Страница 41 из 56
Они приехали в высоком джипе, а потому его лицо оказалось на одном уровне с физиономией охранника. (Называть его часовым Зульфагар не хотел даже мысленно). И это было хорошо — снизу вверх разговаривать с хамами всегда труднее.
— Что? — не понял тот.
Служба на блокпостах приучает к безнаказанности и вседозволенности. На блокпостах не принято представляться, хотя эту процедуру никто и никогда не отменял. Просто жаловаться на тех, кто несет службу на блокпосту, не принято — себе дороже выйдет!
— Не понимаешь по-чеченски? — перешел на русский Хамлаев. — Повторяю: представься!..
— Да кто ты такой!.. — начал наливаться злобой и кровью охранник. — Да я щас!..
Он начал стаскивать с плеча автомат.
— Лучше представься, — посоветовал ему водитель машины Зульфагара. — Он имеет право спрашивать…
Однако было уже поздно!
Охранник сдернул с плеча автомат… Он слишком привык к тому, что ему никто не возражает, что никто ему не сопротивляется — всех и каждого подавляло одно только имя его жестокого командира… А потому автомат он снимал непозволительно долго… Да и стоял слишком близко к машине… В общем, рядовой заурядный тупой боевик, умеющий работать кулаками, да и то лишь против беспомощных жертв!..
Зульфагар резко, рывком, распахнул дверцу. Удар пришелся в туловище охранника, тяжело грохнувшегося на обочину дороги. Выбитый из его рук автомат отлетел в сторону. Одновременно сзади, из второй машины, где ехали сопровождавшие Шанияза «мстители ислама», громко хлопнул выстрел «подствольника». Граната взорвалась именно там, где и должна была взорваться — над самой амбразурой, из которой торчал ствол пулемета. Теперь, даже если сам пулемет не поврежден, на какое-то время пулеметчик и, если там таковой есть, его помощник, выведены из строя — они оглушены взрывом… Второй охранник, который во время перепалки Шанияза с его товарищем стоял рядом с сигаретой во рту, лениво положив руки на висящий на шее автомат, уже стоял, обезоруженный, покорно сложив ладони на затылке… А от автомобиля с сопровождавшими Хамлаева «мстителями» уже неслись двое к блокпосту — пока кто-нибудь из находящихся там сторожей не оправился от шока.
В том, что они справятся, Шанияз не сомневался. Потому легко спрыгнул на землю с высокой подножки, ткнул кроссовкой в бок лежащего, со страхом глядящего на него боевика.
— Ну как с вами войну выиграть? — с досадой произнес он. — Ты уж делай что-нибудь одно: или хами, или службу как следует неси!.. Вызывай Ибрагима! И срочно! А то еще раз по сопатке получишь!..
Что такое сопатка, боевик не знал. Но понял, что с этим грозным гостем лучше не спорить.
— Рация у него, — показал он на стоявшего с руками на затылке боевика.
Он по-прежнему лежал, боясь не то что подняться — лишний раз пошевелиться. Хотя очень хотелось погладить ушибленные бок и правую руку.
— Ну тогда ты вызывай!..
Арсен и второй боец уже вели из блокпоста еще троих.
— Как взяли? — коротко спросил Зульфагар.
— И не пикнули, — небрежно махнул рукой Арсен. — Сдались сразу.
Хамлаев почувствовал, что у него внутри схлестнулись два чувства: удовлетворение от выучки его отряда и досада на этих пятерых, которых удалось скрутить настолько легко и просто. Ведь это же свои!..
— Ибрагим!.. — протянул плененный ему рацию.
Он запнулся, не зная, как обратиться к командиру приехавших людей.
— Кому я там нужен? — прорычал из рации привыкший повелевать голос.
— Заткнись, Ибрагим! — оборвал его командир «мстителей». — Я — капитан шариатской госбезопасности Шанияз Хамлаев. Зульфагар. Слышал, наверное?
Даже рация не была в силах скрасть испуг, мгновенно прорезавшийся в голосе главаря банды. После того происшествия с чеченской девушкой он постоянно пребывал в состоянии предчувствия беды, а потому этот неожиданный визит для его нервов был не таким уж и неожиданным.
Значит, таки, свершилось!.. Неужто эта сучка все-таки настучала в МШГБ? Или это не она? Тут ведь сейчас стукачей развелось… Падлы, только бы узнать, кто это сделал?..
…Не дано было узнать бандитскому главарю, что во всем повинен… он же сам!..
Тогда, в тот злополучный день, швырнув русского пацана по имени Славик за спину, в руки своих головорезов, он тотчас забыл о нем. Ну в самом деле, стоит ли вспоминать о каком-то русском, который попытался вступиться за девушку, которая понравилась ему, всесильному Ибрагиму!.. А стоило бы… Впрочем, не так: хорошо, что не вспомнил!..
Родной брат Славика был уверен, что нукеры Ибрагима убьют юношу. И он решил заснять на пленку безобразия, которые будут чинить эти головорезы, чтобы отдать местному представителю МШГБ — ведь должны же там быть нормальные люди!.. Ну а жили-то они по соседству с домом, где жила Малика с дядей!..
Русский парень ничем не мог помочь Малике, которой откровенно, на потеху всей станице, симпатизировал его младший брат. Но с каким же злорадством он снимал сцену насилия! В этот момент он не думал о том, насколько ей больно и омерзительно, он даже не думал о том, что снимает настоящий половой акт — ничто мужское в нем не шевельнулось в этот момент. Он жаждал одного — отомстить.
Но когда Славик пришел… Когда он рассказал… Когда его дважды вытаскивали из петли, когда он пытался покончить с собой… Когда его на ночь начали пеленать, как маленького, чтобы он ничего не сотворил с собой…
Тогда его брат решил, что отдать такую пленку в МШГБ будет неправильно. И он исхитрился съездить в Моздок, нашел местное управление ФСБ…
Всего этого Ибрагим не знал. А потому торопливо проговорил в микрофон рации:
— Да-да, конечно, я слышал о тебе, Зульфагар… Ты сейчас где?
И в самом деле, по всему видно, он и в самом деле от неожиданности крышей тронулся, что задает такой вопрос! Его ведь горе-стражник вызывает, так где же еще Хамлаеву быть, спрашивается, как не в районе поста?..
— Твои оболтусы на блокпосту посмели мне хамить. Сейчас они все пятеро тут передо мной… — произнес небрежно Шанияз, сделал паузу и только тогда закончил: — …лежат.
Ибрагим тоже сделал паузу. И только потом осторожно спросил:
— Ты их что?.. Того?..
Значит, проняло!
— Этого! — с деланной злостью ответил Хамлаев. — Они дураки, а не враги! И бездельники, которые позволили себя обезоружить!.. За что ж я буду их убивать?.. Это твои подчиненные — сам их и накажешь!.. Я тебя здесь жду, Ибрагим!
И снова зависла пауза. Ибрагим старательно переваривал полученную информацию.
— А почему там, в поле, Зульфагар? — наконец спросил он. — Подъезжай сюда, здесь и поговорим…
— Я не хочу соваться к тебе в логово! Ибрагим, я же сказал, что я тебя жду здесь. Можешь взять сюда хоть всю свою, — Хамлаев удержался от слова «банду», - ораву, но встретимся и поговорим мы с тобой здесь, не в селе.
— Н-но поч-чему?
— Потому что! Ты меня понял? Надо разгребать ту кучу дерьма, которую ты по своей дури навалил! — последовательно добивал Зульфагар Ибрагима. — Я к тебе от Аргуна. А он родственник Малики. Теперь понял?
Он не понял.
— К-какой М-малики?
— Ты что, не знаешь, что так звали ту девушку из Хутор-Андреевского?
— От Аргуна? — такой безнадежности в голосе собеседника, как сквозила сейчас, Зульфагар услышать никак не рассчитывал.
Значит, здорово испугался, жирная свинья! И значит знаешь, кто такой Аргун!.. Что ж, тем лучше!..
Или хуже?.. Ну, как он теперь решит занять в селе круговую оборону и сопротивляться?.. У него ведь, у этого гезлоя, тоже есть сторонники, союзники, просто те, кто из личных соображений захочет примкнуть к бандиту, чтобы противостоять верховной власти…
О Аллах, может, я неправильно построил поведение, может я неправильно просчитал ситуацию?..
— Так что жми сейчас, будем думать, как исправлять ситуацию, — чуть сбавил напор в голосе Зульфагар. И добавил уж совсем доброжелательно: — В общем, я жду. Отбой!
Хамлаев выключил рацию и изо всех сил грохнул ее об асфальт. Потому что понимал, что Ибрагим сейчас, скорее всего, начнут вызывать блокпост и уговаривать его приехать в село. Единственное, чего опасался Шанияз, что Ибрагим с дуру и с перепугу начнет названивать своим покровителям и докладывать о ситуации. Но с другой стороны, не настолько же он дурак, чтобы рассказывать все! Потому что тогда кто-то от него отвернутся, узнав, что Ибрагим сдуру попер против Аргуна, МШГБ и тейпа чинхо!.. Нет, не станет Ибрагим звонить. Вот со всей кодлой сюда заявится, изображая из себя крутого мафиози, прибывшего на разборку, так это точно!..