Страница 11 из 105
— Может, его дома нет? — спросила стоящая позади старшего лейтенанта милиции молодая женщина в джинсах
— Скорее всего, так оно и есть, — буркнул тот. — Но ведь времени-то всего девять. Куда…
— Кто? — раздался из-за двери сонный голос.
— Участковый инспектор Трубин! — громко представился старший лейтенант.
— Участковый? — удивленно переспросил Граф. — Вот что, — громко сказал он, — я сейчас приоткрою дверь. Ты покажешь развернутые корочки и засветишь свою харю.
— Да как ты смеешь?! — явно стесненный присутствием женщины, воскликнул милиционер. Женщина засмеялась:
— Я остановилась, чтобы узнать, почему вы так настойчиво звоните. Все-таки этот молодой человек — мой сосед. А кто он?
— Бандит, — участковый понизил голос, — с большой дороги. Освободился по помилованию.
— Вот как? — удивилась женщина. Дверь немного приоткрылась.
— Кажи корочки! — потребовал Граф.
— Вы знаете, — сказала женщина, я бы поступила точно так же.
Участковый показал в щель раскрытое удостоверение. Теперь вытяни руки и покажи морду, — сказал Суворов. Отпустив непечатное в его адрес, милиционер, протянув руки, высунулся сам.
— Похож, — буркнул Граф. Дверь открылась. — Заходите, гражданин-товарищ-барин, — пригласил Граф и увидел женщину. Оба некоторое время смотрели друг на друга.
— Вы, наверное, помощник участкового? — спросил Граф.
— Я ваша соседка, — засмеялась она.
— Я ваш участковый, — перешел к официальной части своего визита старший лейтенант, — Трубин Филипп…
— Слышь, начальник, — провожая взглядом входящую в соседнюю квартиру женщину, прервал его Граф, — давай без игры в доверие. Ты мент, я преступник. Говори, чего надо, и вали. Надзор у меня помиловка сняла. Так что выкладывай, зачем пожаловал и арриведерчи.
— Документы есть? — спросил участковый. — Или еще не получили паспорт?
— Давай на «ты», — поморщился Граф, — так и проще, и легче. А ксива вот, — он отдал милиционеру паспорт.
«Где же я соседку видел? — пытался вспомнить Граф. — Блиндер буду сапоги, это же моя соседка по купе из Вологды».
— Суворов, — услышал он строгий голос участкового, — предупреждаю: не устраивай здесь сборищ! Если…
— Слушай, старлей, — спокойно проговорил Граф, — ты для начала занырни в МУР. Знаешь, есть такое всеславное учреждение на Петровке. Там все за меня обрисуют. А будешь надоедать, я звякну туда и скажу, что ты мне жить не даешь. Представляешь, что будет?
Волошин, пытаясь прогнать сон, провел ладонями по небритому помятому сном и похмельем лицу.
— Ты слышишь? — закричала мать. — Валерку убили! На квартире! Говорят, прямо на кровати застрелили!
— Как же это, — прошептал Дмитрий, — за что?
— Нюрке дочь позвонила, — продолжала мать, — она в одном доме с ним живет. Вот и сказала, что Валерку вбили. Господи, — всплеснула она руками, — да что ж делается-то? Никак скоро конец свету будет. Бабы говорят, что в писании Божьем так и сказано…
Не слушая ее, Волошин быстро вошел в комнату. Бросил случайный взгляд в зеркало и замер. На него смотрел худой бледный человек с заросшим щетиной лицом. Спутанные волосы не скрывали залысин.
Мать честная, — пробормотал он, — на кого же я похож. Хватит, — Дмитрий помотал головой. — Так ведь и сопьюсь в корень. Но за что Валерку-то убили? — зажмурившись, Дмитрий застонал. — А Сашку с Зинкой? Их-то за что убили? Да что же происходит? Подожди, — неожиданно вспомнил он, — ведь Валерка хотел что-то узнать. Что? — уставившись в одну точку, нахмурился. — Черт возьми, совсем спился. Память, и ту потерял. Так что же Валерка узнать хотел? — вслух повторил он. Задумавшись, обхватил голову руками. Некоторое время сидел неподвижно. Потом достал из-под кровати полбутылки, вытащил сделанную из бумаги пробку.
— Хватит, — опомнившись, размахнулся и бросил бутылку в раскрытое окно. Испуганно закудахтала курица. Волошин встал.
— Мать, — негромко позвал он, — затопишь баньку? Я воды натаскаю.
— Счас, Митрий, — обрадовалась она, — тама воды хватит. Я вчерась наволокла. Счас, сынок.
— Ты чего такой взъерошенный? — улыбаясь спросил Зяблов стремительно вошедшего капитана милиции.
— Вы слышали? — взволнованно сказал капитан. — Валерку Мягкова убили! Застрелили прямо в квартире.
— Не может быть! — воскликнул Зяблов. — Это как же? Кто же?
Черт его знает! — зло процедил милиционер. — Если найдем — своими руками расстреляю.
Под вышку пойду, но кончу гадов! Он о чем-то просил меня, — задумчиво проговорил капитан, — какой-то номер московский узнать. Драка где-то была, что ли. Ему эти ребята, которые на машине были, как свидетели нужны. Да забыл я номер-то. Вроде записывал, — видимо, уже не в первый раз он стал проверять свои карманы. — Нету.
— Вы не помните? — он с надеждой посмотрел на дядю. — Я кажется, вам что-то говорил.
— Может быть, — охотно согласился Зяблов, — но мы вчера, ты помнишь, сколько выпили. Я не помню, как ты ушел. Мне ребята сказали, что отвезли тебя домой. Попало, наверное, от матери и Иринки? — посочувствовал он.
— Мать ругалась крепко, — признался капитан, — а Иринка в Турцию уехала. Она «челнок». Вроде и Получаю я неплохо, а она все равное ездит. Чего я, говорит, сидеть дома буду.
— Она права, — сказал Зяблов, — сейчас время такое, — вздохнул, достал из бара бутылку коньяка.
— Хочешь? — предложил он, — а то с похмелья голова не так варит.
— Нет, — отказался племянник, — не хочу. И так во рту как эскадрон ночевал. Я же не пью, не знаю, что вчера нашло.
— Да это я виноват, — налив в небольшую хрустальную рюмочку коньяк, виновато улыбнулся Зяблов, — дата вчера памятная была. Двадцать пять лет назад я лейтенанта получил.
— Понятно, — кивнул племянник. Зяблова насторожила его странная интонация и он спросил:
— Тебя вроде как что-то беспокоит. По-моему, ты о чем-то спросить хочешь. В чем дело-то?
— Да я по поводу гибели Валерия.
В глазах дяди промелькнула тревога. Но расстроенный капитан не заметил этого.
— Я вот чего хотел-то, — пробормотал он, — ваши парни, ну, из так называемого военизированного союза «Защита Отечества», они ведь могут узнать, кто убил Мягкова. Потому что ни для кого не секрет, что многое, если не все, контролируют ваши люди.
— Да ты что несешь?! — обиделся Зяблов. — Ты из меня мафиози сделал! Вот спасибо, племяш, — он поклонился. — Это ж надо! Я к нему…
— Не надо, — попросил племянник, — я в ГАИ работаю. Но среди моих друзей немало ваших «знакомых», с иронией заметил он. — Все у вас вроде хорошо — бывший военный, создали клуб для тех, кто отслужил и тех, кому предстоит. Но согласитесь, дядя, основной костяк клуба составляют так называемые крутые ребята. Я вас не пытаюсь в чем-то обвинить, — увидев недовольный взгляд за стеклами золотых очков, торопливо сказал он. — Просто знаю, что вы многое можете. И только поэтому прошу: узнайте, кто убил Валерку.
— Вот это да, — криво улыбнулся Зяблов, — ты из меня чуть ли не вора в законе сделал. Спасибо, племянничек, — опять, но на этот раз раздраженно поблагодарил он капитана. — Говорил я своей сестре, а твоей матери — не доведет Сашку до ума работа в милиции. Скоро всех подозревать начнет.
— Перестаньте, Константин Федорович, — поморщился Александр, — я вас ни в чем не обвиняю, просто прошу помочь. Не следствию, а мне, Валерка моим другом был.
— Вон! — указал рукой на дверь Зяблов. — И забудь дорогу ко мне!
— Ну что же, — усмехнулся капитан, — я уйду. Но вам, дядя, не следует садиться за руль пьяным, теперь вы для меня не брат моей матери.
— Ты мне угрожать вздумал! — вскочил Зяблов.
— А не твои ли защитники отечества Валерку угрохали? — остановившись в дверях, сказал капитан.
— Убирайся! — заорал Зяблов.
— Вообще-то нужно сыскарям намекнуть, — как бы про себя проговорил Александр. Как только он вышел, Константин Федорович с неожиданным проворством метнулся к телефону.
— Ты поговори, мама, с дядей Степаном, — быстро доедая щи, сказал Волошин. — Он вроде хотел пчел купить. Не торгуйся. Я в Саратов, узнаю, что с Валериком случилось. Может, уже арестовали его убийц. Да и приятеля его увидеть надо. Он говорил, что приятель, его Александром зовут, в ГАИ служит, — Дмитрий вздохнул. Чисто выбритый, с влажными причесанными волосами, он выглядел посвежевшим и каким-то целеустремленным.