Когда закон бессилен

— Я слышал, он собирается умотать в Израиль, — сообщил Руслан.

— Это тебе его секретарша сказала, — сказал Стае. — Умеешь ты, Русик, производить впечатление на слабый пол.

— На том и стоим, — подмигнул ему Руслан.

— Шлюха! — Редин размахнулся. Легко увернувшись от удара, Анна злобно улыбнулась.

— Не пытайся ударить меня еще раз, — предупредила она, — а то…

— Что?! — взревел он, бросаясь к ней. Отступив на шаг, Анна вцепилась в пиджак мужа и сильно дернула его вперед. Не удержавшись на ногах, Редин ударился лбом о стену и упал на спину, затылок глухо ударился об пол. Оглянувшись, Анна подскочила к нему, проверила пульс.

— Врача! — закричала она. — Ивану Степановичу плохо!

Заглянувший на крик Носорог бросился к телефону.

— Что?! — воскликнула Валентина.

— Пряхин повесился, — взволнованно сообщил вбежавший в спальню Федор.

— Как? Когда?

— Сейчас звонил Призрак, — оглядываясь на дверь и понизив голос, торопливо проговорил он. — Они заехали к нему, а он в ванной висит. Призрак спрашивает, что делать.

— Что хочет, — сразу отрезала Валентина. — Подожди! — требовательно окликнула она брата. — А почему Призрак позвонил тебе? И почему он заехал к Пряхину?

— Не знаю, — Федор растерянно пожал плечами. — Я как раз только вошел. Телефон звонит. Я…

Проигравший мелодию вызова радиотелефон не дал ему договорить.

— Да, — моментально схватив трубку, сказала Валентина. Слушая, нахмурилась. Потом взглянула на брата, улыбнулась и подмигнула. Федор удивленно выпучил глаза.

— Да, конечно, — сказал Валентина в телефон. — Сейчас приеду. Федору не звоните, он у меня.

Положила телефон и засмеялась.

— Наш милый папочка, — сквозь смех объяснила она причину своего веселья, — упав, треснулся затылком. Вызвали Ляхову. Она говорит, что он без сознания. Так что скоро мы будем заправлять всем!

— Думаешь? Лично я не уверен. Во-первых, у папани здоровья на троих хватит. А во-вторых, даже если крякнет, ничего нам не обломится. Ну мне-то, может, чуточку и перепадет.

— Думаешь, твоя мамуля на все лапу наложит? — быстро спросила Валентина.

— Не думаю, — поправил ее брат, — а знаю. И кроме того, акционеры вот-вот собрание соберут. Короче, от папиных банков только пшик останется. Сейчас крупные компании сожрут весь частный сектор. Я имею в виду таких, как отец.

«А ты умнее, чем я думала, — удивленно думала Валентина. — Я была уверена, что ты клюнешь. Отдала бы тебе пару обменных пунктов и какой-нибудь банк, а свою часть срочно продала бы какой-нибудь компании. А ты, оказывается, и думать умеешь».

— Ты поедешь к нему? — спросил Федор.

— Вместе поедем. Я сейчас оденусь и поехали.

— Так надо Призраку позвонить, — напомнил Федор. — Он ждет.

— Он звонил тебе, — натягивая джинсы, усмехнулась Валентина. — Ты и думай.

— Да, но, — вздохнул Федор, — хрен его зна…

— Пусть кто-нибудь вызовет милицию, — причесываясь у зеркала, сказала сестра. — Как будто зашел за чем-то и обнаружил труп. Лучше, если баба какая- нибудь. Мол, он ей и, ключ давал.

— Твоя охрана где? — спросил брат. — Я зашел — никого.

— А зачем она мне? — подхватив сумочку, улыбнулась Валентина. — Только когда куда-нибудь еду, беру с собой парочку горилл. А так, — она махнула рукой, — только внимание к себе привлекать. Если кому-то захочется меня убить, и рота телохранителей не спасет.

— Ты чего-то сегодня не ходил на свидание? — потягивая коктейль и постукивая ногой в такт гремящей в ресторане музыке, Николай вопросительно взглянул на сидевшего напротив Туза.

— Запал, — засмеялся Туз. — Редин детектива нанял, а он и снял нас, — он засмеялся громче. — Она звонила прямо в панике. И знаешь, что утешило — за меня волнуется. А я, естественно, встревожился: милая, а как же ты? Да если что с тобой, я его… ну, и в этом духе, — весело закончил он.

— Я слышал, у нее с Валькой война, — сказал Зюзин, — она же Анне не родная. Никак не поделят сферу влияния на Редина. А это Валюхе козыри. Она наверняка сумеет воспользоваться ситуацией.

— Ни хрена у нее не выйдет, — безразлична ответил Михаил. — Редин пошумит, и все. Куда он, от Аньки денется. Она его сумела окрутить так, что он с женой законной развелся. Подставил ее, сука, — засмеялся Туз, — а Валька с ним уехала. Мол, мать, шлюха. А если у нас с Растогиным все выйдет, — мечтательно произнес он, — то мы на коне, и надолго. Сольем в одно банки Растогина и Анькины. Создадим один, но большой, устойчивый. Найдем в Центробанке своего человека, и все. Скоро станем…

— А продажа оружия? — прервал его мечты Николай. — По боку?

— Ну зачем же! — рассмеялся Туз. — Просто сделаем гораздо умнее. Найдем один, серьезный канал. Но сейчас главное — не прозевать с Галкой. С Рединым, с его дочкой и сыном, Анка сама разберется. А нам нельзя упустить…

— Тормози, — попросил Николай. — Как это Анна сама с Валькой и Федькой разберется? Если с Валькой она на ножах, то Федька ее сын. Не пустит же она его по борту.

— Когда мы возьмем в лапы дело Растогина, то поможем Анне стать вдовой, — хохотнул Туз, — а потом популярно объясним Феденьке, что он мешает маме стать счастливой. Он поймет, — засмеялся Туз, — потому как без мамы никуда. Маменькин сыночек, — по его губам скользнула презрительная улыбка.

— И ты думаешь, что Анна согласится пустить по борту сына?

— Я с ней уже обговаривал это. Так что давай ты работай. Нельзя нам Растогина упускать!

— Так, может, его того, — наклонившись, негромко предложил Зюзин.

— А вот об этом даже думать не надо, потому что тогда финиш. Вскрбют завещание, и караул. Все, я в этом уверен, на сына Галкиного записано. И вот тогда ты к ней уже хренушки подойдешь. Люди Растогина сначала предупредят, а потом и… — он ребром ладони провел по горлу. — Ладно, — увидев, что Николай хочет что-то сказать, поморщился Туз. — Хорош о делах, а то крыша поедет. Надо время от времени отдыхать. И умом, и телом. Видишь, две малолетки? — он кивнул в сторону. — Они ждут не дождутся, чтобы их пригласили. Как взяли пузырь шампанского, так. и смакуют его. Сигаретами закусывают. Сейчас снимем.

— Сам же говоришь, малолетки, — посмотрел в ту сторону Зюзин.

— Просто телки молодые, — поднимаясь, засмеялся Туз, — но жопастые, — подмигнул он приятелю.

— Ну зачем вы пришли? — оттесняя Растогина, спросила Галина. — Я же просила вас. Не приходите вы к нёму! — с тихим отчаянием прошептала она. — Ну что вам надо? Зачем он вам?

— Ради Бога успокойтесь, — попросил он. — Я просто сидел дома в большой и богатой квартире. У меня есть все — положение, деньги, даже определенная власть. И знаете, Галя, — опустив седую голову, признался он, — от всего этого мне вдруг стало ужасно плохо. Я отчетливо понял, что я один. Моя супруга… впрочем, вы это знаете. Но тем не менее, если позволите, я продолжу.

— Конечно, — явно удивленная, Галя кивнула.

— Она погибла в автомобильной катастрофе, когда Андрюше было всего двенадцать лет. Все последующие годы я старался заменить ему мать. И, разумеется, был прекрасным отцом. Вас я не принял, — взглянул он на нее, — потому что считал, что вы просто временное увлечение Андрея. Когда же понял, что это не так, испугался за его благополучие. Вы знаете, — вздохнул Растогин, — я, как только Андрею исполнилось восемнадцать, начал подыскивать ему достойную пару. Ну, а остальное вам известно. Я прекрасно понимаю, что вы обо мне думаете. Но ради Бога, умоляю вас! Взываю к вашему разуму. К материнскому чувству, наконец, Дайте мне возможность дожить остаток дней с внуком/ С сыном моего сына! Я умоляю вас! — упершись рукой в стену, он начал медленно опускаться на колени.

— Что вы! — Галя схватила его за руку. — Встаньте немедленно!

Растерянно оглянулась, но, увидев, что длинный больничный коридор пуст, облегченно вздохнула.

— Павел Афанасьевич, — помогая Растогину подняться, укоризненно проговорила она. — Вот вы только что так хорошо говорили о чувстве одиночества. О своей вине перед Андреем. Так неужели вы думаете, что я отдам своего сына потому, что вы, как вы говорите, можете создать ему благополучное будущее? Я мать, — просто, без вызова сказала она. — И сделаю все возможное, чтобы мой сын был человеком. Да, у меня нет капитала, но сделаю все, чтобы мой сын был счастлив.