помощь любой своей стране при возникновении такой необходимости. После появления этой программы процентные ставки, устанавливаемые для таких стран, как Греция, будут (на что надеялись разработчики) оставаться на низком уровне. Благодаря этому странам не придется обращаться за помощью к Европе и МВФ. Такой сценарий являлся вариацией уже знакомой нам «игры в доверие», к которой МВФ пытался прибегнуть во время кризиса в Восточной Азии десять лет назад. Тогда он не сработал, и далеко не очевидно, что он сработает в настоящее время. Реакции рынка также свидетельствуют об этом: хотя процентные ставки, устанавливаемые для некоторых «проблемных» правительств, опустились с достигнутых стратосферных уровней, они по–прежнему остаются высокими, из чего можно сделать предположение о том, что рынки не удалось убедить полностью.
Греция является относительно небольшой страной, чьи краткосрочные экономические перспективы тесно связаны с остальной частью Европы. Если Германия восстановит высокие темпы роста, немецкие туристы будут приезжать в Грецию, и греческая экономика будет укрепляться, и тогда ее налоговые доходы будут расти, а бюджетный дефицит — сокращаться.
Европа и МВФ сформулировали условия, при которых они готовы оказать помощь Греции: страна должна быстро сократить дефицит своего бюджета через снижение расходов и увеличение налогов. Но, если Греция перейдет на такой аскетический стиль жизни одна, ей придется страдать, и в конце концов все может завершиться для нее очень плохо. Но еще большее беспокойство вызывает вариант, при котором волна аскетизма накроет всю Европу (и, как я уже отмечал выше, достигнет даже берегов Америки). Если многие страны преждевременно пойдут на сокращение расходов, мировой совокупный спрос снизится и экономический рост замедлится, что, возможно, послужит причиной наступления второго этапа рецессии. Америка, может быть, и породила глобальную рецессию, но Европа сейчас рискует ответить миру тем же.