Заказ на олигарха

Собеседница слушала его с напряжением.

– Но вы зато рассказываете мне про Шарова. Вы ведь знаете, что он работал здесь охранником.

– Где? – удивилась женщина.

– Здесь, у Проскурова.

– Н-нет, – ответила она, еще больше удивившись.

Такое не сыграешь. Китайгородцев, например, не смог бы изобразить удивление настолько выразительно. В принципе могло быть правдой то, что она не знала. Она оказалась в доме Проскурова вскоре после того, как Шаров исчез. Временной зазор в несколько дней.

– Когда вы видели Шарова в последний раз?

– В прошлом году.

– Подумайте хорошенько, прежде чем ответить, – посоветовал Китайгородцев, давая собеседнице понять, что, если она сказала неправду, все еще можно поправить, и он не обидится на нее за эту ложь, если она одумается и будет искренней.

– В прошлом году, – повторила Потапова.

Она, кажется, не хотела, чтобы он на нее рассердился, потому что поспешно добавила:

– Он приезжал ко мне. После того, как я родила.

– В роддом? – уточнил Китайгородцев.

– Нет. Уже после.

А в глазах ее был такой испуг, какой можно обнаружить у нашкодившего ребенка – набедокурил, но признаться не хочет, и теперь со страхом ждет, а вдруг у него все-таки спросят, и тогда придется либо отвечать правдиво, либо выкручиваться, что нелегко.

– А зачем он приезжал? – спросил Китайгородцев, заподозрив, что где-то здесь и кроется разгадка.

– Проведать.

Не то.

– Сколько раз он приезжал?

– Несколько. Не помню.

Занервничала. Где-то здесь.

– А потом вы перестали с ним встречаться.

– Да.

Какой-то короткий промежуток времени. Ни до, ни после, а именно в этот короткий промежуток он к ней зачастил. Даже в роддом не приезжал к ней. Потом несколько визитов. И снова пропал.

– Вы к нему не ездили? – уточнил Китайгородцев.

– Нет.

– Это он к вам туда приезжал?

– Да.

Она была нужна ему зачем-то. И дело вряд ли в родившемся сынишке. Потому что потом Шаров уже не ездил в Муром. Для чего он мог приезжать раз за разом?

– Он вас уговаривал? – спросил Китайгородцев.

Взгляд женщины заметался.

Уговаривал.

– О чем? Чего хотел?

У нее нервно дернулась щека.

– Все претензии будут к нему, – увещевал Китайгородцев. – Он уже себя проявил, его ищут, и он будет отвечать. Хуже вы ему уже не сделаете.

– Мне он ни к чему! – заплакала Потапова.

Она запуталась и растерялась окончательно.

– Он вас о чем просил? – проявил настойчивость Китайгородцев.

– Он про Викторию расспрашивал.

– Про жену Проскурова? – заторопился Китайгородцев.

– Да.

Вот оно, уже теплее.

– А разве вы ее знали тогда? – не поверил Китайгородцев.

– Знала.

– Откуда?

Потапова подняла залитое слезами лицо и посмотрела на собеседника – что же, мол, тут непонятного.

– А, ну да, конечно, – поспешно «вспомнил» Китайгородцев, поскольку его непонятливость могла подсказать собеседнице, что не так уж много он и знает. – А он, значит, по поводу Виктории…

– Ага.

– Что именно его интересовало?

– Все. Как да что. Вынюхивал.

– Для чего?

– Ну теперь-то ясно, для чего! – в сердцах сказала Люда. – После того как он… как вы сказали… что он напал…

– Так он нападение готовил? Тогда, год назад?

– Если этим все закончилось, тогда вы думаете – как? Не я ему была нужна, а Вика.

– Зачем она ему?

– Не Вика лично. Ребенок.

– Зачем?

– Чтоб деньги получить.

– Выкуп? За ребенка?

– Ну да!

– Это он вам сказал?

– Такое разве говорят? – спросила Люда. – Это я сейчас так думаю. После того как вы сказали, что было нападение. Он меня тогда зачем расспрашивал? Вынюхивал, совершенно понятно. Как да что. И меня подбивал.

– На преступление?

– Нет, он хотел, чтобы я к Вике устроилась работать.

– Шпионить, что ли?

– Думаю, что да.

– А вы?

– А я отказалась.

– Почему?

И снова заметался ее взгляд.

– А он откуда про Викторию узнал? – спросил Китайгородцев.

– Я ему сказала.

– А вы откуда ее знаете? – рискнул еще раз вернуться к интересующему его вопросу Китайгородцев.

И снова он Потапову озадачил.

– Так ведь она у нас рожала, – сказала Люда.

– Где? – опешил Китайгородцев.

– Там, где дача.

– В том роддоме? – никак не мог поверить Китайгородцев. – Не в Москве?

Он видел тот роддом и потому никак не мог себе представить в его обшарпанных стенах блистательную Викторию Александровну.

– Да. Она на даче отдыхала, и схватки начались. Раньше, чем думали, – сказала Люда.

– И вы рожали там, – постепенно прозревал Китайгородцев.

– Да.

– В то же самое время?

– Почти. Я – чуть раньше.

– А как вы познакомились с Викторией?

Забегал взгляд.

– Как вы познакомились с Викторией? – с нажимом повторил Китайгородцев, демонстрируя, что своего добьется.

– У нее не было молока…

– Так!

– Ребенка надо было кормить…

– Ее ребенка?

– Да, – с усилием ответила Потапова.

Она ребенка подменила! Кормила двоих, своего и чужого, и ее ребенок в итоге оказался у Проскуровых!

– Как вам это удалось?! – пробормотал Китайгородцев, не сумев сдержаться.

И Люда разрыдалась, не выдержав этой пытки.

– Я не хочу ему такой жизни, какая у меня была! – билась она в истерике. – Я хочу, чтобы он рос в человеческих условиях! Я счастья ему хочу, ну как вы не поймете!

Она так кричала, что дежуривший за дверью охранник забеспокоился и заглянул в комнату.

– Все нормально! – быстро сказал ему Китайгородцев и направился к двери, чтобы охранника выпроводить. – Ты тут один?

– Один, – ответил охранник.

В коридоре действительно больше никого не было.

– Ты иди погуляй пока, – сказал Китайгородцев. – Там, на улице.

– Мне Хамза сказал…

– И мне сказал, – оборвал собеседника Китайгородцев. – Проверять будешь?

– Я верю, – смешался охранник.

– Ну иди тогда, – сказал Китайгородцев доброжелательно. – Я тебя позову.

Все изменилось с того самого момента, как Китайгородцев женщину сломал. Не было уже необходимости сюсюкать. Она полностью была в его руках.

Он лишь напомнил ей:

– Уговор остается в силе. Я никому ничего не скажу, если вы мне поможете.

Но никаких гарантий он не дал.

Она и этому была рада. Благодарно кивала в ответ и смотрела на Китайгородцева преданным собачьим взглядом.

– Как вы связаны с Шаровым? – спросил Китайгородцев.

– В смысле? – не поняла женщина.

– Какие с ним сейчас дела?

– Никаких.

– То есть с прошлого года вы с ним не пересекались?

– Нет.

– Ни здесь, ни в Муроме?

– Нет.

– Откуда вы его знаете? Как вы познакомились?

– Он к нам приехал.

– В Муром?

– Да.

– К вам – это куда? К вам лично?

– Нет. Я его не знала. Мы познакомились на улице.

– То есть он к вам подошел: опаньки, давайте познакомимся, – приподнял бровь Китайгородцев.

– Я шла. Он сидел в машине. Красивая такая. «Мерседес».

– Он на «Мерседесе» приехал к вам знакомиться?

Потапова невесело улыбнулась шутке собеседника.

– Не ко мне он приехал. Он начальника привез. Два человека были с ним. Ну не с ним, это он их ждал, а они позже подошли. Грузины.

Грузины? Китайгородцев насторожился.

– Он из Москвы их привез?

– Да, – сказала Люда.

– Зачем?

– Он мне потом сказал, что они на даче у Проскуровых меняли крышу.

Шалва Тесадзе, фирма «Вектор Плюс». А кто второй? Сын? Резо Тесадзе?

– А грузины были: один молодой, другой постарше? Вроде как сын и отец? – уточнил Китайгородцев.

Потапова задумалась и покачала головой. Не угадал.

– Одного возраста примерно. Такие… Немолодые, – подобрала определение.

Значит, Шалва… И кто еще?

– Но точно был грузин?