Страница 60 из 60
— Нас тоже редко милуют… Стой. — Я остановил его взмахом руки. — Посмотри на солнце, ублюдок. Ты видишь его в последний раз. — Крутой застыл, до него наконец дошло, что он дал страшного маху. Но его эмоции и чувства меня не интересовали. — А иду я далеко, о-чень далеко. За море… — Хлопок, и он рухнул на землю с простреленным лбом. Все было кончено.
Жаль, что эту сцену не видели псы, подобные этому. Если бы все эти наглые, огромные, накачанные дебилы-менты, охранники, телохранители и даже кое-кто из так называемой «братвы», братвы в кавычках, почаще видели такие сцены, они наверняка бы стали потактичнее по отношению к другим. Они бы наконец поняли, что их бычья, слепая, глупая сила — просто ничто для тех, у кого есть дух. Дух и достоинство. Прости меня, Боже, еще за одного. Его судьба заканчивалась здесь.
Дед Никита как ни в чем не бывало спал в будке, поселенец шофер — в кабине, и только литер и инженер видели все, что произошло. Они пребывали в шоке. Я поспешил успокоить их, сказал, что к ним лично ничего не имею и убивать не собираюсь.
— Патронташ брось мне, — обратился я к литеру извинительным тоном. — На всякий случай. — Он без разговоров снял пояс и бросил патронташ в мою сторону. — Потом заберешь, я оставлю. — Взяв ружье и патроны, я скорым шагом направился к бане, где был спрятан автомат. Порядок. Теперь быстро назад. Ружье оставил. Когда я вернулся к ним с автоматом в руках, они вовсе обомлели.
— Чего молчишь, Валера? — спросил я литера. — Нечего сказать или считаешь, что я убил его зря? Скажи, скажи.
Он пожал плечами, стараясь не смотреть на меня.
— Жалко, понимаю. Че-ло-век! Он не человек, он — змей. Змей по жизни, удав. Сегодня он топчет меня, а завтра тебя, других. Я не позволял поднимать на себя руку в зоне, а тут… Ладно, пустой базар все это. Сейчас я отвалю, а вы можете похоронить его, пока не завонял. — Литер вскинул голову. — Да, да, похоронить, — повторил я. — Машину я у вас экспро-при-ирую. Вы сами говорили, что за вами приедут дня через три-четыре. На себе не донесете. Буди поселенца, я хочу узнать, сколько в баке бензина и вообще. Мне некогда.
Литер покорно поплелся к машине и разбудил поселенца. Я отвел его в сторону, чтобы поговорить с глазу на глаз, без свидетелей. Решил еще раз проверить, правду ли они говорили о дороге и городе. Он подтвердил, что все правда.
— Как тебя зовут? — спросил я поселенца.
— Дима, — ответил он.
— А погоняло?
— Слепой.
— Ты знал этого пса? — кивнул я на мертвого мента.
— Знал, конечно.
— Кто он, что за тип вообще?
— Бывший режимник, тварь, — чуть слышно прошептал Слепой, боясь, чтобы его не услышали.
— Так я и знал. Он свое уже получил, сполна!
— А за что ты его, земляк? — поинтересовался поселенец.
— За рыбу, — пошутил я.
— За какую еще «рыбу»? — не понял поселенец. — Что, в натуре, за «рыба»?
— За жареную, брат. Змей перепутал рамсы и кинулся бить меня. За это.
Он понимающе закивал, а затем сказал:
— Я спал, крепко спал. А вообще — собака, правильно сделал.
Бензина в машине хватало на весь обратный путь, и, поразмыслив немного, я попросил поселенца проехать со мной километров десять — двенадцать.
— Зачем? — насторожился он. — Мне же потом придется топать назад.
— Не такой уж дальний путь, дойдешь. Вдвоем веселее, а еще… Ну, тебя это не касается. — Я не стал пояснять ему что к чему.
— А ты меня не увалишь часом, а? Где-нибудь по дороге, в лесу? — спросил шофер откровенно и в лоб, желая узнать по голосу мои истинные намерения.
— Нет. Я и этих оставлю в живых, не боись. Свидетели мне уже до лампочки, загружен до делов…
— Ясно… — Мужик, кажется, все понял. — Тогда поехали, мне все равно. Лейтенант ведь видел, что ты меня принудил. В случае чего, подтвердит потом.
— Погоди. — Я направился к литеру и инженеру. — Мне нужны твои куртка и фуражка, Валера. Не обессудь, но придется позаимствовать. Еще удостоверение твое. Надеюсь, оно при тебе?
— При мне. — Литер полез в карман. — Здесь фото, а мы с тобой не похожи. Не думаю, что оно тебе сгодится.
— Напрасно. Я думаю, что еще как сгодится!
Я взял его удостоверение, затем надел ментовскую куртку и фуражку.
— Сопровождаю поселенца! А ксив здесь, насколько я знаю, не требуют, лишь бы форма, «сбруя» была. Всех благ, Валера. Никите привет! А интуиция у тебя богатая, ничего не скажешь. Могло быть и хуже, поверь. Но ты молодец, что и говорить.
— Я знаю, — ответил он. — Вещи-то оставь.
— Да-да, — подал голос и инженер, вспомнив о рюкзаках.
— Оставлю. Идите забирайте их.
Они пошли к грузовику, а я с поселенцем сел в кабину чуть позже.
Прощай, Пермская область! Через несколько минут мы развернулись и выехали на тракт. Поселенец попался степенный и спокойный, и я не думал, что с ним возникнет какая-то канитель.
Мы проехали десять километров по тракту, не встретив ни души.
— Все или еще проедем? — спросил он у меня, предварительно глянув на спидометр.
— Как договорились, брат. Благодарю за помощь. — Я подкинул ему немного деньжат и дождался, пока он освободит мне место за рулем.
— Удачи тебе, земляк! — крикнул он, когда я уже трогался с места.
— Тебе тоже, — махнул я ему рукой и нажал на газ.
Жизнь все еще продолжалась. Мало того, какое-то чутье подсказывало мне, что я доберусь до Свердловска и не пропаду там. Возможно, я еще увижу и свою родную Одессу… Я должен был выжить уже только для того, чтобы побег, организованный Графом и за который он заплатил такую высокую цену, не стал совсем уж бессмысленным.
Итак, впереди был Свердловск. Однако это уже совсем другая история.