Страница 3 из 50
Делать, собственно, ничего не пришлось — подходящая по весу и размеру палка нашлась незамедлительно. Взяв ее в руки, я неожиданно почувствовал себя гораздо уверенней. Все-таки удивительно, как наличие оружия, пусть даже такого примитивного, благотворно действует на мужскую психику! Хотя здравомыслящей половиной своего рассудка я, конечно же, прекрасно понимал, что намного мои шансы эта дубинка не увеличивает. От одиночного волка, может быть, и отобьюсь, а вот от стаи или от медведя… Впрочем, места тут, видимо, сильно обитаемые, поэтому крупных хищников может и не быть. Ну а в добыче еды палка поможет еще меньше. Что съедобного может быть в лесу? Я напряг память — все же в настоящем лесу последний раз приходилось бывать больше двадцати лет назад. Ну, ягоды какие-нибудь, шишки и желуди. На этом долго не протянешь. Грибы отпадают сразу, так как огонь мне взять негде и вообще я в них не разбираюсь, скорее отравлюсь. Короче, хочешь не хочешь, а рано или поздно придется выходить к людям. Вот тут и главный вопрос: как это сделать? Чтобы сразу не прибили непонятного незнакомца — про гуманизм и прочие достижения цивилизации местные европейцы пока ничего не слышали, — а наоборот, пригрели и накормили?
Для начала надо бы хоть как-то приодеться, негоже разгуливать как африканский дикарь. Найти на поле чучело и снять с него одежду? Да нет на нем никакой одежды! Это в более богатые времена обряжали чучело в поношенные вещи, а тут у крестьян такого понятия наверняка и нет. Одежду носят, пока она не рассыплется в пыль. Так что на чучеле ничего, кроме соломы, я не найду. Да, задачка, это тебе не тройной интеграл взять!
Ну а что насчет языка общения? На каком тут языке говорят? Надо полагать — на древнегерманском. А что это за язык такой? А хрен его знает! Тут мои познания в истории языков имели обширнейшую лакуну и приходилось только догадываться. Похож ли он на современный немецкий и насколько? Здраво рассуждая и проводя аналогии с другими языками, можно предположить, что не сильно. А я и в современном немецком не особо силен. Так, базовый уровень. Вот английский знаю хорошо, только такого языка тоже еще нет. Как и современного русского. Остается надеяться, что хоть отдельные слова смогу понять. Если, конечно, со мной вообще разговаривать будут, а не сразу вилами в брюхо…
Да, чуть не забыл, я же еще и иврит знаю. А он, в отличие от других языков, за эту тысячу лет не так сильно изменился. Ведь живым он был только последние сто, а до этого использовался исключительно для богослужения и, соответственно, не эволюционировал. Только вот где я найду носителей этого языка? Где искать местных евреев? Ясно, что не в деревне. Ни в одной стране мира евреям землю в собственность никогда не давали. За исключением СССР в тридцатые годы. Но и там с чисто пропагандистскими целями и не совсем в собственность. Значит, в городе. Ближайший, вероятно, недавно основанный — в середине двенадцатого века — Мюнхен? Далековато пешочком, тем более что ни GPS, ни самых завалящих компаса и карты у меня нет. А спрашивать дорогу у прохожих — смотри пункт первый, отсутствие языка общения и неприглядный внешний вид. Не дойду я так до Мюнхена, короче.
Значит, будем «идти в народ» здесь. В замок меня чего-то не тянуло — рассчитывать на теплый прием там не приходилось. Тогда надо искать деревню. В моем времени эта тропинка вела в поселок, может быть, он существует и здесь.
Я развернулся и пошел в обратную сторону. Во избежание преждевременной встречи с местными обитателями, к которой еще был не готов, решил идти не по тропинке, а параллельно ей в лесу. Как только углубился от опушки на пару десятков метров, так сразу же наткнулся на куст с красными ягодами.
— Да это же малина! — обрадованно вскрикнул, приглядевшись к ним. Хоть я и не был уверен, что мелкая и немногочисленная малина спелая, тут же переправил всю ее себе в рот. Вытирая измазанные красным руки об листву, удовлетворенно крякнул — наесться, конечно, не наелся, но голод слегка приглушил. Зато теперь появился некоторый резерв времени на размышления. Чем я сразу и занялся, продолжая движение.
Мое внимание привлекла следующая по важности проблема — сам факт переноса, а также обнаружившиеся при этом странности. Я как раз проходил мимо полянки, с которой все и началось, и решил еще раз внимательно осмотреть место своего появления в этом мире.
Ничего нового на полянке я не обнаружил, поэтому, присев на камень, вновь попытался включить логическое мышление. Итак: имеются я, с телом, лишенным приобретенных после рождения повреждений, яма, содержимое которой размолото в пыль, камень и факт переноса во времени. И что из этого следует? А следовать может только одно: так как пространство и время, видимо, являются единым целым, то перенос во времени материальных предметов невозможен. Значит, если сильно хочется-таки перенести этот самый предмет, то может существовать только один способ: передать полную информацию о его строении и затем собрать из местных материалов в соответствии с полученным «чертежом». Но что значит полная информация применительно ко мне? Поатомная модель всего тела? Многовато информации получается. К тому же тогда шрам на ноге остался бы на месте. Но ведь есть гораздо более компактный «чертеж» — моя ДНК! Достаточно передать только ее последовательность и можно собирать. Из чего? Да вот же яма! Из нее и добыли сырье, благо и органики, и неорганики в почве хватает.
Это все объясняет — шрамы в ДНК не прописаны. А в конце процесса в мозг загрузили «слепок» состояния моих нейронов — и вот я здесь!
Тут я спустился с высот теории на грешную землю и внезапно осознал, что меня действительно только что собрали из вот этой кучи мусора! Желудок чуть не вывернуло наизнанку.
— Да я же клон! — пришло наконец прозрение. — Или, учитывая исходный материал для строительства, — голем!
С трудом успокоившись, я продолжил мозговой штурм. Как и любому академическому работнику, владение теорией протекания процесса придало мне уверенности в своих силах. Но что насчет практики? Где устройство для молекулярной сборки?
С подозрением покосился на служивший мне в данный момент стулом камень. Но тщательный осмотр ничего не дал. Камень как камень, скорее всего, обломок скалы, притащенный сюда льдами в эпоху глобального похолодания и вросший в землю.
Где же неведомые фокусники разместили свой прибор? Увезли после завершения работы? И кстати, кто они такие? Подобным устройством могут владеть либо мифические инопланетяне, либо наши далекие потомки. Ну и за каким хреном тем или другим понадобилось меня сюда засылать?
Вдруг я подумал еще об одном варианте: «…И создал из праха земного по образу и подобию…» Где-то я это уже читал. Охваченный внезапной дрожью, я непроизвольно поднял глаза к небу. Но оно лишь безмолвно отсвечивало синевой.
Глава 2
— Даже в этой ситуации можно при желании отыскать положительные моменты, — пытался я приободрить себя, двигаясь дальше вдоль тропинки. — Если меня действительно собрали по «программе» из ДНК, то, видимо, довели до состояния генетического оптимума. То есть мой биологический возраст сейчас лет восемнадцать при полном отсутствии болезней и повреждений!
Действительно, тела я практически не чувствовал, нигде ничего не ныло и не побаливало — давно забытое в сорокалетнем возрасте ощущение. Двигался по лесу быстро, но ни одышки, ни усталости не было. Да и неестественно гладкая и чистая кожа подтверждала сделанный ранее вывод. Короче, омолодили меня на два десятка лет! Если бы не остальные обстоятельства, то можно было бы только радоваться.
Неожиданно лес с противоположной стороны тропинки кончился, сменившись пшеничным полем. А может, и не пшеничным, мне, далекому от сельского хозяйства, все злаки на одно лицо. Приблизившись к опушке, пошел осторожнее. На поле виднелись разбросанные тут и там скирды соломы — видимо, урожай уже был собран. Я подошел еще ближе и обнаружил наконец первого местного жителя. Вернее, жительницу.