Страница 5 из 49
Во времена своего расцвета Россия небезосновательно претендовала на то, чтобы играть ведущую роль на просторах Евразии, да и во всем мире, здесь ее интересы были прямо противоположны интересам Ордена, ставленники которого часто занимали ключевые посты в ведущих державах планеты. Немало усилий прилагалось, чтобы сеять смуту внутри самой России, и немало эмиссаров пытались расшатать страну и передать ее во власть Ордена. Трагические события, развалившие СССР и поставившие затем Россию на колени перед западным миром, значительная часть которого уже давно была под пятой зловещей организации, также не обошлись без участия серых кардиналов таинственной организации. Власть новой России была буквально насквозь пропитана ароматом смердящей падали.
Клуб уже не первый век пытался всеми правдами и неправдами подчинить себе планету, навязать ей свой мировой порядок. Стратеги организации видели будущее человечества как диктатуру касты избранных, под управлением которых находятся миллионы рабов, обслуживающих все их прихоти. Конечно, в разное время у разных народов находились герои, наносившие Ордену, казалось бы, непоправимые поражения. Но, словно птица Феникс, он каждый раз восставал из пепла… Да и назывался он по-разному — для кого-то это была Секта, для кого-то — Орден, в терминологии КГБ — Клуб.
И в самом деле членами внешнего кольца всесильной организации были известные банкиры, политики, финансисты, люди богемы, а вот о членах внутреннего, откуда и плелась зловещая паутина, не знал пока никто. Многие известные масонские ложи, закрытые клубы бизнесменов были важной частью Клуба, но лишь его внешним кругом, где находится сердцевина тайной организации, не знал никто. С виду самостоятельные политики или коммерсанты на деле были всего лишь марионетками, исполнявшими приказы зловещего и таинственного некто, чье имя было сокрыто, а власть безгранична.
Во время работы в КГБ молодой офицер Семенов с интересом изучал документы, посвященные Клубу. Советским спецслужбам удалось собрать немало доказательств того, что Клуб и его члены стояли за многими событиями, неотвратимо влияющими на всю историю человечества. Революции, убийства политиков, финансовые кризисы, мировые войны — за всеми этими событиями стояли меркантильные устремления Клуба, который на протяжении всего своего существования рвался властвовать над миром. Информация эта была сверхсекретная и охранялась тщательнее, чем Мавзолей Ленина.
Дело в том, что именно на деньги Клуба в России произошла Великая октябрьская революция, а Клуб всегда хотел развалить Российскую империю, верхушка которой издавна была враждебна этому тайному обществу. Наконец им удалось это сделать с помощью большевиков. Однако затем все пошло наперекосяк. Сталин, бывший поначалу одной из пешек Клуба, не желал играть по чужим правилам и резонно решил, что у огромной страны найдутся силы противостоять Клубу и проводить самостоятельную политику. На 70 лет Россия отгородилась от влияния эмиссаров Ордена железным занавесом.
Однажды наблюдательный офицер Семенов заметил странную вещь: сотрудники КГБ, занимавшиеся оперативной разработкой Клуба, стали исчезать один за другим, а материалы о Клубе были изъяты из свободного доступа средних и высших чинов КГБ.
Потом грянула круговерть перестройки, и Виктору стало уже не до этого, он всеми силами пытался удержаться на плаву и удержать семью. Новая власть не жаловала тех, кто исправно служил стране в прошлом. Думал ли он тогда, что станет Президентом России и бросит вызов всесильной организации? Конечно, нет. Но где-то в глубине души предчувствовал, что Клуб сыграет в его жизни значительную роль. Интуиция редко подводила Виктора. После крушения Союза почти все новоявленные российские олигархи, а также спаянные с ними чиновники-младореформаторы и крестные отцы преступного мира были тесно связаны с Клубом, который позволил им зарабатывать бешеные деньги в обмен на четкое исполнение своей политической воли.
Стороннему наблюдателю могло показаться, что на пути возрождения из пепла у России стоит целый сонм нерешенных проблем: коррупция, убыль населения, преступность, наркотики, алкоголизм, межнациональные конфликты. Однако немногие посвященные, включая Семенова, понимали, проблем — легион, и имя у них одно — Клуб…
…Гладко выбритый, надушенный Марковский в отглаженном дорогом костюме сидел в каюте арабо-американского ледокола, который плыл в сторону Аляски, рассекая мощным носом северные льды. Ледокол был как Америка — большой, сильный и лезущий напролом.
К Михаилу вернулась его былая уверенность в себе, порядком натерпевшаяся в тюрьме. В любом случае, если его вытащили оттуда, значит, он снова в Большой Игре. Марковский чувствовал себя прекрасно — он снова был грозным вершителем мировых судеб. Оставалось лишь узнать, кто его таинственные спасители. Вряд ли после такой трудной и дорогостоящей операции Михаила вышвырнут за борт. И кто же, интересно, осмелился бросить вызов всесильному российскому президенту и даже целой стране? Скорее всего, тем, кто его спас, что-то нужно от Марковского. А пока он общался только с немыми услужливыми привратниками, которые принесли ему одежду и накормили ужином. Теперь вроде бы наступил черед деловых переговоров. Марковский присел в мягкое кожаное кресло и закурил кубинскую сигару. Он всегда любил сигары, нет, не за их вкус, а за антураж и статус, которые они дарили своему обладателю в обществе. Для него сигара всегда олицетворяла высокое положение человека, поэтому, заработав свой первый миллион на продаже русских и украинских девушек в бордели Турции и Израиля, Марковский отметил свою победу покупкой двух коробок настоящих кубинских сигар и курил их достаточно долгое время.
В каюту Марковского молча вошли два человека. Одного из них он прекрасно знал. Это был Фима Агранович, еще один мятежный олигарх, который пытался бороться с Семеновым, но потерял свои медиактивы и, в отличие от утратившего бдительность Марковского, дальновидно бежал в Лондон. Рядом с ним на край дивана уселся крепкий бритоголовый европеец в облегающем тонком джемпере и джинсах. Блики искусственного освещения весело заиграли на его загорелой лысине. Несмотря на простой внешний вид, сразу было заметно, что это фирмач.
— Поздравляю, Миша, ты снова свободный человек. — Толстяк Агранович обнял Марковского своими короткими ручками и слюняво поцеловал.
— Да ладно, Фима, лучше сразу говори, какой у тебя ко мне гешефт. Если бы вам чего-то не было от меня надо, я бы до сих пор раскалывал лед на тюремном плацу. — Марковский всегда любил передразнивать еврейско-местечковый акцент Аграновича и беззлобно переругиваться с ним в одесском стиле.
— Ой, Миша, хватит ерничать, ты же знаешь, я люблю тебя, как маму, — поддержал его настрой Агранович.
— Какая мама, Фима, все знают, что тебя воспитывал один отец!
— Миша, мама — это собирательный образ, я тебя умоляю, не надо лишних телодвижений. А шо отец? Очень любвеобильный человек, поэтому у меня было немало мам, и все они на редкость приличные женщины.
— Какие приличные женщины! Фима, я тебя умоляю! Твой уважаемый папа не вылезал из публичных домов. Все, чему тебя могли научить эти женщины, — торговать своим телом, но для этого ты не вышел фактурой.
— Не надо грязи, Миша, эта фактура была так же ликвидна в моей молодости, как мои акции в зрелости. А торговать они меня действительно научили, иначе я бы никогда не стал тем, кем стал.
— Да кем ты там стал, не смеши мою прежнюю арестантскую робу, Фима! Все, что у тебя было, отобрал Семенов. А все, что у тебя есть, это съемная квартира в Лондоне и возможность написать интересные мемуары. Но, так как ты малограмотный торгаш, они никогда не увидят свет.
— Да чья бы корова мычала, Миша! — побагровев, замахал ручонками Агранович. — Если бы не мы, мне пришлось бы писать не свои мемуары, а эпитафию по благородному экс-биллионеру Мише Марковскому, безвинно убиенному злыднем Семеновым!