Страница 100 из 105
Рахим с непроницаемым лицом опустил снайперскую винтовку.
— Это конец, — сжавшись в кресле, закрыв лицо руками, лепетал Зяблов. — Конец. Это конец, — повторял он.
— Пойдемте, — силой, ухватив за руку, Рахим поднял Зяблова.
— Куда? — пропищал он. — Ты слышал? Там…
— Вниз, — Рахим потащил егогк двери. Из окон дачи по приближающимся перебежками омоновцам стреляли боевики Зяблова. Кое-где в саду вспыхивали короткие перестрелки и рукопашные схватки. Вправо от дачи у высокого каменистого склона тоже гремели выстрелы. Несколько парней, отстреливаясь от преследующих их милиционеров, быстро уходили вверх, пытаясь прорваться к лесу.
Граф ударил выскочившего из окна парня ножом и схватил его пистолет. Он вбежал в приоткрытую дверь. Теперь Граф думал о себе. Уходить сейчас с территории дачи он не стал. Наверняка все окружено. Поэтому решил попасть в здание и дальше действовать по обстановке. Он начал спускаться по ступенькам. Уловив короткий шум движения слева, развернулся и принял на свою руку с ножом. Стволом пистолета сильно ткнул противника в живот. Потом рукояткой ударил его по затылку и двинулся дальше.
Феоктистов подбежал к даче и быстро огляделся. Не увидев Графа, приглушенно выругался. Над ним, отрикошетив от стены, просвистели пули. Он упал на землю. В парадный вход ворвались омоновцы. После короткой перестрелки отбросили пытавших остановить их боевиков в столовую для обслуги. Из-за колонн зала, с лестницы и с площадки второго этажа люди Зяблова открыли стрельбу по омоновцам.
— Прекратите сопротивление! — в мегафон потребовал рослый капитан. — Все равно никто не уйдет!
— Чего они сопротивляются? — меняя рожок, спросил омоновец человека в штатском.
— Терять нечего! — выстрелив из пистолета, зло объяснил тот. — Хозяин их всех с потрохами сдаст.
— Что там? — взволнованно спросила Валентина Анатольевна забравшегося наверх по ржавой батарее Георгия.
— Стреляют, — хрипло отозвался он. — Вроде уже в доме, — спрыгнул вниз и застонал схватившись за голову. Дверь со скрипом отворилась. Все трое встревоженно повернулись к. ней. В комнату вбежал парень с автоматом в руках.
— Нет! — отчаянно закричала Валентина Анатольевна и, метнувшись вперед, закрыла собой дочь.
— Тихо! — угрожающе бросил парень. В комнату шагнул бледный, покрытый липким потом Зяблов.
— Я все время был с вами, — дрожащим голосом заговорил он. — Меня схватили…
— Да не скули ты! — прервал его вбежавший следом Феликс. — Дернешься, — направив пистолет на Георгия, предупредил он, — пристрелю!
— Что, сволочь, — оттолкнув мать, закричала Валентина. — Помощи просишь! А как же свадьба? Женишок ты мой старенький, — насмешливо проговорила она. Шугин кулаком сбил ее с ног. Георгий схватил его за ноги, сильным рывком свалил на пол и ухватил за горло. Подскочивший Рахим коротко и резко ударил Георгия прикладом винтовки по голове. Георгий ткнулся лицом в пол. Феликс трижды выстрелил ему в грудь.
— Жора! — пронзительно закричала Валентина Анатольевна.
Всадив нож под левую лопатку человека с пистолетом, Граф рванулся в дверь. Закрыл, задвинул засов и шумно выдохнул.
— Сука, — приглушенно проговорил он. — С ментом в одной команде в освободителей играл. Придурок хренов!
Схватил со стола бутылку минеральной воды и сделал несколько жадных глотков.
«Наверное, хана, — подумал он. — Не свалить мне отсюда. Тем более, мент знает, что я здесь. И я, черт комолый, пулю в ПМГ оставил, дубина стоеросовая».
Вдруг из-за фанерной перегородки грохнул выстрел. И сразу же раздался громкий женский крик:
— Жора!
Подскочив к перегородке, Граф прислушался.
— Прекрати! — визгливо воскликнул какой-то мужчина.
— Успокойтесь, Валентина Анатольевна, — тут же заискивающе проговорил он, — с вами ничего не случится. Только вы будьте так добры…
— Что же ты делаешь, гад? — с болью сказала Валентина Анатольевна. — Как же тебя земля носит? Ведь ты, Константин, законченный негодяй. Ты просишь меня сказать что-то в твою защиту, чтобы ты снова мог убивать людей и калечить души молодых парней, которые сейчас убивают, защищая тебя. Что же ты не с ними? — презрительно спросила Валентина Анатольевна. — Ты всегда был подлым трусом. Даже когда смотрел мне в лицо на суде, не мог сказать правду. Ты…
— Я сделал это только потому, — закричал Константин Федорович, — что любил тебя! И если бы ты тогда дала мне возможность объяснить тебе все, я бы с радостью женился на тебе!
«А ведь Иринка права, — услышав из подвального окошка слова: "Успокойтесь, Валентина Анатольевна", — удивленно подумал Феоктистов. — Действительно ее Зяблов взял. Ну все, гнида! — мысленно обратился он к Зяблову. — Теперь тебе хана!»
Уперевшись ногой в раму окошка, надавил на него.
Стоявший с винтовкой у двери Рахим направил ствол на окошко. Подскочившая Валентина ухватилась обеими руками за ствол и рывком опустила его вниз. Рахим ударом ноги отбросил ее. Сверху на пол свалился Феоктистов. Он и узкоглазый выстрелили одновременно. Выпущенная из винтовки пуля, надорвав левую кисть капитана, с визгом отрикошетив от бетонного пола, впилась в стену. Рахим с кровавым пятном на груди упал. Шугин вскинул пистолет… За его спиной с громким треском лопнула пробитая телом ввалившегося в комнату Графа фанерная перегородка. Феликс выстрелил.
— Сука! — падая, Виталий обеими руками ударил его в грудь. Вторая пуля из его пистолета ушла вверх. Парень в безрукавке нажал на спуск, но в его автомате кончились патроны. Он стал лихорадочно менять рожок. Лежавшая у его ног Валентина впилась зубами ему в икру. Он заорал и взмахнул автоматом. Граф выстрелил. Парень упал.
— Виталий? — удивленно воскликнула Валентина Анатольевна.
— Здравствуйте, — Граф поднялся и ногой ударил дернувшегося Феликса в лицо.
— Как ты здесь оказался? — бросаясь к дочери, спросила Валентина Анатольевна.
— Его Ирина привела, — простонал Феоктистов.
— Господи! — она всплеснула руками. — Да как же так? Ведь она беременная!
— И ты, мусор, здесь? — Граф удивленно посмотрел на пытавшегося подняться капитана. — Ваши, по-моему, кончают, — кивнул он вверх. Наверху теперь хлопали лишь редкие выстрелы.
— Так что все, — шагнул к двери Граф, — покедова мне пора валить отсюда.
— Не уйдешь ты, — спокойно заметил Сергей, — все кругом оцеплено. Да и тебе ли не знать, как милиция в таких случаях работает.
— Я смогу вас вывести, — подскочил к остановившемуся Графу Зяблов. — Здесь есть потайной ход. Он к реке выходит. Я только хотел спасти их, — он кивнул на Валентину Анатольевну, — потому как Феликс и Рахим хотели их убить. Пойдемте, — поторопил он повернувшегося к нему Графа.
— Стоять, — негромко проговорил Феоктистов. Бросив взгляд в его сторону и увидев тянущуюся к пистолету руку, Граф навскидку, не целясь, выстрелил.
— Виталий! — отчаянно закричала Валентина Анатольевна. — Что ты делаешь?
— Пойдемте же, — уцепившись за руку Графа, Зяблов потянул его к двери. — Мы с вами сможем…
Сильный удар в подбородок сбил его на пол.
— Он убийца, — со стоном сказал Феоктистов Валентине Анатольевне. Граф взглянул на медленно поднимающую пистолет Валентину Анатольевну, криво улыбнулся и дважды выстрелил в голову лежавшего у его ног Зяблова. Повернувшись, медленно пошел к двери.
— Виталий, — негромко проговорила его бывшая учительница. — Стой.
В ее руках дрожал направленный на него пистолет.
— Прощайте, — не останавливаясь, буркнул Граф. Он был на пороге, когда раздался выстрел. Качнувшись вперед, он выронил
«Макаров»
— И все-таки не зря я крест на подошве ставил.
Зажмурившись, она снова нажала на курок. Вторая пуля попала Графу в плечо. Он медленно двинулся на нее с ножом.
— Не подходи, — прошептала Валентина Анатольевна, — не подходи.