Месть как искусство

— Понятно. Так вот — твоя задача, поехать в Крым под видом отдыхающего, так что здесь ты почти угадал, выявлять всякую духо-бандеровскую сволочь, и ликвидировать. Выявлять также тех, кто им помогает туда устраиваться — и ликвидировать тоже… В своих действиях ты не ограничен. Тебе разрешено все: убивай всех, кого сочтешь нужным, взрывай, отравляй, режь… Учти только, что тебе придется действовать в одиночку… Я дам тебе только один адрес и пароль. Туда будешь обращаться за снаряжением: оружие, взрывчатка, яды… В общем, все, что понадобится. С хозяином не откровенничай. Общения — минимум. Он вообще работает в темную, но хорошо сидит у нас на крючке. Так что не сдаст, не беспокойся…. Задание понял? Готов к действиям?

— Всегда готов! — ответил пионерским салютом Маркин, и тут же спросил:

— А с чего начинать-то? В какой санаторий мне ехать?

Володя развел руками:

— Я тебе советую для начала вообще не в санатории селиться. Начни-ка с частного сектора. Так проще. Будешь привязан не к одному конкретному санаторию, а сможешь разные посещать. Там сейчас ничего закрытого нет. За деньги куда угодно пройти можно. А если нельзя — то есть повод насторожиться… Впрочем, что я тебя учу? Ты это, наверняка, и сам все прекрасно понимаешь… Короче, вот наличные деньги, вот кредитная карточка… Но это только на крайний случай. Деньги будешь получать по тому адресу, что я тебе дам. Еще раз запомни — карточку используй только в самом крайнем случае. Эти операции оставляют след. А следить нужно как можно меньше…

Они оба встали. Володя протянул на прощание руку:

— Завтра я еще раз зайду, если будут вопросы, (а они могут быть), ты их сегодня за ночь обдумай, и у меня завтра спроси. Лучше спрашивай заранее… Если все будет понятно, в течение двух — трех дней мы тебе купим билеты… Сейчас сезон начинается, без блата билеты не купишь. Ну а потом — вперед.

Он почти ушел, но обернулся в дверях и сказал, уже совсем на прощание:

— Я думаю, что тебя не нужно будет подстегивать. Ты снова будешь на чеченской войне, а у тебя с ними есть свои счеты, не правда ли?

И ушел.

Маркин медленно опустился обратно в кресло. Да, Володя был прав, это задание было тем самым, что Алексею было нужно. Война продолжается, и он снова в строю.

Глава 2.

Поезд на Феодосию, как ни странно, отходил не с Киевского, как можно было бы подумать, а с Курского вокзала.

— Ничего удивительного, — сказал кассир, перебирая перед собой бумаги и деньги, — начинается сезон, все ломятся на отдых. Вот и пускаем дополнительные поезда… Да и какая вам разница? Лишь бы ехать было удобно. Счастливого пути!

Если бы Маркин покупал билет не «по блату», а как обычный гражданин, вполне возможно, что он и не удостоился бы этого «счастливого пути». Но блат сразу поднял его в глазах кассира на приличную величину, да и скромное обаяние, созданное руками талантливого профессора, давало о себе знать. Нужно было только чаще улыбаться, и тогда все женщины бальзаковского возраста расплывались в ответных улыбках.

Ходить по Москве Алексей предпочитал в строгом костюме, с аккуратным дипломатом в руках. В совокупности со спокойным взглядом, деловито-озабоченной походкой это почти на сто процентов гарантировало безразличие со стороны милиции. Они были заняты охотой на незарегистрированных, и практически безошибочно вылавливали их среди миллионов столичных жителей или по характерной кавказской внешности, или по тому ощущению неуверенности, растерянности, и даже какой-то потерянности, которая охватывала приезжих гастарбайтеров, пробравшихся в столицу в надежде подзаработать.

Раз и навсегда выработав манеру столичного поведения, Алексей мог пройти через толпу московской милиции, не вызвав ни у одного из ее представителей ни малейшего интереса. Даже если это происходило на вокзале, где ни шляпа, ни хороший костюм, ни дорогие вещи — никакая не гарантия от проверки и допроса с пристрастием.

Поезд уходил завтра утром, и у Маркина оставалось еще даже больше чем полдня, для того, чтобы просто прогуляться по Москве. Алексей в очередной раз взглянул на часы.

Вчера Володя, во-первых, строго-настрого приказал ни в какие авантюры не влезать. Непонятно откуда, но они узнали о происшествии в деревне, и Алексею пришлось долго оправдываться перед куратором.

— Мы снайперскими винтовками гвозди не забиваем! — с нажимом говорил Володя. — Ты должен выполнять те задачи, которые от тебя требуются. Понятно? Никакой самодеятельности! Избегай всех сомнительных ситуаций! Испаряйся, исчезай… Убегай, наконец! Не светись нигде!

Алексей даже не успевал вставить слово в свое оправдание.

— Тебя же учили! Ты должен был просчитать ситуацию, и уйти из деревни так, чтобы тебя никто и не увидел… А был шум.

— Я же их предупредил, что вернусь и убью! — в сердцах проговорил Маркин.

— Так они тебя и не выдали. Говорят, что между собой подрались. Заявления ни на кого не подавали, так что этим делом никто и не занимается — в районе своих проблем хватает. Но круги по воде пошли, а до кого они дойдут — Бог один знает!

Ну, что можно было сказать? Ответить «я больше не буду»? Как-то это очень по-детски. Мило, конечно, но не серьезно. Маркин уже и не пытался возражать.

— В общем, еще раз предупреждаю. Ни в какие авантюры не влезай.

Наконец Алексей нашел возражение:

— А как же свобода моих действий? Я же не могу с вами все координировать…

— В рамках поставленной задачи! — поднял вверх палец наставник. — Учись разграничивать. Вот какая такая задача была у тебя во Владимирской области, чтобы искалечить этих трех алкашей — отморозков, а? Никакой! Если бы нужно было для Дела, ты мог бы их даже убить. Но если только для Дела.

— Один мудрец сказал, — глядя куда-то в сторону, неожиданно подытожил Маркин. — Боже, дай мне силы изменить то, что я могу изменить. Боже, дай мне мужество перетерпеть то, что я изменить не в силах. И самое главное! Боже, дай мне мудрость, чтобы отличить первое от второго… Примерно так!

Володя, который уже почти встал из кресла, опустился обратно и прищурился:

— Да, примерно так! Растешь парень! Умнеешь. Молодец!… У тебя завтра будет время — сходи-ка ты куда-нибудь в музей. Приобщись пока к прекрасному. Ты в Москве где бывал?

К своему стыду, Алексей понял, что нигде. В чем и признался.

— Ну, тогда съезди на «Кропоткинскую». Посети художественный музей имени Пушкина… Ты фильм «Старики — разбойники» видел?

— Конечно, видел.

— Вот туда и сходи!…

Сначала Алексей чуть было не перепутал его с музеем частных коллекций, но потом сообразил, что здесь что-то не то. Он спросил у сотрудницы музея, которая сидела с книгой в руках возле входа, с самой очаровательной улыбкой:

— А где же все картины? Простите, я из Владимира.

То, что он из Владимира бонусных очков ему не принесло вообще, а вот улыбка сработала.

— Это рядом, — ответила женщина. — Соседнее здание.

Маркин еще раз тепло улыбнулся, сказал «большое спасибо», и ушел.

Нужный музей оказался за оградой. Теперь-то ошибиться было невозможно. Внезапно Маркин ощутил какое-то странное, незнакомое доселе чувство — сам, по своей инициативе, в музей он шел первый раз. И тут же кольнула мысль: идти вместе с кем-нибудь было бы гораздо приятнее… Но увы! Чего нет, того нет!

Как ни странно, в музее Алексею очень понравилось. Разочаровало только то, что в античном зале в основном были разнообразные копии. Подлинники, безусловно, были бы гораздо круче. Почему-то понравились импрессионисты.

Вспомнив школьные уроки рисования, Маркин отходил как можно дальше, чтобы увидеть в картине то, что нельзя увидеть вблизи… И действительно, что-то подобное и правда было. Разноцветная мазня в отдалении преображалась в здания, море, людей…

Тишина, прохлада… Красивые, беззаботные девушки. Важные пузатые знатоки прекрасного… Чрезвычайно строгие смотрители залов…

Переходя из зала в зал, Маркин внезапно понял, что очень устал. Такое количество художественных ценностей мозгу и органам зрения нужно было как-то переварить. Да и до поезда оставалось совсем не так уж много времени. Часы, как оказалось, бежали незаметно. Алексей вздохнул, и пошел на метро…