Страница 34 из 36
58 Когда она осталась сиротаИ принял рабство Вакхов град* злосчастный,Она скиталась долгие лета.61 Там, наверху, в Италии прекрасной,У гор, замкнувших Манью рубежомВблизи Тиралли, спит Бенако* ясный.64 Ключи, которых сотни мы начтемМеж Валькамбникой и Гардой, склоныПеннинских Альп омыв, стихают в нем.*67 Там место есть, где пастыри Вероны,И Брешьи, и Тридента, путь свершив,Благословить могли бы люд крещеный.*70 Оплот Пескьеры, мощен и красив,Стоит, грозя бергамцам и брешьянам,Там, где низиной окружен залив.*73 Все то, что в лоне уместить песчаномНе мог Бенако, — устремясь сюда,Течет рекой по травяным полянам.76 Начав бежать из озера, водаЗовется Минчо, чтобы у ГоверноВ потоке По исчезнуть навсегда.*79 Встречая падь, на полпути примерно,Она стоит, разлившись в топкий пруд,А летом чахнет, но и губит верно.*82 Безжалостная дева, идя тут,Среди болота сушу присмотрела,Нагой и невозделанный приют.85 И здесь она, чуждаясь всех, оселаСо слугами, гаданьям предана,И здесь рассталась с оболочкой тела.88 Рассеянные кругом племенаПотом сюда стянулись, ибо знали,Что эта суша заводью сильна.91 Над мертвой костью город основалиИ, по избравшей древле этот дол,Без волхвований Мантуей назвали.94 Он многолюдней прежде был и цвел,Пока недальновидных КасалодиЛукавый Пинамонте не провел.*97 И если ты услышал бы в народеНе эту быль о родине моей,Знай — это ложь и с истиной в разброде».100 И я: «Учитель, повестью твоейЯ убежден и верю нерушимо.Мне хладный уголь — речь других людей.103 Но молви мне: среди идущих мимоЕсть кто-нибудь, кто взор бы твой привлек?Во мне лишь этим сердце одержимо».106 И он: «Вот тот, чья борода от щекВниз по спине легла на смуглом теле, —В те дни, когда у греков ты бы мог109 Найти мужчину только в колыбелиБыл вещуном; в Авлиде сечь канатОн и Калхант совместно повелели.112 То Эврипил;* и про него звучатСтихи моей трагедии высокой.*Тебе ль не знать? Ты помнишь всю подряд.115 А следующий, этот худобокой,Звался Микеле Скотто* и большимВ волшебных плутнях почитался докой.118 А вот Бонатти* ; вот Азденте с ним;Жалеет он о коже и о шиле,Да опоздал с раскаяньем своим.*121 Вот грешницы, которые забылиИглу, челнок и прялку, ворожа;Варили травы, куколок лепили.*124 Но нам пора; коснулся рубежаДвух полусфер и за Севильей в волныНисходит Каин, хворост свой держа,*127 А месяц был уж прошлой ночью полный:Ты помнишь сам, как в глубине леснойБыл благотворен свет его безмолвный».*130 Так, на ходу, он говорил со мной.
Песнь двадцать первая
Круг восьмой — Пятый ров — Мздоимцы
вернутьсявернутьсявернутьсявернутьсявернутьсявернутьсявернутьсявернутьсявернутьсявернутьсявернутьсявернутьсявернутьсявернутьсявернутьсявернуться