Двойник

Примятую траву Сергей обнаружил сразу. Следы вели за угол. Сергей выскользнул наружу и тенью метнулся к углу. Здесь цепочка следов не обрывалась, а тянулась дальше, мимо крыльца дома к сараю, дверь которого была приоткрыта, на что Сергей поначалу, приехав на дачу, даже не обратил внимания. Он приблизился к двери, прислушался, но было тихо, тогда он резко рванул дверь на себя. И увидел труп.

То, что это труп, не могло быть ни малейших сомнений. Голова несчастного была залита кровью. С момента убийства прошло совсем немного времени – кровь еще не успела запечься коркой.

Сергей даже не стал заходить в сарай. И в дом уже не вернулся. Вышел за ворота, огляделся по сторонам, поблизости никого не было. Он сел в "Мерседес" и погнал его по неширокой улочке дачного поселка, поднимая жирную желтую пыль.

Он не знал всех подробностей произошедшего, но о главном догадался. Главным было то, что наличие трупа в сарае как-то связано с ним, Сергеем, и вполне возможно, что это он должен был погибнуть.

Прямо из машины Сергей попытался дозвониться до дяди – никто не поднимал трубку. Это было плохо. Так плохо, что вполне можно было назвать происходящее катастрофой. Сергей уже понял, что должен уехать из города немедленно, но у него не оставалось ничего, кроме машины и небольшой суммы денег – все, что было, он отдал Виталию Алексеевичу. Правда, был еще особняк. Там нельзя было разжиться деньгами, но Сергей вдруг подумал, что мог бы забрать оттуда что-либо ценное, чтобы при случае продать за треть цены.

Он въехал в город, чувствуя, как нарастает напряжение. Въехав через распахнувшиеся перед ним ворота особняка, он остановил машину прямо перед входом в дом и некоторое время сидел неподвижно, всматриваясь в окна, потом, не обнаружив ничего подозрительного, взбежал по ступеням крыльца и своим ключом открыл дверь. Его удивило то, что дверь заперта лишь на защелку замка, он так никогда не запирал, но войти все-таки решился и опять долго стоял без движения, вслушиваясь в звуки дома.

Еще подъезжая к особняку, он составил приблизительный перечень того, что возьмет. Часы, видеомагнитофон, ноутбук – то, что невелико по объему и что можно быстро продать. Все перечисленное он видел в кабинете босса.

Но в кабинете, как оказалось, был и сам босс. Он лежал у забрызганной кровью стены, неловко подвернув под себя руку, и это был уже второй труп, увиденный Сергеем за последний час. Вот теперь он твердо был уверен в том, что убийство на даче связано с ним самим. Вокруг него происходили события, которым он не мог дать объяснения. Он вышел из кабинета, ничего не взяв, и спустился на первый этаж, стараясь ступать нешумно, хотя понимал, что вряд ли в доме есть еще кто-то, кроме него и мертвого босса.

Отъехав от особняка пару кварталов, Сергей остановил машину и из телефона-автомата позвонил родителям. Трубку сняла мать.

– Это я, ма, – сказал Сергей. – Дядя Виталик не звонил?

– Нет. А почему он должен…

– Нет, он ничего не должен, конечно. Тут такое дело, ма…

Мозг у Сергея работал, как часы. Точность во всем, он сейчас не имел права ошибиться ни в одном слове.

– Надо, чтобы вы с отцом уехали.

– Куда?

– К родственникам. К бабе Глаше хотя бы.

– Зачем?

– Надо!

– Что случилось-то?

А мозг уже услужливо подсказывал ответ, который стопроцентно будет принят матерью.

– Ма! Ну вот фирма моя… Там у меня проблемы возникли…

– Я так и знала! – заплакала мать. – Я знала, что Урал этот твой – никакая не командировка…

– Не надо, – попросил Сергей.

– Знала! – упрямо повторила мать. – И бизнес этот твой… Пропади он пропадом! Не было у тебя с этим счастья, я говорила, что тебе надо просто наняться к кому-либо…

– Ма! Позже поговорим…

– Ты приедешь?

И снова мозг подсказывал ответ.

– Я человека пришлю за вами. Прямо сейчас ему позвоню – и он через час за вами приедет. А вы с отцом уже наготове должны быть – с чемоданчиком. Он вас заберет и отвезет к бабе Глаше.

– А ты?

– А я на днях подъеду. У меня билет на послезавтра. Послезавтра я прилетаю – и сразу же к вам.

– Ой, что же это делается! – снова заплакала мать, вспомнив о своих страхах.

– Все! Мам! Собирайся! А я тому человеку звоню!

– Как его хоть звать? – всполошилась мать.

– Андрей, – ответил Сергей первое, что пришло ему на ум.

ГЛАВА 30

Через час он приехал в квартиру своих родителей. Поднимался по лестнице и отчаянно трусил. Ему представлялось, что мать разоблачит его сразу, как только откроет входную дверь. А поскольку у него чужое лицо, то сразу инфаркт и полная катастрофа. Нажал кнопку звонка, а сердце в груди колотилось и прыгало, как взбесившийся пинг-понговый мячик. Мать открыла дверь, взглянула невнимательно и затараторила виновато:

– Ой, вы за нами! А мы еще нет! Не собрались! Мы быстро! Мы прямо в две секунды!

И убежала в комнату. Обошлось. Сергей в комнату не прошел, остался в спасительном сумраке прихожей – поостерегся.

– Вы проходите! – крикнула ему мать.

Но Сергей только показал жестом: вы не волнуйтесь, мол, собирайтесь и поехали. Не решался говорить, потому что в этом был риск.

Отец принес чемодан. Вежливо поздоровался с Сергеем:

– Здравствуйте!

Сергей растерянно кивнул в ответ.

– Вы на машине? – спросила мать.

Да что же это они разговорчивые такие?! Сергей снова кивнул, а лоб уже покрывался испариной. Ведь так кивать и не говорить ни слова – тоже подозрительно. Чтобы упредить возможные дальнейшие расспросы, он подхватил чемодан и направился к двери, и так получалось, что сборы окончены и они уезжают.

– На дорожку присесть! – засуетилась мать.

Но Сергей уже вышел на лестничную площадку. Родители последовали за ним.

В машине он посадит их на заднее сиденье и всю дорогу будет молчать. Он за рулем, ему отвлекаться не положено, так что его нежелание общаться не будет выглядеть подозрительным. Привезет к бабе Глаше, а дальше… А дальше будет видно. Главное, что они будут уже не здесь. А позже он найдет способ им все объяснить. Подготовит сначала…

Он шел впереди и не видел родителей. А мать смотрела ему в спину и вдруг споткнулась, но не упала, ухватилась рукой за перила. Только и сказала потрясенно, глядя в спину Сергею:

– Сереженька! Что они с тобой сделали?!

И тогда он швырнул чемодан и бросился к матери. Подхватил, обнял, прижал к себе крепко. Выдохнул:

– Я все тебе потом расскажу! Позже! Ты же видишь! Я живой! Нормально все, ма!