Страница 60 из 105
— А ты кто такой, — процедил тот, — чтобы мне приказывать?
— Степан! — крикнула Валентина. — Срочно к Ляховой. И от нее ни шагу, пока я не приеду!
— Да иду, — пробормотал Николай, подходя к двери. Длинный разбудивший его дверной звонок замолк. — Черт бы вас подрал, — поворачивая ключ, буркнул Зюзин, — я лег только в пять.
Снял цепочку, чуть дернул на себя дверь и, зевая, повернулся, чтобы идти в комнату.
— Входите.
Дверь открылась. Он хотел повернуться, но сильный удар в затылок выбил из него сознание.
Валентина влетела в прихожую.
— Степан! — громко позвала она Носорога.
— Здесь.
Бросившись на голос, вбежала в комнату и замерла. На полу около двери, сжимая в руке телефонную трубку, валялся Михаил. На искаженном болью лице особенно четко выделялись тонкие полоски черных усов. Его затылок и плечи окружала густеющая лужа крови. У стены сидела на полу бледная, трясущаяся Ляхова. Рядом с ней стоял Носорог с радиотелефоном.
— Она по нему говорила, — кивнул он на трубку. — Видимо, спаренный, другой аппарат не работает. Шнур выдернулся. Обернувшись, Валентина взглянула на Георгия. Она успела увидеть удивление в его глазах.
— Что делать? — шепотом спросила Валентина. Георгий молча пожал плечами. Валентина осторожно, стараясь не наступить на кровь, обошла тело Туза. Приблизившись к Ляховой, пораженно замерла. Из глубоких порезов на ладонях и пальцах правой руки обильно шла кровь.
— Жора, — позвала Валентина, — ее перевязать нужно.
— Я убила его, — глядя перед собой сухими глазами, прошептала Ляхова. — Убила.
— Тоня, — Валентина присела рядом, — давай руку перевяжем. Ты смотри, сколько крови потеряла, — увидев влажную от крови юбку Ляховой, стараясь говорить спокойно, сказала она.
— Я убила его, — повторяла Ляхова, — убила.
— За руки ее, — чуть слышно сказал на ухо Носорогу подошедший Хрипатый, — и чтоб не дергалась. Но осторожно, — предупредил он. Подойдя с другого бока осторожно, но крепко взял правую руку Антонины. Носорог взял левую. Она, казалось, ничего не чувствовала и, по-прежнему уставившись невидящими глазами перед собой, повторяла:
— Я убила его…
Валентина достала из аптечки бинт и плотно перевязала ладонь и пальцы Антонины.
— Что делать-то? — спросила она Георгия и снова увидела в его глазах удивление. — Почему ты так смотришь?
— По идее, надо вызывать легавых, — спокойно сказал он. — Но тогда ее пропустят через психушку. Если признают ненормальной, отправят надолго в специализированный дурдом, а если нет, лет восемь, самое малое, получит, потому что она не защищалась, а била сзади. Да и морда чистая. Не трогал он ее, — уверенно проговорил Георгий.
— Я это тоже поняла, — сердито сказала Валентина. — А теперь, спрашиваю, что делать? — опередив его, добавила. — Ведь у тебя опыта гораздо больше, чем у меня. Ты все-таки…
— Мусорам сдавать ты ее не хочешь. Значит, надо этого, — Георгий кивнул на труп Михаила, — куркануть где-нибудь. Сразу искать его никто не будет. Уехал куда-то, и все. А вот ее куда? — задумчиво прохрипел он.
— Ко мне на дачу, — решила Валентина.
— А сына?
— Возьмем с собой. Когда она хоть немного придет в себя, ей очень нужен будет ребенок. Интересно, — тихо проговорила она, — из-за чего это случилось?
— Я думал, ты действительно хочешь добра своему сыну, — с горечью произнес Растогин.
— Именно поэтому я и не хочу, чтобы он рос рядом с вами! — горячо сказала Галя. — Что он переймет от вас? Чему вы его научите? Молиться вашему богу — деньгам? Ведь все остальное для вас пустое место. Порядочность, благородство. Вы…
— Ну что же, — Растогин грузно поднялся со стула. — Я думал, ты будешь благоразумна. Ведь я не разделял тебя с Павликом. Ты была бы при нем и имела бы все, что хочешь.
— Знаете, Павел Афанасьевич, — она вздохнула, — я не знаю, почему вы этого захотели. Из-за чего вдруг воспылали такой любовью к моему сыну, что предложили мне быть с ним. Интересно, в качестве кого? — поинтересовалась она, — няни, которую он называл бы своей мамой? Или…
— Хватит, — недовольно прервал ее Растогин и, ссутулившись, пошел к двери, остановился там и сказал:
— Я не люблю повторять своих предложений, но очень прошу тебя — подумай. Ты будешь матерью моего внука в моем доме. И после, когда я умру, а ожидать этого, — он слабо улыбнулся, — осталось совсем немного, будешь законной наследницей…
— Я никогда не прощу вам смерти Андрея, это вы убили его!
Растогин вышел в открытую Шведом дверь.
Ловя широко открытым ртом воздух, Зюзин прижал колени к животу.
— Если еще раз ты подойдешь к Лапиной ближе, чем на квартал, — услышал он мужской голос, — сдохнешь.
Как бы подтверждая свои слова, говоривший резко ударил Николая в бок. Николай застонал. Видеть он не мог — те, кто избивал, завязали ему глаза, но он услышал удаляющиеся шаги. Значит они ушли. Николай попытался сесть. Болели связанные за спиной руки.
— Не мучайся, — услышал он насмешливый голос. Замер. Удар в левый висок лишил его сознания.
— Значит, ты не хочешь мне помочь? — зло спросила Анна.
— Во-первых, — усмехнулся Ждан, — я не хочу умирать раньше времени. Сейчас у руля компании стоит доченька Редина. Все, кроме тебя, согласны с этим. И есть очень много серьезных клиентов, которым достаточно свистнуть, и меня порвут на мелкие кусочки. А во-вторых, ты, оказывается, не только со мной мужу рога наставляла. Так что извини, — издевательски захохотал атлет. Анна вскочила и бросилась к дверям. Резко остановившись, повернулась к нему:
— Хочешь бесплатно получить информацию о довольно приличной сумме денег в долларах?
— Ты предлагаешь ограбить один из банков, среди которых нет ни одного твоего? — еще громче засмеялся он.
— В Новомосковск завтра повезут деньги Блохе за приличную партию оружия, — негромко проговорила Редина. Атлет, мгновенно замолчав, с интересом уставился на нее.
— Блоха тоже пошлет своих людей с оружием, — продолжила Анна. — Их будет по трое с каждой стороны.
— Откуда тебе это известно? — с интересом спросил Ждан.
— Я поссорилась с сыном, — усмехнулась она, — он принял сторону этой стервы! Он сегодня ездил к Блохе. И завтра в Новомосковске тот получит остальные деньги и отдаст им партию оружия.
— Значит, тебе плевать на сына, — усмехнулся атлет.
— Он трус, — она махнула рукой, — и не окажет никакого сопротивления. К тому же, — Анна рассмеялась, — деньги повезут люди Вальки. Федя только узнал время и место.
— Где ты была? — Федор раздраженно спросил входящую Валентину.
— Быстро ты, — бросив на него изучающий взгляд, сказала она. Вздохнула, сняла туфли.
— Делов-то, — пренебрежительно усмехнулся он, — туда да обратно. Тула — не Колыма. Тут езды всего…
— Что сказал Блоха? — жестко спросила Валентина.
— Завтра в Новомосковске, — небрежно сообщил он. — Его парни привезут остальную партию. Мы должны отвезти бабки. Все и в баксах. Цена та же.
— Ты говорил с самим Львом Моисеевичем?
— Конечно.
— Молодец, — скупо похвалила его сестра, — а сейчас извини, я пойду спать, сегодня был трудный день.
— Где ты была? — повторил он свой первый вопрос.
— На даче, — заходя в ванную, ответила Валентина.
— Значит, ты думаешь, что тебя отделали мои парни? — захохотал Ждан.
— Да ничего я не думаю, — огрызнулся Зюзин. — К тому же тебе Галька до лампочки. Растогин, сука, кого-то нанял.
— А какого черта ко мне приперся? — не понял атлет.
— Да Туз пропал, — объяснил свой поздний визит Николай. — Я думал, может, дела какие.
— Какие у меня с Тузом могут быть дела? — усмехнулся Жданов. — Бурят про Туза и слышать не хочет. А мне своя рубаха к телу ближе.
— Да он что-то насчет Аньки говорил, — дотронувшись до припухшего левого виска, проговорил Зюзин. — Вот я и подумал…
— Все, — решительно прервал его атлет, — топай. И еще, — он звучно хлопнул в ладони. Два крепких парня мгновенно заломили Зюзину руки назад. — Я тебе говорил, — сказал, подходя к нему вплотную, Жданов, — не появляйся у меня. Ты пришел.