Страница 58 из 74
В соборе начинается служба. Последний инок старой братии Валаама умер в 1981 году, последний русский инок — в 1984-м. С тех пор здесь служат по григорианскому календарю и на финском языке. В путеводителе говорилось о том, что сейчас среди 12 монашествующих есть и русский монах из Карелии. И действительно, на амвон выходит батюшка и начинает служить на русском. Служба идет сразу на двух языках. Священник возглашает по-русски, диакон отвечает по-фински. Удивительно слышать по-русски слова молитвы «О Богохранимой стране Финляндской, властех, воинстве и народе ея…» Да, нынешний Валаам стал финским. Здесь еще помнят о русском прошлом, но сейчас эта обитель — один из столпов православия в Финляндии. Так, наверное, чувствовали себя византийские греки, попадая в средневековую Русь…
Напоследок можно посетить монастырский магазин. Увы, книги по истории Нового Валаама на русском языке есть на финском, шведском, английском да немецком языках, но нет на русском.
— Быстро раскупают, — поясняет продавщица. Да, русских паломников тут много. Из Питера, говорят, есть трехдневные поездки паломничества на автобусах.
А еще здешние монахи занимаются весьма необычным для этих северных земель промыслом — виноделием. Вино местное славится на всю Финляндию. Делают по особому методу не из винограда, а из смородины. Всего предлагается шесть сортов вина, включая игристое. И снова вспоминается Шмелев:
«Я заглядываю в нее и вижу: крупная красная смородина! Это изумляет меня, как чудо. В Москве она отошла давно, там и малина уже сошла, а тут — снова вернулось лето. О. Антипа достает кисточку, показывает мне и сам любуется: смородина сочно сквозит на солнце — живые яхонты!
— Крупная-то какая, будто клюква. На праздник Преображения Господня десять пудов собрали, а это остаточки, благословил о. настоятель на трапезу, в гостинчик. Сады-то наши не видели еще? Посмотрите. Все монах Григорий, великим тружением своим. Через него и смородинка у нас и яблока сколько собираем, и слива есть, и вишня, во славу Господа. Двадцать лет на себе землю таскал, сыпал на голый камень, на ржавую луду, а теперь вся братия радуется, и богомольцев радуем».
Неужели тогда, зимой 1940-го, увозя под советскими бомбами монастырские святыни, иноки взяли с собой и черенки знаменитой валаамской смородины, давшей плоды на новом месте? Разве это не чудо?
И разве не чудо сама история Нового Валаама? В житиях много примеров, как благочестивые иноки шли в дикие места и строили новые обители. Но, они были, как правило, молодыми, сильными. А тут — старики, ушли со старого острова с его отлаженным хозяйством и на новом месте основали новую обитель, центр православной веры в другой стране. И ведь самому младшему из них было более 50 лет.
Когда мы покидали обитель, уже вечерело. Снова стал накрапывать дождик. Подходим к автомобилям, оборачиваемся к монастырю и видим яркую радугу, перекрывающую небосвод…
Камни крепости Бомарзунд
Аландские острова вошли в состав Российской империи в результате русско-шведской войны 1808 — 1809 гг. и административно относились к Великому княжеству Финляндскому. Но они заметно отличаются от остальных земель княжества, и главное отличие состоит в том, что населяют их не финны, а шведы. Сейчас в составе Финской республики Аланды имеют статус автономной территории. Это официально, а реально — это маленькое государство в составе Финляндии, со своим флагом, парламентом и гражданством. Это замечаешь сразу, когда сходишь с парома на причал Мариехамна. На улицах слышна шведская речь, почти незаметная в континентальной Суоми, все надписи и указатели — только на шведском, и даже на автомобильных номерах вместо привычного Fin (Finland) стоит АХ (Aland Iziand).
Финляндия благодаря мудрости и обаянию Александра Павловича вошла в состав империи относительно мирно. А что же Аланды? А здесь все оказалось еще проще — никакого сопротивления русской власти оказано не было. Да и кому его было оказывать — ведь население архипелага было весьма немногочисленным… Русское правительство испытывало опасения за безопасность самого западного форпоста империи, и потому разместило здесь довольно многочисленный гарнизон — 2000 солдат. В качестве места дислокации войск выбрали небольшую деревушку Скарпанс, которую в 1811 году казна выкупила у жителей (обратите внимание, читатель, не захватила по праву оккупанта, а именно выкупила за справедливую цену). Сейчас, как сообщает путеводитель, на месте военного городка остались только заросшие травой фундаменты казарм и других строений.
В 1830 году император Николай I принял решение о строительстве на крупнейшем острове архипелага мощной крепости, получившей название Бомарзунд. Работы вели более 2000 солдат инженерных батальонов. Крепость строилась по так называемому промежуточному типу — ее цитадель представляла собой замкнутую оборонительную казарму, способную принять под свои своды 2500 солдат и 150 орудий. Ее должно было окружать кольцо внешних укреплений в виде укрепленного вала-ограды, который соединял пять башен-фортов. Еще четыре башни-батареи должны были защищать крепость с моря. Из всего проекта построить успели не более пятой части — цитадель и три башни, из них лишь одна входила в состав сухопутного фронта.
Под защитой крепостных укреплений рос город, официально именовавшийся Новый Скарпанс, но в реальности носивший то же название, что и крепость.
Крепость на шведском рубеже не относилась к числу приоритетных объектов. Основное внимание уделялось строительству мощных оборонительных сооружений в западном крае, где сооружались могучие укрепления Новогеоргиевска (Модлина), Ивангорода, Александровской цитадели в Варшаве, Бреста.
По иронии судьбы, эти первоклассные крепости не увидели неприятеля вплоть до Первой мировой войны, а недостроенный Бомарзунд принял на себя вражеский удар гораздо раньше»
В 1853 году началась война, которая войдет в учебники истории под названием «Восточная» или «Крымская». Начавшись как столкновение России и Османской империи, она быстро переросла в конфликт с участием ведущих европейских держав. Против нашей страны выступили Франция и Великобритания, что сразу же поменяло расклад сил. И хотя основные военные действия велись в черноморском регионе, противники России решили атаковать и другие рубежи империи, чтобы помешать русскому командованию сосредоточить свои силы в Крыму и на Кавказе. Поэтому еще до объявления войны, весной 1854 года в Англии и Франции началось формирование сил для удара по русским рубежам на Балтике.
К началу марта на Спидхэдском рейде уже была сосредоточена могущественная эскадра из 10 винтовых кораблей, 15 винтовых фрегатов и корветов, 7 парусных кораблей и 17 пароходофрегатов и пароходов, вооруженных 2344 орудиями. Большая и лучшая часть французского флота была отправлена в Черное море, но император Наполеон не хотел отставать от своих союзников и в Балтийском море, а потому в течение зимы были приложены неимоверные усилия для формирования третьей, Балтийской, эскадры. В нее вошел только один винтовой стопушечный корабль «Аустерлиц» и 7 мелких паровых судов; кроме того, было парусных 8 кораблей и 7 фрегатов. Эскадра эта была вооружена 1249 орудиями, и на ней находилось около 4 тысяч морской пехоты. Командовал эскадрой вице-адмирал Парсеваль-Дешен. Общее командование экспедицией принял на себя английский адмирал
Чарльз Непир, имевший в обществе репутацию отважного, энергичного моряка, но находившийся в самых натянутых отношениях с Морским министерством{125}.
Соединенная эскадра уступала по численности кораблей и орудий русскому Балтийскому флоту, но имела значительное преимущество в числе паровых судов, а это, в свою очередь, давало ей колоссальные тактические возможности по сравнению с чисто парусными флотом. Поэтому русские корабли отстаивались в портах под защитой береговых батарей, а союзники не предпринимали никаких существенных операций. Впрочем, они отправили в беззащитный Ботнический залив отряд кораблей под командой Плумриджа, который занялся «истреблением торговли» или, по-простому говоря, пиратством. Всего добычей англичан стали 46 судов (в основном рыбацких и мелких каботажных шхун). Им также удалось разорить несколько прибрежных селений. Однако, когда «просвещенные мореплаватели» напали на маленький городок Гале-Карлебю, где имелся небольшой гарнизон, то потерпели поражение. Согласно официальным документам «англичане отступили в полном беспорядке, потеряв баркас, флаг, орудие и 54 человека убитыми, 28 пленными и 21 ранеными»{126}.